Annotation
В этом мире сила решает всё. Если ты сильный — для тебя нет никаких законов, кроме твоей воли. Если ты слабый — что ж, тебе не повезло. Но иногда в жизни случается такое, после чего даже у самого слабого нет иного выхода, чем стать самым сильным!
Ледяное пламя
Глава 1. Умереть, чтобы жить
Глава 2. Обещание
Глава 3. В секте Опадающей листвы
Глава 4. Выбор
Глава 5. Острая ситуация
Глава 6. Подработка
Глава 7. Первый раз
Глава 8. Переполох
Глава 9. Неожиданные встречи
Глава 10. Урок
Глава 11. Последнее усилие
Глава 12. Дорога в неизвестность
Глава 13. Тёмные места
Глава 14. Победители и побеждённые
Глава 15. Дверь
Глава 16. Ось Миров
Глава 17. Сыр для второй мышки
Глава 18. Возвращение
Глава 19. Глаз бури
Глава 20. Враг у ворот
Глава 21. Ледяное пламя
Ледяное пламя
Глава 1. Умереть, чтобы жить
Лю Фэй проснулась, разбуженная криком петуха за окном. Было ещё темно, хоть глаз выколи, но громкое «кукареку» утреннего Дракона, как его именовали все слуги, говорило о начале нового дня.
Вскочив с охапки сена, девочка на ощупь натянула на себя грубое платье, кое как причесала копну непослушных волос и выдохнула. Потом почесала ногу — синяки, оставшиеся после вчерашних тренировок со старшей сестры Цзынфей, уже перестали болеть, но начали адски чесаться. «Хорошо, что к старшей сестре Цзынфей не присоединяются старшие братья!» — весело, но с опаской подумала Лю Фей. Мало ли, ещё сглазит — и присоединятся!
Более-менее приведя себя в порядок, Лю Фей вышла из своей крохотной комнатки. Первым делом она пошла на кухню — надо было перехватить чего-то покушать, пока не пришла госпожа Си, которая очень её не любила. Впрочем, девочка тоже весьма недолюбливала госпожу Си, как практически и все в поместье Лю. Но к ней госпожа Си была особенно придирчива и злобна, не упуская шанса оставить Лю Фей без еды или стукнуть чем-нибудь.
— Привет, Фей-эр. Держи! — Мэн Мо, один из двух поварёнков, приветственно улыбнулся и кинул ей половину вчерашнего батона и кусочек сыра размером с палец. — Грызи быстрее, госпожа Си уже встала!
— Спасибо, господин Мэн! — Лю Фей сразу же сгрызла булку и заглотнула сыр, даже успела выпить кружку воды, как на кухне появилась высокая и полноватая женщина с вечно недовольным выражением лица и поджатыми кубами.
— Приветствуем вас, госпожа Си! — Мэн Мо и Лю Фей разом поклонились женщине, та злобно посмотрела на них и шлёпнула Лю Фей тряпкой по спине.
— Что разорались? Работайте давайте! Мэн Мо, завтрак уже через час, а у тебя даже печь холодная! Ты чем тут занимался?! А ты, безрукая, с какой стати тут? Пошла в хлев, козы ночью время зря не теряли!
— Слушаемся, госпожа Си! — Мэн Мо сразу же принялся ковыряться в печке, а Лю Фей побежала к хлеву.
Хлев уже был открыт, а два работника выводили коз на утреннюю дойку. Коротко им поклонившись, Лю Фей схватила деревянную лопату и стала выгребать козьи кругляшки, стараясь отделять их от сена, которое служило козам подстилкой. Пока руки были заняты монотонным трудом, голова продолжала работать. И грустить.
Увы, в семье Лю она оказалась белой вороной. Семья ценила только сильных детей, тех, которые смогут стать защитниками семьи и её богатств — шахты чёрного железа, обширных выпасов с сочной травой и немалого куска Дикого леса, в котором добывались демонические звери и ценные травы, а работало на этом всём около тысячи смертных крестьян. На это всё облизывались три соседние семьи, примерно такие же, как и Лю, так что время от времени вспыхивали небольшие сражения на границах. Почти никогда они не заканчивались смертью, никому не хотелось гибели семьи в кровавой междоусобице — не от рук противников, так от кого-то другого, завистников всегда хватало.
Поэтому каждый член главной семьи Лю в пять лет проходил обряд определения таланта. Если результаты в пять лет были сомнительными, то в десять лет процедура повторялась — и после неё уже всё становилось на свои места. Талант определял, насколько быстро и далеко человек может продвинуться по пути боевой культивации. Детей подводили к каменной плите, они прислоняли ладонь к ней — и над плитой поднимался столб оранжевого света. По его высоте судили о таланте.
Лю Фей, которой было уже одиннадцать с половиной лет, обе проверки с треском провалила. В пять лет она ткнула рукой в эту плиту, к которой её подвели мама с папой, раз десять, но над ней не появилось ни огонька. Она её не совсем понимала, что это значит, но мама с папой изменились в лице. Не говоря уж про лица деда и прадеда, стоящих чуть в отдалении — те скривились так, будто им мокрица в задницу пролезть пыталась.
После такого провала Лю Фей выперли из членов семьи в слуги, буквально отрезав девочку от всех родных. Поселили в тот самый чулан, где она жила до сих пор, прекратили с ней общаться и даже запретили появляться на хозяйской половине особняка. Первый год она постоянно ревела, не понимая, почему мама с папой, братья и сёстры, дяди и тёти теперь игнорирую её и не пускают к себе. Потом поняла, что ничего не изменить, и слёзы высохли.
В десять лет её почему-то снова привели к плите и заставили прижать руку к поверхности. С тем же результатом. Прадедушка сразу же развернулся и ушел, дедушка зло сплюнул и последовал за прадедом, а мама жутко расплакалась, но её быстро увёл папа. Лю Фей опять выкинули в чулан — никому не было дела до бездарной неудачницы. Только теперь она уже не плакала, а сжимала кулаки, надеясь «всем показать!». Когда-нибудь…
Слуги относились к ней по-разному. Кому-то было всё равно. Ну появилась ещё одна мелкая служанка, ну и что? Какая разница, что за происхождение у неё? Своих забот хватает, чтоб ещё на неё обращать внимание! Некоторые её жалели, особенно парочка сердобольных старичков. Да и молодые слуги, с которыми она буквально в одном корыте выросла, тоже неплохо к ней относились. Но были и такие, как госпожа Си — они ненавидели свой статус слуг и завидовали статусу семьи Лю, поэтому вымещали свою злость и зависть на Лю Фей. Ей не единожды разбивали губы, пороли до разорванной кожи за любые проступки, а однажды чуть не утопили, когда злая прачка схватила её за голову и засунула под воду на потеху парочки своих подруг.
Но самый печальный период начался после второго испытания. Её бывшие сёстры, обучавшиеся боевым искусствам под присмотром дедушки и дядь, стали использовать Лю Фей для отработки ударов. Теоретические занятия это хорошо, но чувствовать, как реагирует живая плоть в ответ на удары — это намного лучше и полезней. Теперь сёстры Лю Фей, с которыми они до пяти лет игрались на хозяйской половине поместья, регулярно избивали её, отрабатывая свои навыки. Вот вчера этим занималась сестра Цзынфей…
Лю Фей горестно вздохнула. А ведь когда-то Цзынфей, которая была старше Фей на три года, сплела из сена куклу и подарила «своей любимой младшей сестрёнке». А теперь она с холодом в глазах и полным отсутствием эмоций методично избивала её. И сегодня тоже будет избивать. Хорошо хоть синяки у Лю Фей быстро сходят, видимо, последние полтора года избиений закалили тело девочки.
Покончив с козьими какашками, Лю Фей принялась носить воду из ручья поблизости в поилки, разгребла сено, убрав подгнившее и подсыпав нового. В заботах пролетела первая половина дня, в обед девочка съела кусок хлеба и попила молока, что ей оставили козопасы. Не за «спасибо», конечно — Лю Фей вообще была приписана к ним, как обычная козопаска, но они сбрасывали на неё всю грязную работу, а сами только доили коз и пасли их на склонах Подковного кряжа, медитируя по полдня — пытались почувствовать Ци, чтоб семья Лю их в охранники произвела или даже, чем чёрт не шутить, в охотники.
