Отреагировав на зов, Парки выскочил из своей палатки, и, так как Корс застал его врасплох, нечистый не сумел сдержать эмоций, и буквально на секунду в его взгляде промелькнуло восхищение. Корс это заметил и понял причину. Да, камзол был действительно роскошным, а то, что носить его в такой ситуации неуместно, Парки не осознавал, так же, как и Ник, и впрочем, все другие нечистые тоже. И то, что на Корсе дорогая одежда, но при этом у него босые ноги в грязи, совсем не показалось Парки странным.
Корс слез с коня. То, что он был без обуви, невероятно его угнетало.
– Парки! Немедленно расставь мой шатер! У тебя пять минут!
– Есть, командир! Я могу вам предложить, командир, пока что укрыться в моей палатке. Дождь.
Корсу совсем не хотелось заходить в палатку нечистого, но стоять вот так, как болван, перед своими подчиненными, тоже было сомнительным вариантом.
– Хорошо, поживее только!
Корс зашел в палатку своего капитана. К его облегчению, внутри было довольно чисто и уютно. У одной стены стоял стол и стулья, у другой располагалось спальное место – низкий настил, заваленный шкурами. На нем, поджав ноги, сидела Тютя. Раздетая, с растрепанными яркими волосами, она с ужасом смотрела на Корса, а он смотрел на ее жуткие шрамы от ожогов на месте груди и на глубокий вертикальный шрам на животе. «Каким нужно быть извращенцем, Парки, чтобы хотеть такое?» – Подумал Корс, и, видимо, отвращение непроизвольно отразилось на его лице, потому что рабыня, опомнившись, схватила свое платье, очень быстро его надела, в считанные секунды набросила накид и выскочила из палатки. Корс сел за стол, и, взяв из коробки, лежащей на нем, сигарету Парки, закурил. Он слышал, что на улице началась суета, крики нечистых, Парки раздавал отрывистые команды.
Постаравшись немного успокоиться, Корс решил проанализировать ситуацию.
«Что опять он сделал не так? Сейчас чем он его обидел? Что такого обидного он сказал Нику? Ничего! Ничего плохого он не сделал и не сказал! Это Ник его обижал, обманывал, высасывал и жрал, как хотел. Демон цинично жрал жертву, которая ничего не подозревала и была уверена в его честности. И даже после всего, что проделал с ним Демон, после того, как вскрылась ложь и предательство, он, как отец, искренне хотел помочь ему с лечением! А Ник в благодарность наорал на него и запустил сапогом! Эти его беспричинные вспышки ярости просто выбивают из колеи. Даже князь Арел, несмотря на всю свою дурь, ведет себя более адекватно и последовательно. Ник совсем больной. Как это бесит! Неадекватный придурок, сирота с покалеченной психикой, да ещё и с подселением наказанного Демона-изгоя. Как сказал ему Лис? «Я уже не удивляюсь, что твои дружки Демоны выперли тебя из своего мира!» Точно! Лис прав! И что я после этого хочу? Каких разумных действий от ненормального? А ведь, несмотря ни на что, я к нему по-хорошему, а он опять! Почему Ник снова разозлился? Он совершенно не переносит, когда ему говорят правду. Не хочет слышать правду о себе. То плачет, то злится. Но при этом ничего не делает, чтобы измениться в лучшую сторону, и ничего не слушает. Он выполняет задания только благодаря своей милой внешности, за которую, кстати, должен быть благодарен мне! И я всегда за ним ухаживал и его любил! И вот как ему помочь, если он все отвергает сам, топчет, отталкивает. Любое терпение лопнет!» – мысленно возмущался Корс.
Корс часто задумывался: а что, если бы в тот вечер он промолчал, не сказал, что увидел правду? Всё осталось бы по-прежнему, и Демон не наказывал бы его? Но! Тогда они бы продолжали считать его дурачком, над которым можно потешаться и нагло употреблять. Нет, это тоже не выход. Теперь они, по крайней мере, будут знать, что он все понял и его не так легко провести. «Какой же все-таки Ник обманщик! – Корс снова зашелся от обиды. – Но теперь Ник не сможет больше водить меня за нос. И все будет честно. Только вот как? «Я – Никто, я – отражаю», и что ты там собрался отражать? Я в тебя сапогами не швырялся!»
Корс постарался припомнить все, что делал с Ником, и всё, что сам Ник делал с ним.
«Ник сказал: «Не люблю тебя бить». Как же! В своем Пределе избил меня не слабо! Не жалел, бил с удовольствием. Отомстил мне сполна, и за свой допрос в тюрьме, и за Арела. Сломал мне нос, я был черным от гематом, а он трахал меня, наслаждаясь видом моего тела, покрытого багровыми кровоподтеками, любуясь моим обезображенным опухшим лицом. Все ему было нормально, и всё нравилось. «Не люблю тебя бить» – ну конечно! Чуть не убил меня совсем недавно. Если бы Арел не спас меня, не отвлек Демона, он бы меня убил. И вчера. Я чувствую этот удар до сих пор. Ударили со всей силы. У меня наверняка сотрясение мозга. Может, не он, конечно, а князь, но в любом случае, он наверняка приказал это сделать. Или, даже если и не приказывал, и это была полностью инициатива Арела, он не остановил его. Ничего не сказал. Я его так никогда не избивал! Что я делал с ним? Так… оскорблял, унижал, «бил словами», как он говорит, ладно, это меня меньше всего волнует, это просто слова. Я связывал его, держал на цепи и завязывал ему глаза. Что ж, это началось уже вчера. Он таскал меня на цепи и ослепил. Ещё… я бил его, не сильно, но бил. И мне достанется, это тоже понятно, это тоже началось уже вчера. Что ещё? Надел ему на голову мешок, засунул палку… О-о-о! – Корс буквально подпрыгнул на стуле, – Так, отвлечься сейчас от этого… Что ещё может быть? Может, есть что-то хуже? Я отлупил его как следует ремнем за невыученный урок, нет… палка, похоже, хуже. Черт! – Корс снова схватился за сигареты своего капитана. – Ещё на праздновании победы в Рудном городе я ударил его при всех за столом и выбил ему зуб. Но, черт возьми, я здесь ни при чем! У Ника и так все нижние зубы шатались! Я и ударил-то не слишком сильно, зуб сам вывалился, князь Арел первым их ему расшатал. Нет, палка хуже всего! Однозначно хуже! Надеюсь, он не сделает этого сейчас, в дороге, тогда я просто не смогу сесть на коня. Нет, он не станет. А вот когда вернемся в Чёрный город, его ничего не будет сдерживать. Что же делать?! Нужно бороться, просить пощады бессмысленно. Звать Зафа? Он предлагал. Он волнуется за меня, потому что знает своего Белого Лорда. Заключить с Демоном очередную сделку? Но что я могу предложить ему? Деньги, рабов? Демона это не интересует. Себя? Ха! Демон забрал у меня все! И гордость, и честь, и привязанности. И любовь. Тело и душу Демон тоже у меня забрал. Ничего не осталось. Мне нечего ему предложить. Так о какой сделке можно вести речь, если я давно все отдал? А о том, сколько я сделал для Ника хорошего, как заботился о нём, лечил, одевал и кормил, Ник и не вспомнит, это он «отражать» не станет, уж понятно, отражать любовь и заботу не интересно! Что же делать? В городе обратиться к Леонардо? Ведь мы действительно не ссорились, и формально остаемся друзьями. У Лео свои Демоны, пусть договорятся с моим придурковатым. Боги, о чем я думаю?! Ну, а что остается? Мне нужна поддержка. Без поддержки влиятельных друзей очень трудно, а когда с поддержкой, и тот, кто нужно, замолвит словечко, все совсем по-другому. Мне нужны покровители. Так. Заф сам предложил помощь, это отлично! И он уже предупредил о некой «критической ситуации». Дело серьезное, нужно выкручиваться. В этом Лис был мастером, вот кто бы мог сейчас помочь, успокоить Демона и дать мне толковый совет, как лучше себя вести. Да хотя бы просто разрядил обстановку и рассмешил грубоватой присказкой простолюдинов. Да, Лис, пошутить ты умеешь, рыжая бестия! Но как к нему обратиться? Лис ни хрена не слышит мысли, и дочка тоже. Черт! Салафаэль! Попробовать достучаться до него? Он ведь связь Демона с Лисом. Но, может, Салафаэль только Демона и слышит? Или Демон не позволит с ним общаться. А если позволит, что сказать Салафаэлю? «Иди к Лису и скажи…» Что скажи? Посвящать его во все детали? А вдруг Лис там со своим отцом занят делами города? Ну, это не важно, ничего страшного, отвлечется. А если он просто валяется пьяный? Это более вероятно. Наверняка теперь отец всё делает за него, как до этого все делал я. Лис умеет только лезть на рожон, пить и сыпать присказками. У Салафаэля есть Шаг! А у Зафа наверняка есть связь с братом! Уже что-то!» – обозначив круг возможных защитников, Корс чуть успокоился. Его не дадут в обиду.
