– Я не верю в то, что люди не пользуются этими преимуществами в своих целях, – вновь послышался первый голос.

– Ответ на это находится вне рамок моей компетенции. Точнее я знаю на него ответ, но мое руководство запретило мне отвечать. Ведь это касается наших мер противодействия человеческому сопротивлению. Потому мне велели предложить вам отправить вашего представителя в наш основной лагерь, где он сможет на месте ознакомиться с нашей системой управления, – по заранее подготовленному шаблону ответил Мартин. Он знал, что его спросят об этом, а потому во время обсуждения предстоящей поездки ему были выданы инструкции и на этот случай.

– Ты же понимаешь, что если мы захотим, то здесь и сейчас вытащим эти знания из тебя? Ведь камень, из которого ты сделан, хрупок и податлив, – и этого он тоже ожидал.

Кинг повернулся к говорившему и тут же увидел начавший раскаляться красным силуэт металлического собрата. Задавший угрожающий вопрос памятник готовился к нападению, раскаляясь все ярче и ярче.

– С кем имею честь говорить? – не теряя лица, задал встречный вопрос Мартин.

– Почему я должен отвечать как равному тому, кто стоит ниже меня по статусу? – с откровенным пренебрежением спросил памятник и в один прыжок оказался на поле. Стоило его ногам коснуться неухоженного газона, как заросшая трава под его ногами тут же превращалась в пепел. Отливающая красным цветом фигура медленно приближалась к Кингу, оставляя за собой следы выжженой земли.

– Вы действительно хотите напасть на посла? – переходя в свою черную боевую форму, задал вопрос Мартин и мысленно отдал приказ окружающим его големам.

Не медля, они как один резко повернулись в сторону направляющейся к ним фигуры, и тут произошло то, что заставило замереть всех присутствующих. Големы начали чернеть так же, как и их командир. Двигаясь по дуге, они встали на защиту Мартина, попутно принимая ту самую боевую форму, которая была свойственна каменным первородным. Конечно, Кинг понимал, что если все присутствующие тут металлические памятники разом накинутся на него, то их сметут моментально. Но одного или, если повезет, даже двух пылающих собратьев они вполне способны уничтожить. Три десятка черных фигур замерли в ожидании команды, став плотным заслоном между Мартином и приготовившимся к нападению памятником. Из-за его нагревшегося состояния было непонятно, кто конкретно стоит перед ним, лишь едва уловимый силуэт тонких ног проступал сквозь мощные колебания раскалившегося металла.

– Я надеюсь, присутствующие тут понимают, что если на меня нападут, я буду защищаться?

– Не беспокойтесь, Мартин, – раздался голос Рембрандта. – Этот кретин сам напрашивается. Поступайте, как пожелаете необходимым. Мы понимаем сложившуюся ситуацию. Просто, как я и говорил, не все у нас разделяют ваше человеколюбие. А потому он испытывает к вам личную неприязнь. Люди убили его вторую половину. Ведь Гербранд был создан не один. Мы не будем вмешиваться. Это его право.

– Я вас услышал, – мрачно ответил Мартин. Чертов провокатор решил проверить на прочность волю прибывшего, а потому натравил на него одного из местных. – Я верно понимаю, что отступать вы не планируете?

Вместо ответа успевший раскалиться до оранжевого цвета памятник сорвался с места и нанес удар одному из первых големов. Только вот и тот не стоял на месте. Все-таки имеющейся в них воли хватает, чтобы не давать себя убить просто так.

Поднырнув под руку, голем вцепился в ногу металлического памятника, замедляя его, и в этот самый момент прозвучал приказ Мартина:

– Оторвите ему ноги и руки. Не убивать.

Стоящие големы моментально сорвались с места и огромной черной лавиной обрушились на замедлившего свой ход Гербранда, придавливая его к земле. И тут же без приказов со стороны они разделили между собой роли. Часть из них осталась удерживать сопротивляющегося, а остальные могучими ударами стали перерубать его конечности. Раскаленное тело нападавшего само по себе причиняло им немалые повреждения, вот только и он сам постепенно поддавался разрушению. И, когда первая нога была оторвана, кто-то на трибуне ахнул от удивления.

– Кто бы мог подумать! Гербранд! Ты проигрываешь каким-то големам! – за этими словами последовал громкий смех, от звуков которого Мартину стало противно.

Спустя минуту нападавший лежал на земле, превратившись в пять кусков. Тело, ноги и руки. Он был еще жив и даже способен восстановиться при достаточном количестве металла. Мартин не желал уничтожать своих собратьев, даже тех, кто пытался прикончить его самого. А потому, приказав оставшимся големам привести себя в порядок после сражения, он подошел к замершему Гербранду и спросил:

– Тебе помочь?

– Дальше уже не ваше дело, Мартин, – раздался в голове Кинга голос Рембрандта. Видимо, где-то рядом находился передатчик в виде бюста какого-то памятника, благодаря которому тот смог передать свои мысли с другого конца стадиона. – Мы займемся им. Я думаю, из него выйдет хороший бюст. Как вы думаете?

– Вы всегда так обращаетесь с собратьями? – подавляя раздражение, спросил в ответ Мартин.

– Только с теми, кто составляет мне конкуренцию. Думаю, у вас это происходит точно так же, – довольно ответил тот. – Благодарю, что сделали за меня грязную работу. Если бы я избавился от него своими руками, остальные могли бы сделать из этого повод для конфликта. Теперь у меня тут нет открытой оппозиции. А значит, я остаюсь главным и надолго.

– Поздравляю с повышением, – саркастично ответил Мартин, разрывая канал связи. Ему было противно становиться пешкой в игре местного царька, не понимающего всей необходимости единства.

Как только собрание закончилось, Мартин в окружении големов направился к одному из ближайших каналов, чтобы вновь насладиться видом хаотичных колебаний водной глади. Его маленькое морское путешествие принесло новое хобби, которое помогало ему очистить голову для более глубокого погружения в свои мысли. И когда солнце уже начало приближаться к маячившему вдали горизонту, позади него неожиданно раздался голос.

– Спасибо вам за еду, – тоненький, писклявый звук принадлежал той самой девочке, которая спрятала под футболкой зверушку. – Простите, что заговорила с вами первая. Я знаю, вы это не любите.

Мартин настолько был погружен в свои мысли, что даже не обратил внимание на то, как она приблизилась. А стоявшие рядом големы просто не увидели в ней опасность, потому спокойно подпустили ее поближе. За это их ждал строгий выговор.

– Не беспокойся. Надеюсь, вам хватило? – спросил он.

– Да! Спасибо! Было очень вкусно! Дядя Олаф сказал, что уже много лет не ел оленину и что этого мяса нам хватит на несколько дней! Представляете? Мы будем кушать хорошо целых несколько дней! – колебания ее радостного голоса мягко дотронулись до Мартина. В этот момент ему показалось, словно что-то теплое и приятное коснулось горящего внутри него огонька души. Впервые в жизни он ощутил странное, не понятное ему тепло. Оно отличалось от пылающего жара металлических братьев. И точно так же не было похоже на жар, возникающий от взрывов человеческого оружия. Теплота ее голоса словно манила к себе.

– Почему ты прятала животное? Ты же понимаешь, что его могли сделать вашей едой? – задал он интересующий с момента первой встречи вопрос. – Ты планируешь съесть его потом?

– Его нельзя есть, – почти воскликнула девочка, но тут же опомнилась и заговорила тише. – Он друг. Друзей нельзя есть. Он нам мышей ловил. Мы их ели. Дядя Олаф говорит, что они вредные и заразные, но я лучше их буду кушать, чем отдам Лаки.

– Лаки? – удивился Мартин. – Так зовут твое животное?

– Это кот. Да. Его зовут Лаки. Дядя Олаф так его назвал.