— Нет, — твердо произнес Ротсен, — Он не найдет его. Это невозможно.

Длиннохвостый феникс с ярким малиново-красным оперением вылетел вперед, гордо вскинув голову.

— Ты что, забыл, где мы живем? Мы в Абсолюте. Здесь возможно все. Мы не имеем права сознательно исключать возможность чего бы то ни было.

Ротсен сел в кресло и, закинув ногу на ногу, строго посмотрел на феникса и медленно произнес:

— Как раз для этого у нас и есть Избранный. Он — наш главный козырь. Он — то, чего нет у Эриуса.

— Ой, так ли? Откуда мы можем так уверенно заявлять это?

— Я согласен с Зариной, — поддержал его эльфийский князь, — Мы не знаем, на что способен мальчуган. А от этого злодея Эриуса можно ждать чего угодно.

— Хорошо, — после некоторого раздумья согласился Ротсен, — Я организую дополнительную охрану Хрустального Лотоса. Но надо действовать весьма осторожно: если Эриус проследит за нами, все пойдет прахом.

Высший маг развернул свиток пергамента, лежавший на столе, и встал. Все замерли, ожидая, когда Глава Совета озвучит документ.

— Так, — голос Ротсена звучал решительно и властно, но он был бледен, а руки его едва заметно дрожали. — Распоряжения будут следующими. С сегодняшнего дня водится чрезвычайное положение. Эльфы и Фениксы! За вами лес. Сообщайте обо всем, что увидите немедленно. Кентавры! Холмы и Великая река, до Долины Сахарных Облаков включительно. Гномы! Ваша зона ответственности…

— Горы, знаем, — басовито проворчал бородатый вождь гномов, — Как всегда, нам достается самая опасная работа. В горах драконы, если кто забыл.

— Вечно гномы чем-нибудь недовольны, — шепнул снежный барс своему соседу, старому кентавру с лицом, изборожденным глубокими морщинами. Ротсен посмотрел в их сторону, и энергет умолк.

— На Бездонное Озеро я съезжу сам. Предупрежу тамошних обитателей. Все остальные — будьте начеку. Ни в коем случае не ищите неприятностей сами. Избранный скоро будет здесь.

— Что делать нам? — из-за стола поднялся седобородый старец. Его брови были сурово сдвинуты, но мудрые глаза светились добротой, сердечностью и бесконечным состраданием ко всему живому. В руке он сжимал Жезл с прозрачным, как слеза, кристаллом горного хрусталя.

— Вам и всем остальным магам я поручаю отыскать средство борьбы с Тенями. Они не могут быть непобедимы, наверняка у них есть какое-то уязвимое место. Какое — нам и предстоит выяснить. Делайте что хотите, в вашем распоряжении будет все, что потребуется, но оружие против черных монстров Эриуса должно быть найдено.

Старец кивнул и опустился на место.

— Что же касается Лицензий, — Высший маг глубоко вздохнул, зная, что то, что он сейчас скажет, вызовет бурю негодования, — С завтрашнего дня мы прекращаем их выдачу. Временно. Поймите! — он повысил глосс, пресекая возможные возражения, — мы не можем поступить иначе. Магическая энергия не резиновая, ее запаса еле-еле хватает, чтобы сводить концы с концами. А в свете последних событий мы не можем позволить себе роскошь транжирить ее направо и налево. Неизвестно, сколько потребуется энергии для того, чтобы остановить Эриуса и уничтожить Тени. Каждая капля на счету. Помните это.

К его огромному удовлетворению, Совет воспринял последнее стоически — все смирились с этим, скрепя сердце, и никто даже не попытался возразить: это было ни к чему. Все понимали, что решение это, хотя и строгое, но справедливое, более того, необходимое.

Ротсен замолчал и перевел дух. От него исходили потоки силы, такие сильные, что языки пламени свечей, в кованых серебряных подсвечниках, трепетали, словно от сквозняка, а воздух кольцами закручивался вокруг его высокой фигуры.

— Знайте, — громогласно воскликнул он. — Отныне для нас есть только два пути — вы можете убежать, скрыться, и жить в постоянном страхе быть пойманными Эриусом и его черными тварями. И другой путь — бороться. За жизнь, за солнечный свет и безоблачное небо. За Мироздание.

Внезапно окно распахнулось, и в зал, тяжело дыша, влетела Синяя Рыба.

Все дружно повернули головы.

— Простите, что опоздала и заставила вас волноваться, — она наклонила голову и скрестила плавники в традиционном жесте приветствия, — Мне очень жаль, но я вынуждена вас огорчить: произошло непоправимое.

Ротсен хотел было что-то сказать, вдохнув в грудь побольше воздуху, но Синяя Рыба взмахнула хвостом, и он замер с открытым ртом.

— Черный Орел. Эриус… — Синяя Рыба еле дышала, широко разевая рот в беззвучном крике, словно селедка, выброшенная приливом на скалы, — Я пыталась этому помешать… Видят Небеса, я сделала все, что смогла… Он убил Мелани.

Ротсен побледнел как снег, и чтобы не упасть, схватился за деревянную спинку стула.

— Но… как?! Мелли — опытный маг и храбрая воительница. Чтобы одолеть ее в бою, нужно обладать недюжинной силой и мощью. Эриусу это не под силу! Это невозможно, немыслимо!..

Синяя Рыба только вздохнула и ничего не ответила.

— Я знала, что ты не поверишь мне. Тяжело поверить в это, но я говорю правду.

— Ты уверена? — сквозь зубы процедил он.

Синяя Рыба печально опустила плавники, всем своим видом выражая глубокое сочувствие.

— Прости. Я не смогла защитить ее. Поверь, моя скорбь неизмерима. Эта такая потеря… для всех нас, — она бросила быстрый взгляд на сидящих за столом членов Совета, но тут же вновь уставилась в пол.

— Он напал на нас из засады. Застал врасплох, — начала она свой рассказ, — мы не были готовы к нападению, ее жезл даже не был заряжен. Он решил, что Мелани известно местонахождение Хрустального Лотоса, и хотел, чтобы она рассказала ему. Она ответила, что ничего не знает, но он не поверил. И убил ее. — Синяя Рыба всплеснула плавниками. — По-моему. Эриус сошел с ума. Он нес полную ахинею — все время повторял, что он — это я, и все время твердил о приближающейся катастрофе, которая уничтожит все живое. Я всегда знала, что темная магия не доведет до добра, — думаю, что он нечаянно заколдовал сам себя, да вдобавок еще и лишился рассудка.

Ротсен исподлобья посмотрел на Синюю Рыбу, взгляд его был мрачнее тучи.

— Я найду его. Я найду его, где бы он ни был. И отомщу. Клянусь, — он поднял жезл, и камень вспыхнул магическим пламенем. Клятва была принята.

Синяя Рыба кивнула.

— Я полечу к Кэтти. Бедная крошка! Попробую утешить ее, как смогу.

С этими словами Синяя Рыба ударила хвостом по воздуху и скоро исчезла вдали. Ротсен проводил ее потерянным взглядом, и бессильно опустился на стул. Его сердце в одночасье превратилось в кусок льда, а грудь железными обручами сдавила безмерная тоска и отчаяние.

— Мелли… — прошептал он, все еще глядя в окно, словно надеясь увидеть любимую. — Нет! Не может быть!..

Мелани все любили, ее потеря была горем для каждого из сидящих в зале Совещаний. Комнату наполнило траурное молчание, — было тихо, как в склепе, слышно было, как со свечи капает воск. Кто-то всхлипывал, уткнувшись в плечо соседа, кто-то рыдал в голос, не в силах сдерживать эмоции.

Вождь кентавров, цокая копытами по каменному полу, подошел к Ротсену и положил ему руку на плечо.

— Прошлого не изменить. Даже здесь. Даже тебе. Ты знаешь это, — вполголоса проговорил он.

— Но зато можно изменить будущее! — Ротсен резко обернулся, в его глазах застыла боль и что-то еще, что кентавр не смог понять, — Надо положить конец его злодеяниям! Эриус заслужил смерть, и он умрет.

Кентавр склонил голову вбок и тихо, но твердо произнес:

— Мелани это не вернет.

— Тебе не обязательно напоминать мне об этом! — вскипел Ротсен. — Я прекрасно знаю это сам.

Кентавр отпрянул, но выдержал его взгляд.

— С его смертью в мире не прибавится добра. Ты же знаешь, борясь со злом его же методами, мы только умножаем его. Месть — не самый лучший мотив. Ты же сам нас этому учил. Мы не должны терять надежду. Шанс должен быть у каждого. Возможно, он поймет. И изменится.

— Эриус? Изменится? — Ротсен горько рассмеялся. — Скорее, гномы будут играть в симфоническом оркестре, или Великая река потечет вспять! Этого не произойдет. Никогда!