– Он нас не убьет, – возразил Джейми. – Не посмеет. Кража – это одно, но от убийства его даже шериф Банди не отмажет. Морт прекрасно понимает, что за такое его повесят.

– Я не знаю…

– Ой, да ладно, Тоби, – сказала Джинни и похлопала его по щеке. – Не бойся, я за тобой присмотрю.

Джинни всегда была с ним приветлива, и от ее прикосновения он расцвел. Хотя Тоби был младше ее на три года, все видели, что он без ума от нее. Он любил ее с тех пор, как пошел в пятый класс, а она – в восьмой. Теперь, когда он наконец повзрослел настолько, чтобы разница в возрасте не казалась непреодолимой пропастью, он собирался признаться ей в своих чувствах – это был просто вопрос времени. Об этом он по секрету сообщил Мэлу. В ответ Мэл посоветовал ему подождать хотя бы еще немного. Нельзя просто так признаваться девушкам в любви, учил он Тоби. Только в том случае, если ты абсолютно уверен, что она для тебя – единственная, можно сказать ей, что любишь ее всей душой, а не просто испытываешь плотское влечение. А пока что – посоветовал Мэл Тоби – нужно приударять за всеми подряд, как, собственно, и делал сам Мэл. Сначала пару раз прокатись на карусели, а потом уж тянись за латунным кольцом. Иначе промахнешься и упустишь свой шанс – и, может быть, навсегда.

Причина, по которой Мэл дал Тоби этот совет, была вполне благородной. Хотя он действительно волочился за всеми подряд и много раз катался на этой метафорической карусели, была одна девушка, которую он ставил выше всех остальных. Девушка, которая пленила его, девушка, которая всегда приводила его в трепет, девушка, которую он в назначенный срок сделает своей. И ее звали Джинни Эдер.

И теперь, когда Джинни испытывала свои чары на Тоби, парнишка мог лишь смущенно краснеть и кивать.

– Разве Джейми когда-нибудь советовал нам что-то плохое? – добавила Джинни.

– Я бы посчитал на пальцах, но у меня рук не хватит, – ответил Тоби и почесал голову. – Волосы у меня отросли, но они уже не те.

– Верно, – усмехнулся Джейми. – Но на этот раз, дружище Тоби, это не просто какой-то розыгрыш, а серьезное дело. Никто, кроме нас, не призовет Понтичелли к ответу. Этот гад уже много лет тут самоуправствует. Покажем ему, чтó мы об этом думаем. Если всё сделать правильно, он и не догадается, что это сделали мы.

Спустя несколько кружек пива план – какой-никакой – обрел свой окончательный вид.

Они поехали к Понтичелли верхом и привязали своих лошадей к деревьям в миле от его ранчо, а оставшийся путь прошли пешком. Первым шел Мэл, которого все они считали лучшим знатоком равнин. Округ он знал как свои пять пальцев, ведь его изучению он посвятил почти всё свое детство. Мэл рос без отца, а мать была слишком занята, чтобы уделять ему много времени, поэтому он рос вольной птицей. Его посещаемость в школе стремилась к нулю: природа неизменно влекла его к себе сильнее, чем знания.

Ночь выдалась безлунная, но звезды светили ярко, когда Мэл повел «Четырех амигос» кружным путем по узкому ущелью и через русло пересохшей реки. Они обогнули ферму Морта Понтичелли и осторожно подошли к ней сзади, прячась в зарослях высоких кустов и за узловатыми кактусами. Когда до фермы оставалось совсем немного, коровы-лонгхорны в корале встревоженно замычали.

– Какие коровы его, а какие – Хендриксонов? – прошептал Тоби.

– Тут не поймешь, – ответил Джейми. – Но это вообще без разницы. Он увел дюжину, и мы заберем дюжину. Всё по-честному.

Мэл, Джейми и Джинни перелезли через забор кораля, а Тоби остался сторожить. В окнах дома свет не горел, и лишь на задней веранде мигала одинокая лампа.

Принесенными с собою веревками они принялись осторожно вязать петли и надевать на шеи коровам, объединяя их попарно.

Затем Джейми отпер ворота кораля и медленно открыл их, а остальные стали выводить коров, словно новые Нои, у которых совершенно конкретные представления о том, какие виды животных они хотят погрузить на свой ковчег.

Всё шло гладко, пока бычку в последней паре не пришло в голову пожаловаться. Он замычал – коротко, икающе, – заявляя о своем беспокойстве. Из этого Мэл мог сделать только один вывод – что это бычок не Хендриксонов, а самого Понтичелли. Он родился и вырос на этой земле, и ему не нравилось, что его отсюда уводят.

Джинни положила руку на нос бычка и что-то зашептала ему в ухо, успокаивая. Она умела обращаться со скотиной. Животные, похоже, поддавались на ее чары так же легко, как и мужчины. Бычок наклонил голову, словно прося прощения за то, что поднял шум.

Мэл встревоженно бросил взгляд на дом. Свет не зажегся. Никто не закричал. Они вышли сухими из воды.

А потом оказалось, что это не так.

Дверь дома распахнулась, и на веранду вышел сам Морт Понтичелли. Он включил фонарь в тысячу люменов и направил его луч на кораль. Фонарь светил ярко, словно солнце; он ослепил своим сиянием Четырех амигос, и они застыли на месте.

– Ах вы, грязные крысы! – завопил Понтичелли. – Я вас вижу! А ну стойте. У меня винтовка, и я не побоюсь пустить ее в ход.

Чтобы подчеркнуть свои слова, он выстрелил. Он целился не в них, а выше – но ненамного. Пуля пролетела всего в нескольких футах у них над головами, жужжа, словно сердитая и смертельно опасная оса.

– Предупредительный выстрел, – сказал Понтичелли. – Следующая пуля полетит в одного из вас.

Все они посмотрели на Джейми.

– Что будем делать? – спросил Тоби.

Джейми сжал зубы.

– То, зачем пришли.

С этими словами он хлестнул по заду одну из коров, которые не были связаны в пары. Она издала резкий, протестующий рев и бросилась к распахнутым воротам. Другие коровы в коррале решили, что это повод устроить панику. Внезапно всё стадо, почти сто голов, устремилось к воротам. Связанные парами коровы побежали впереди. Свобода позвала их, и всем им захотелось воспользоваться подвернувшейся возможностью.

Начался настоящий хаос. Понтичелли усилил его, открыв огонь по четырем похитителям скота. Пригнувшись, Мэл схватил Джинни за руку и потащил к изгороди, прячась за коровами, как за щитом. Они перепрыгнули через изгородь и помчались дальше, теперь уже вместе с Тоби. Вокруг них свистели пули. Одна из них попала в корову, которая была совсем рядом с Мэлом, и та покатилась кубарем, размахивая ногами. Ему пришлось броситься в сторону, чтобы туша весом в полторы тысячи фунтов его не расплющила.

– Проклятье! – заорал Понтичелли с веранды, очень расстроенный тем, что убил одну из своих коров. – Вы за это заплатите, подонки!

Когда Мэл встал, то увидел, что на него, опустив голову, несется еще одна корова. Он был просто препятствием на ее пути, и она, похоже, приготовилась без сожалений его растоптать.

Мэла спасла Джинни: она схватила его за шиворот и отдернула в сторону. Они оба покатились по земле, а корова с топотом пробежала мимо них. Мэл и Джинни мигом вскочили, но теперь у Понтичелли уже было время прицелиться. Следующая пуля пролетела так близко, что пригладила волосы на голове Мэла. Он с Джинни помчался за Джейми и Тоби, стараясь убраться как можно дальше от дома, но еще одна пуля воткнулась в землю прямо у их ног, подняв фонтанчик пыли. Мэл был уверен, что в следующий раз Понтичелли не промахнется.

Он огляделся, отчаянно пытаясь найти укрытие. Вокруг ничего не было, только кусты, но до них оставалось еще ярдов пятьдесят. Вдруг ему в голову пришла мысль.

К ним бежала еще одна корова. Мэл схватил ее за рога и забрался ей на спину. При других обстоятельствах он бы никогда не решился на подобный трюк, и, возможно, даже при всём желании никогда бы не смог его повторить.

– Джинни, скорее!

Он протянул ей руку. Она догнала корову, а Мэл подхватил ее и усадил позади себя. Корова вприпрыжку помчалась дальше – даже два седока почти ее не замедлили. Более того, Понтичелли – как и надеялся Мэл – не стал стрелять в них, чтобы случайно не попасть в еще одну из своих элитных коров. Сохранить свой скот он, очевидно, хотел больше, чем посчитаться со злоумышленниками. Его бессильные вопли неслись вслед за ними, постепенно затихая.