Пришел я сюда изначально из праздного любопытства, а потому, побродив пару часов и посмотрев как и чем тут живут люди, вернулся обратно, к деду. В общем ничего нового не узнал. Всё оказалось в пределах ожиданий: высокопоставленные черти по полной пользуются своим положением и не чураются превышать свои должностные полномочия. Да чего уж, тут творится форменный беспредел. Рабство, в том числе и сексуальное, насилие и убийства за любое неповиновение – это лишь начало списка. Тошно стало от всего увиденного, мировой порядок рухнул буквально на днях, а эти твари уже начали строить новый, выгодный лишь им.

Дед встретил меня на полпути. Судя по его взгляду, инициализацию он все-таки прошел.

– Идем, б*ять! – рявкнул он сразу как заметил меня. – Давай, в псину превращайся, будем сраки топтать!

Обратив внимание, что на нем надеты наручи, а по карманам распиханы зелья, улыбнулся, и начал скидывать с себя одежду. Не знаю, выживет ли сегодня кто-нибудь из вояк. Обещать такого точно не могу. Зверь рассудит, кто заслуживает жить, а кто сегодня сдохнет.

Последние лучи скрывающегося за горизонтом солнца игриво пробежались по густым высоким кронам сосен, и лес стал погружаться в вечерние сумерки.

Зверь, приложив к морде потрепанный сиреневый шарф, что принадлежал Маше, шумно втянул носом воздух и закрыл глаза. Старик пытался убедить его выдвинуться сразу, но Ранд молча проигнорировал просьбы, не позволив и самому деду идти на верную смерть. Если в облике человека он относился к старику как к равному, то Зверь считал людей если не своей собственностью, то как минимум теми, кто определенно ниже его по рангу. Братья меньшие.

Запомнив запах, Ранд бросил шарф на землю и медленно двинулся в сторону лагеря. Дед, было, опять попытался пойти с ним, но был сбит с ног легким ударом лапы в грудь.

*Грррррррр…*

Тихо зарычал Зверь, упершись взглядом в надоедливого старика. Тот недовольно что-то пробурчал, но вставать не стал, оставшись сидеть на земле и положив руку на ушибленные ребра. А то и сломанные. В любом случае, не стоило ему перечить монстру, так что травма вполне заслуженная. Терпение у Зверя и так не бесконечное.

– Мне, кстати, на завтра увольнительную дали… – Сказал один из солдат своему товарищу, на что тот лишь что-то невнятно промычал: противогазы не способствовали улучшению дикции. – Рад за меня? По глазам вижу что рад…

Они двигались по самому краю лагеря. По идее самое безопасное для несения службы место, но все же изредка из леса появляются то мутировавшие звери, то выскакивают зомби. А вот в центре лагеря располагаются самые опытные бойцы.

– Спокойно как-то сегодня… – снова пробубнил разговорчивый солдат.

– Вот хорош каркать, а? – второй даже приподнял свой противогаз, чтобы товарищ его наконец услышал. – у тебя талант какой-то на это…

*Грррррррр*

Бойцы медленно повернулись на источник звука и окаменели от ужаса. На них, находясь буквально в двух шагах, смотрел сверху вниз огромный черный лохматый пёс. На его груди, руках и правом бедре мерцали и переливались отметины системы, а взгляд не предвещал ничего хорошего.

Первым в себя пришел болтливый, но вместо того чтобы передернуть затвор и пустить по монстру очередь, он истошно завопил. Следом избавился от ступора второй, но сделать уже ничего не успел. Когти, со свистом рассекаемого воздуха, полоснули сначала одного, а затем и другого, мигом восстановив вечернюю тишину леса.

Но долго это не продлилось. Люди услышали панический визг бойца, и после двухсекундной заминки, весь лагерь был поднят по тревоге. Зверь и не пытался подобраться незамеченным, просто ремень, намотанный ему на ногу, работал всегда, сводя звуки шагов на нет.

Завыла сирена, и из палаток начали выбегать солдаты. Каждый знал свое место, а потому путаницы не было, кто-то мигом залез в БМП, некоторые заняли укрепления и окопы, что выстроились на безопасном расстоянии вокруг обелиска. Вот только Ранду показалось, что бойцы ожидают нападения именно из центра лагеря.

"Что-ж, так даже легче", – подумал Алексей, и направился к ближайшему скоплению противников.

*РРРАВ!*

Размозжив острыми клыками череп первого попавшегося на пути врага, Зверь стремительным рывком отбросил того в сторону, следом подавшись вперед. Он успел растерзать пятерых бойцов, прежде чем началась редкая беспорядочная стрельба.

Лишь когда люди поняли, что враг пришел не с той стороны, откуда его ждали, началась паника. Защитные сооружения теперь только мешались им, а установленные пулеметы не могли поворачиваться на триста шестьдесят градусов вокруг своей оси. Чем, собственно, и пользовался Ранд, нападая на людей сзади и тут же скрываясь в лесной чаще.

Не давая людям перегруппироваться, Зверь влетал в самые большие скопления солдат, и устраивал мясорубку, не забывая и пользоваться способностями. Толчок, если вовремя его применить, прекрасно сбивал прицел, и люди тупо не успевали навести оружие снова, черная размытая тень металась без остановки, поражая одну цель за другой.

Небольшая задержка получилась с БМП. Несколько ударов когтей оставили лишь глубокие разрезы в броне, а задерживаться на одном месте возможности у него не было – каков бы ни был его запас сил, он все равно не бесконечный, и множественные попадания пуль рано или поздно его истощат.

Громыхнул оглушающий взрыв, и Ранд, увидев лишь ослепительную вспышку, покатился кубарем по земле. Какой-то идиот в панике пальнул из гранатомета и попал по бронетехнике около которой крутился Зверь. Черный монстр сразу определил для себя цель и ринулся в сторону обидчика. Вся его шерсть насквозь пропиталась кровью и слиплась, от тела поднимался пар, а из глотки вырывалось рычание вперемешку с хрипом.

Меньше чем за минуту он прикончил сорок человек, и останавливаться не собирался, хотя восстановление здоровья теперь дается ему с трудом, так как запас сил практически на исходе. Может и не стоило ему сразу лезть в самую гущу врага, а нападать из тени леса и сразу скрываться. Так за одну ночь он мог бы расправиться со всем лагерем не получив ни одной раны.

Но нет. Обида, что скопилась еще в прошлое посещение этого места, наконец нашла выход. Она выплескивалась наружу, уступая место всепоглощающей ярости. Каждая пуля, что пробила шкуру Зверя и застряла в его плоти, добавляла всё новую порцию злобы в сознание Ранда. Каждый взрыв, каждая ослепительная вспышка, всё это лишь приближало людей к неминуемой гибели. Единственный их шанс на спасение – это бросить оружие и разбежаться в разные стороны. И то не факт что Зверь остановится.

– Да сдохни ты! – один из офицеров достал непонятно откуда взявшуюся стеклянную бутылку, наполненную какой-то вонючей жидкостью, поджег фитиль, что торчал из горлышка, и что есть силы бросил в стремительно приближающегося монстра.

Бутылка разбилась, ударившись о дерево, и Зверя обдало волной огня. Лес сразу наполнился диким воем. Ранд, утопая в языках пламени, разгорающегося прямо на нем, напрочь забыл про солдат. Он пытался лишь сбить огонь, что охватил его правую руку и ногу, а также часть туловища, но это ему никак не удавалось, ведь жидкость пропитала шерсть и теперь ее не потушить. Остается только ждать пока она не догорит сама по себе.

Этого Ранд не мог сделать физически. Бесстрашный, жестокий и решительный Зверь имел единственную слабость —огонь. Только пламя вызывало его в душе страх, трепет и ужас.

По беснующемуся, рычащему и воющему зверю тут же открыли огонь. Несколько человек, сообразив, что слабость противника наконец найдена, принялись спешно искать бутылки и разливать по ним солярку, а другие тем временем хватали емкости и бросали в сторону взбесившегося животного.

Они по прежнему думали что таким образом смогут победить, особенно обрадовавшись в тот момент, когда Зверь упал на четыре лапы и затих.

Но именно в этот момент сознание монстра до краев заполнила ярость, вытеснив собой все мысли и взяв под контроль тело. Хрупкая душевная организация человека не выдержала страданий и отключилась, уступив место истинному хищнику.