– Бронебойный!

– Есть бронебойный!

– Ну, мать твою! Выстрел!

И на этот раз трассер, ткнувшись в броню, исчез, проломившись сквозь преграду. Второго подбил вообще без труда. Потом ещё и по пехоте отработал парой осколочных. Причём весьма удачно, ранив и убив порядка десятка человек. В вооружённых силах ДВР за подобное безграмотное поведение в бою и столь серьёзные потери с командира взвода спросили бы со всей строгостью. А вот в армиях других стран такое в порядке вещей.

Вновь его обдало могильным холодом, но на этот раз он и не подумал делать какие-либо допуски на стойкость брони. Звук пикирующего самолёта донёсся как сквозь толстый слой ваты. Но спутать его Виктор не мог ни с чем. Он въелся в его память ещё во время шанхайских боёв. И хотя будучи приглушенным контузией, клапанами шлемофона и войлочным противоосколочным подбоем он звучал не так страшно и зубодробильно, Нестеров прекрасно осознавал исходящую от него опасность.

– Миша, вперёд! Полный ход!

Мехвод не ответил, но рванул довольно резво, настолько, что Нестерова качнуло влево, больно приложив плечом о погон башни. А следом рвануло мощно, гулко и довольно близко. Машину резко толкнуло в правый борт, Виктора, находившегося в отвёрнутой влево башне, бросило вперёд, и он болезненно ткнулся в наглазник прицела. По броне забарабанили комья земли, камни и осколки. И вновь гулкий звон в ушах.

Нарастающий вой очередного заходящего на пикирование самолёта. Истребитель или штурмовик, по звуку не определить. Виктор с американскими моделями пока знаком слабо плюс не всё в порядке с головой, да и не важно, если честно. При смене позиции они выскользнули из-под растянутой сети, а там и несколько попаданий сорвали часть закреплённой маскировки, вот их и обнаружили с воздуха. Ну и такой момент, что взаимодействие у янки всё же на хорошем уровне, не отнять.

Следующая бомба рванула довольно далеко позади. Их, конечно, накрыло комьями земли и осколками, но уже не так сильно. А уж о том, что может не выстоять броня, переживать и вовсе не стоит.

– Миша, выкатывайся на открытое место.

– Принял, – отозвался мехвод.

Активировать бы дымогенератор, но не получится. Выхлопной коллектор пока ещё не прогрелся в должной мере, а без этого будет всего лишь перерасход топлива.

Едва выметнулись из-за излома, как приникший к командирскому перископу Нестеров увидел в разрыве дымзавесы от их шашек очередной М-2. Причём тот двигался, забирая вправо, явно намереваясь обойти их позицию, используя складки местности. Машина уже наполовину скрылась из виду. В стволе бронебойный.

– Миша, право тридцать и остановка! – выкрикнул Виктор, приникая к прицелу.

Мехвод в точности выполнил приказ. Нестеров мысленно похвалил себя за быстроту и точность выполненных расчётов, а так же за то, что не жадничал вкладываться в соответствующие умения, ну и поблагодарил счастливую судьбу, даровавшую ему такую возможность. Галочка прицела практически легла на почти скрывшуюся машину. Немного доработать маховиками, одновременно вводя поправки по горизонтали и вертикали.

– Выстрел!

Едва грохнула пушка, как Уткин сорвал машину с места. Но как бы не был он скор, несмотря на завесу, оставшиеся артиллеристы нащупали-таки их. «Шестое чувство» вновь дало о себе знать, однако Нестеров не мог ничего предпринять, Миша уже делал всё, что нужно. Оставалось только ждать, кто кого переможет, танкисты или пушкари. Два орудия отработали практически одновременно. Один росчерк бронебойного снаряда прошёл впритирку, но всё же мимо. Второй гулко ударил в борт. Пробития не случилось, но голова вновь взорвалась острой болью. Да сколько можно?!

Досталось всем, однако Михаил и не подумал останавливаться, продолжая уводить машину с линии огня, закладывая змейку, уворачиваясь от штурмовиков, нарастающий вой двигателей которых вновь раздался в заполненной болью голове Нестерова.

Один взрыв. Другой. Третий. «Бардак» ловко уворачивался от атак противника. Виктора буквально затопило чувство опасности, и он уже не понимал, что вообще можно тут ещё поделать, полностью доверившись мехводу. Четвертой бомбой их всё же достали. Рвануло совсем близко, машина вдруг осела на правый борт, и Виктор ощутил, как броня проскрежетала по земле, БРДМ начало разворачивать, и он все-таки замер.

– Командир, колёса порвали! – выкрикнул Уткин.

– Миша, полный газ на холостых и ставь дымы.

– Есть!

– Братцы, дымовые гранаты за борт по сторонам! Приготовиться покинуть машину! – одновременно отстреливая в сторону противника оставшиеся в мортирках четыре дымовые шашки, приказал Виктор.

На всё про всё у них ушло несколько секунд, ещё немного они обождали, пока вновь отбомбятся штурмовики да уплотнится дымзавеса. И наконец Нестеров скомандовал:

– Экипажу покинуть машину!

Виктор первым делом вскрыл ниши с «Перьями» и рассовал артефакты по карманам кителя. Хорошо всё же, что он не стал брать свои «Переводчик» и «Передатчик», оставив их в надёжном месте. Имелся уже нехороший опыт вот такого противостояния в одиночку против толпы японцев. Тогда он также потерял танк. Правда, дрались они в тот раз куда удачней нынешнего.

Вцепившись в края люка, Нестеров рывком выбросил тело наружу и сел, свесив ноги. После чего откинувшись назад, кувыркнулся и оказался рядом с посечённым осколками деревянным ящиком. Открыл защёлки и, откинув крышку, начал выбрасывать оттуда бронежилеты и каски. Шлемофоны своё отслужили, теперь не помешает защита посущественней.

Скатившись вниз, сорвал с себя чёрный комбинезон, оставшись в полевой форме, и начал облачаться в защиту. Остальные поспешили последовать его примеру, благо время пока есть. Вокруг плотная дымзавеса, укрывающая их от взора противника, который пока и не помышляет в них стрелять. Воя двигателей самолётов не слышно. Наверняка сделали своё дело и убрались восвояси.

– Командир, я успел сообщить Деду, что мы живы и покинули машину. Заряд на стволе закрепил, – накидывая на себя броник, сообщил Ясенев.

– Мину в боеукладке активировал, – это уже Туников.

Минирование на случай потери машины предусматривалось в двух местах. Первый заряд в боеукладке, там просто отвинчивается колпачок и дёргается шнур, как в немецкой гранате. Пара минут и бадабум. Второй в виде пояса с тротилом закрепляется на баллоне эжектора, минута и его разрывает на части. Закладки сделаны на неизвлекаемость, так что если кто-то доберётся до машины раньше, то поделать ничего не сможет. Это чтобы сберечь секрет экстракции газов из ствола. Гарантия неполная, но лучше уж так, чем никак. Командование сочло, что риск утратить технологию стоит испытания машины в боевых условиях.

– Ну и чего сидим, кого ждём. Ноги в руки и за мной, – скомандовал Виктор.

Броники накинули, каски нахлобучили, остальное и в руках унести можно. А то пока эдак будут возиться, оно как раз и рванёт. А в «Бардаке» двойной боекомплект, между прочим.

Они успели укрыться за складкой, когда раздался первый взрыв. Грохнуло знатно, и мимо с пугающим шорохом пролетел увесистый кусок стали. Но это сущие мелочи в сравнении с тем, что будет, когда рванёт по-настоящему.

– Ходу, парни! – подхватываясь, выкрикнул Нестеров.

Бездумно выбегать не стал. Для начала убедился в том, что дым продолжает их прикрывать. Что там с машиной, не видно, как и её саму. Вскочили на ноги и коротким броском до оказавшейся на их пути промоины сродни окопу. То, что мамка прописала! Жаль, такие не попались двум отделениям, занявшим оборону. Это серьёзно упростило бы жизнь, но чего нет, того нет.

Сначала его толкнула земля, и лишь мгновением позже над ними ударила упругая взрывная волна, донёсся оглушительный взрыв, и с громким выворачивающим душу шуршанием, визгом, вжиканьем и ещё бог весть чем пронеслись обломки и осколки брони. По каске пробарабанили камешки, комья земли, а в довершение накрыло густым слоем пыли. М-да. Пожалуй, не стоило стягивать с себя комбинезон, потому как он сейчас стал бы не чёрным, а скорее серым.