Обязанности… Я вновь едва удержался от долгого саркастического вздоха. Да у меня целая империя была, когда я императора, того-этого, подсидел, в общем. И ничего, рулил лет двадцать, пока меня окончательно не объявили Империей Тьмы и дружно не завалили корольки-завистники окрестных царств-государств.

Ну и что, что я тогда некромантией баловался и половина населения у меня зомбями ходило. Это был эксперимент, в научных целях. Просто увлёкся чутка. Пришлось инсценировать собственную смерть и перебираться на другой континент. Отсиделся там шаманом племени Тумба-юмба, пока всё не поутихло, а скинувшие меня корольки не передрались деля доставшееся после меня наследство и не поубивали друг друга. Потом снова вернулся, запилил религию с Богом-Императором и себя же им и назначил. Взрастил орду фанатиков и потихоньку прибрал земли обратно. Только на этот раз поступил умнее, быстренько возрождённую империю назвал Светлой, а все окружающие королевства – Тёмными.

Вот так, во славу Бога-Императора, всех постепенно и покрошили на фарш и континент стал полностью мой. Империя была ух, от океана до океана. Только, ещё лет через пятьдесят вновь пришлось смерть инсценировать и сбегать. Правда моё чучело, завистниками прозываемое – «трупом на троне», всё-равно там сидеть осталось – бог же, но это уже совсем другая история.

Пришлось идти переодеваться в цивильные шмотки. Впрочем, современный деловой костюм мне нравился, красиво, элегантно, особенно благородного чёрно-серебристого оттенка.

– Какой ты у меня уже взрослый, – всплеснула руками маман, обняла напоследок, а затем, снова сев в машину к Вениамину, я поехал скучать в обществе аристо не знающих даже, что такое генератор когерентного излучения.

Сходка происходила на верхушке небоскрёба принадлежащего роду Стуковых, сдающих помещения башни под бизнес-центр. Считалось что здесь полностью безопасно, потому что родам нужно было место где можно встретиться и разрулить какие-то проблемы без опасений быть убитым и таким местом, общим голосованием был выбрано именно здесь.

Выйдя из машины у входа, я, под вспышки фотоаппаратов, прошел по красной ковровой дорожке, коротко кивнул малдару-распорядителю на входе, затем прошел мимо охраны, в которой определил несколько болдар-простолюдинов, и, зайдя в лифт, ткнул нужный этаж.

– Дрейк! – перед самым закрытием дверей лифта в них заскочила моя старая знакомая Вероника и победно уставилась, стоило дверям сомкнуться за моей спиной, а лифту поехать.

– И? – произнёс я, глядя на девушку в платье с декольте которое почти не скрывало грудь.

Правда грудь там была одно название, что не мешало ей выпячивать эти два прыщика так гордо, будто там пятый размер.

– Вот ты и попался! – заявила она с азартом.

– С чего это вдруг? – поинтересовался я, со скукой ожидая, когда же она, наконец, отвянет.

Тут она ткнула пальчиком в кнопку остановки и лифт, дёрнувшись, замер. Отчего её улыбка стала ещё шире.

– Тут камеры, – заметил я.

– Это ненадолго, – ответила девушка, подойдя к углу лифта, подпрыгнула и ловко ткнула пальчиком, с которого сорвалась электрическая искра, в зрачок системы видеонаблюдения. Внутри что-то щёлкнуло и красненький огонёк сигнализирующий о работе потух.

– Вот и всё, – хлопнув пару раз ладонями друг об друга, она подошла ко мне и бесцеремонно схватила за промежность, – теперь нам никто не помешает.

– Не помешает в чём?

– В этом, – Вероника присела, пытаясь расстегнуть мне ширинку, но в этот момент лифт дёрнулся и чей-то недовольный голос пробубнил:

– Уважаемые гости бизнес-центра, просьба не портить имущество и не вмешиваться в работу лифтов.

– Вот суки, – чертыхнулась девушка, отстав от ширинки и выпрямившись с недовольным выражением на лице.

– Не судьба, – развёл я руками, и, как только двери раскрылись, обошел злобно пыхтящую Казимирову, появляясь в большом, на весь этаж, зале.

Народу было уже прилично и Вероника, фыркнув и обиженно вздёрнув подбородок, продефилировала мимо меня куда-то в толпу, на ходу взмахивая в приветствии ладошкой и бросая по сторонам чмоки. Ну хоть не стала таскаться как привязанная за мной, а то вечер был бы совсем не выносим.

– Мон шер ами, – распахнув руки ко мне с доброй улыбкой пошел… тут пришлось слегка порыться в памяти тела – старший сын главы рода Курдашовых. Звали его Готлиб и был он тем ещё говнюком, тоже, кстати, малдаром. На год старше меня, он обучался в другой школе, поэтому в миру мы практически не пересекались, но знать друг-друга знали. Вернее его знал бывший хозяин тела, любезно теперь, со мною своими знаниями делившийся.

– Мари, посмотри кто к нам пожаловал, – Готлиб по пути ко мне зацепил ещё одну девицу, в которой я распознал шестнадцатилетнюю дочь кого-то из вторичной ветви рода Стуковых, так сказать, принимающей стороны.

– Шер Дрейк, – заулыбалась та, – мерси бьен что смогли выбраться к нам.

– Сильвупле, блять… – ругнулся я втихую, затем заулыбался в ответ, – Шери Мари, меня отвлекали дела.

Взяв меня под обе руки, они потащили меня по залу неприменно желая показать всем, что Дрейк Рассказов вернулся. Как-то я упустил этот момент в его памяти, что он был завсегдатаем подобных вечеринок, и теперь пришлось делать вид, что я рад всех видеть и вообще. На будущее сделал зарубку в памяти, хорошенько перерыть старые воспоминания на предмет ещё каких-нибудь подводных камней.

– Кстати, – прошептала мне на ухо девушка, – Сюзанна тоже здесь.

Я было привычно отмахнулся, какая ещё к чёрту Сюзанна, как внезапно понял какая и ругнулся про себя повторно. Глупо же считать, что у семнадцатилетнего половозрелого парня ни разу не было сексуального контакта. Правда, в основном там были воспоминания различных служанок рода, которых, как я сейчас понимал, ему ловко подкладывали, мать или отец, это не особо важно. Но мелкий засранец, а с позиции прожитых мною почти тысячи лет, он только таким и был, успел наследить и в высшем обществе.

Короче говоря, Сюзанну эту гражданин Рассказов влюбил в себя, а затем грязно ей воспользовался. Когда дело всплыло, в ответ на предъявленные претензии во всеуслышание объявил, что он Сюзанну и пальцем не трогал, это всё поклёп и лишил девицу невинности кто-то другой. Типичная позиция мамкиного аристократа.

Свидетелей совращения не было, поэтому дело замяли, это тело вышло сухим из воды, а опороченная дважды девица почти на год из тусовки исчезла и вот теперь объявилась вновь. Я конечно не осуждал, кто я такой, чтобы это делать, но то, что всё это могло повредить моему спокойному занятию наукой, начинало потихоньку раздражать.

– Ну здесь и здесь, – буркнул я, досадуя, что дал слабину и поддался на отцовские уговоры поехать сюда, сидел бы сейчас, перематывал катушки по новому расчёту, интересно было попробовать многокатушечную схему, – год прошел, поди забыла уже.

– Сюзанна? – Мари произнесла с сомнением, – она была очень зла на тебя.

– Да ладно вам, не будет она тут ничего устраивать, – вмешался Готлиб.

Мы продефилировали между столов с закусками, я даже урвал чего-то непонятного на вид и вкус, но, судя по всему, безумно дорогого, иного тут не подавали. Перехватил бокал с шампанью, глотнул, стоически вытерпел отменную кислятину.

Мари продолжала что-то щебетать, Готлиб, периодически, вставлять полушепотом скабрезные замечания, вгоняя девушку в краску.

Пока, наконец, за нашими спинами не прозвучал ледяной, и в то же время весьма мелодичный голос, – Вот и ты, Дрейк.

Медленно обернувшись, я увидел стоявшую напротив, высокую темноволосую девушку в облегающем бирюзовом платье, с режущим словно бритва взглядом.

Сюзанна.

Тусовка вокруг нас мгновенно замерла, расступившись, образовав круг, в котором остались только мы вдвоём.

Местному народу явно не хватало зрелищ, вот только мне было совершенно плевать на их хотелки. Впрочем, следовало как-то сработать на перспективу, чтобы от меня отстали. По глазам девушки я видел, что она жаждет сатисфакции и что-то, произошедшее с ней за этот год, вселяло в неё уверенность, что она её получит. А меня… меня совершенно не устраивало тратить время и силы на бесполезную возню в песочнице.