…

«Здравствуйте, дорогая матушка. Как Вы поживаете? Сегодня два месяца исполнилось, как отец покинул нас. Как Вы себя чувствуете? Очень переживаю за Вас. Отошли ли Вы от горя? Легче ль хоть немного Вам? За меня не беспокойтесь, у меня все хорошо. Учителя мною довольны, хвалят меня и ставят в пример другим. Не подумайте, матушка, что я хвастаюсь. Денег, что Вы мне прислали, мне хватило на оплату обучения и покупку сапог (даже немного осталось, обувщик мне чуть-чуть уступил), теперь я в полном порядке. Пишите мне чаще, очень переживаю за Вас. Ваш любящий сын Сергей».

…

«Здравствуй, дорогой Сереженька. Мне уже легче. Отца часто вспоминаю. Если раньше мне сразу становилось невыносимо грустно, то теперь я чаще вспоминаю счастливые моменты, прожитые с ним. Недавно вспоминала, как мы с ним радовались, когда ты родился. Ты был такой маленький, весь сморщенный и красный (ты уж прости, что пишу как есть). Ты рано стал переворачиваться и садиться. Ты был такой непоседливый, такой шустрый. Как мы с отцом радовались тому, что Бог нам послал тебя. Сынок, хочу тебе признаться в одном. Я в последнее время часто стала придумывать себе, как отец живет ТАМ. Как он смотрит сверху на нас, переживает за нас и любит по-прежнему, а может даже еще сильнее. Я все представляю себе, как ему ТАМ хорошо. Помечтаю и легче становится. Как думаешь, Сереженька, может, я с ума схожу? У меня к тебе просьба, сынок. Попроси хозяйку немного повременить с оплатой. У меня небольшие финансовые затруднения. Скажи, что через две недели деньги будут, пусть войдет в положение. Пиши чаще, сынок, я твоих писем жду не дождусь. Твоя любящая матушка».

…

«Милая моя матушка! Хоть Вы и стараетесь не подавать вида, еще и пытаетесь бодриться, я же вижу, что Вам тяжело, я чувствую это. Эх, матушка, как бы я хотел быть рядом с Вами сейчас, обнять Вас нежно и защитить (я же мужчина). Насчет денег не переживайте. Я с хозяйкой поговорил, она дала две недели сроку. У меня кое-что есть по мелочи, проживу, не переживайте. А насчет отца это Вы правильно придумали. Я бы тоже помечтал рядом с Вами о том, как ему ТАМ хорошо. Ничего это не помешательство, Вы просто любите его очень-очень. Писать много не могу, я обещал хозяйке помочь с какими-то бумагами. Обязательно напишу Вам, как будет время. Не грустите и знайте, я люблю Вас безмерно. Ваш любящий сын Сергей».

…

«Здравствуй, дорогой Сереженька. Рада очень, что удалось тебе решить вопрос с хозяйкой. Спасибо тебе за теплые слова об отце и о моем новом увлечении (если это можно так назвать). Как ты, Сереженька, как твоя учеба? С деньгами, сынок, не получилось. Потерпи еще немного и попроси хозяйку еще раз войти в положение. Я сделаю все возможное, чтобы выслать тебе денег. Много писать не буду, глаза что-то болят у меня. У меня все хорошо, слава Богу, управляюсь. Пиши сам чаще, прошу тебя. Я так за тебя переживаю. Твоя любящая матушка».

…

«Милая моя матушка! Так много хочется Вам рассказать, но не имею возможности. Уже очень поздно, завтра нужно рано вставать на учебу. Пишу кратко, Вы уж простите меня. У меня все хорошо, учусь тоже хорошо, учителя меня хвалят. Скоро экзамены, готовлюсь к ним каждый день. Не переживайте, все экзамены выдержу, стыдно за меня Вам не будет. Как Вы там, матушка? Как ваше здоровье? Справляетесь ли Вы по хозяйству? Так хочется приехать к Вам, но финансы мои не позволяют мне отлучиться из города. Хозяйка требует плату за прошлый месяц. Матушка, Вы не переживайте, я нашел выход. Мне подвернулась работа, точнее так, подработка. Мне удалось подрядиться к одному чиновнику переписывать какие-то бумаги. В смысл этих бумаг я не вдавался, да и на что оно мне? Платит за каждый лист по копейке. Сейчас до конца недели нужно сдать тридцать листов. Не знаю, как поспею к сроку, к экзаменам надо готовиться. Матушка, Вы не переживайте, я справлюсь. Денег мне не посылайте, постараюсь сам управиться, даст Бог. Больше писать не могу, время позднее. Обнимаю Вас. Ваш любящий сын Сергей».

…

«Дорогой мой сыночек, Сереженька. Прочитала твое письмо, и слезы наворачиваются. Как же ты там, сыночек мой? Что же за работу ты нашел? По одной копейке за лист. Ведь это так дешево. Это ж, сколько нужно исписать, чтобы с хозяйкой расплатиться? Уму непостижимо. Пожалуйста, береги себя. Ведь пишешь, небось, при одной свечке, экономишь, небось. Я тебя знаю, ты весь в отца. Да еще и взял столько листов на перепись. Сынок, прошу тебя, не забывай про учебу, это самое главное. Мы с отцом всегда мечтали, чтобы ты выучился и поступил на службу. О деньгах не беспокойся. Посылаю тебе десять рублей, отдай долг хозяйке и купи себе что-нибудь. Есть ли у тебя одежда, в каком состоянии твоя обувь, как ты питаешься? Пиши, пожалуйста, чаще, все сердце за тебя изболелось. За меня не беспокойся, у меня все хорошо, по хозяйству управляюсь. Недавно приболела немного, но, да это ничего, с кем не бывает. Сейчас уже лучше. Целую тебя. Твоя любящая матушка».

…

Так Сергей и его матушка переписывались в течение года. Сережа чувствовал, что что-то не так. Он прекрасно понимал, что у матери было не так много сбережений, что денежный вопрос будет все острее и острее. Стараясь быть меньшей обузой для матери, он брался за любую возможность подработать. Единственное, что он хорошо умел, это писать. Писал без ошибок и почерк его был красивым, ровным и читался без затруднений.

Хозяйка Анна Павловна хоть и была, как я уже говорил, женщиной скверной, достаточно жадной, но временами на нее находила какая-то необъяснимая доброта. В обычных условиях эта «доброта», может, и не казалась бы такой уж безмерной, но знавшие Анну Павловну удивлялись и этому. Своих детей у нее не было. Видимо, этим можно было объяснить ее скверность, чередующуюся добротой, впрочем, доброта на нее находила не часто.

Сережа учился, работал, перебивался, как мог. Старался писать при каждой возможности матери, чтобы поддержать ее и как-то приободрить. Только письма от матушки стали приходить все реже, и объем их становился все меньше и меньше. Это мучило Сережу, он знал, что матушка болеет, но сделать с этим ничего не мог.

По истечении года после смерти отца письма от матери перестали приходить совсем. Сережа очень беспокоился, писал по два-три раза в неделю, но ответа не было. Мальчик не знал, что и подумать. Сердцем он чувствовал, что что-то случилось. А писем из его деревни так и не было. Но однажды пришло письмо, не от матушки, а от соседей, семьи Осиповых. Писал глава семейства Степан Иванович. Дрожащими руками Сережа взял это письмо. Что-то похолодело у него внутри, сжало сердце, терзало душу. Он начал читать. Слезы полились из его глаз с первых же строк. Степан Иванович обратился к нему по имени отчеству и сразу же перешел к делу. А дело было печальное. Матушка Сережи умерла. Последние несколько месяцев она болела. Потеря мужа, финансовые трудности подорвали здоровье, которое и в лучшие-то времена не отличалось крепостью. Накопления были достаточно быстро истрачены. Что-то ценное из дома потихоньку продавалось, чтобы прожить ей и сыну. В конце концов, дом их был заложен. Сережа не знал про это ничего, матушка ему не рассказывала, чтобы не беспокоить. После смерти матушки кредиторы предъявили права на дом. Так Сережа остался совсем один и без своего угла. А впереди было еще три долгих года учебы в гимназии. Они-то стали для Сережи первым, очень серьезным испытанием.

Впрочем, нам пора возвращаться в холодное осеннее утро города П.

Глава 3

Сергей Николаевич проснулся как обычно раньше всех, раньше своей жены Екатерины Павловны и доченьки Лизы. На улице были еще сумерки, но Сергей Николаевич привык просыпаться рано. Эта привычка выработалась вынужденно, так как, вставая раньше, он успевал немного поработать, прежде чем идти на службу. Служил он чиновником в маленьком чине в одной канцелярии. Стоит ли говорить, что зарплаты мелкого чиновника не хватало на нормальную жизнь даже одного человека, не говоря уже о семье. Из-за постоянной нехватки денег ему приходилось постоянно подрабатывать. Подработка эта зачастую заключалась в том, чтобы переписать какие-то бумаги в одном или нескольких экземплярах. Платили очень мало, поэтому подработка эта приносила немного денег, но это лучше, чем ничего. Проснувшись, Сергей Николаевич оглядел комнату, в которой он жил со своей семьей. Комната эта была небольшой, обставлена весьма бедно. Из мебели был только стол, пара стульев, какой-то старый, полуразвалившийся шкаф, кровать и протертый диван. На шкафу сверху лежали стопками книги. Комнату семья Добровых снимала на самом верху дома, по сути, это был чердак. Жена и дочь еще спали, закутавшись в старое, местами рваное одеяло. Была поздняя осень и по ночам уже подмораживало. Начиналось самое тяжелое время года – поздняя осень и зима. Денег катастрофически не хватало, а тут еще и дополнительные расходы на дрова. Придется еще в как-то ужиматься в расходах. Поежившись от холода, Сергей Николаевич взглянул на часы и решил еще полежать минут десять, очень не хотелось вылезать из-под одеяла (под которым особо и не было тепло, но в комнате было еще холоднее). Взглянув на часы, Сергей Николаевич дал себе еще десять минут полежать. В комнате было так тихо, что было слышно дыхание жены и дочери. Минуты пролетели быстро.