– Нет, ничего не нужно. Ко мне сейчас приедет подруга. Я сама что-нибудь приготовлю.

С детства привыкла все делать сама, и к тому же готовить мне очень нравится.

Карина появляется в доме спустя полчаса, я слышу ее голос из гостиной, точнее восторженные возгласы.

– Вот это дворец! Какой домина! Только не говори, что у него десять жен, а ты одиннадцатая, – смеется она.

– Не знаю, – пожимаю плечами и снова думаю о том, что Богдан, наверное, много работает, чтобы иметь такие богатства. И с таким достатком возможно и в самом деле содержать несколько семей…

Карина садится за стол, а я только сейчас обращаю внимание, что на том стопка бумаг.

– Отодвинь аккуратно в сторону, – прошу я, а сама беру в руки тарелку с закусками, которые приготовила для нас, пока ждала ее.

Несколько документов падают на стол, Карина суетится, поднимает их, неуклюже сдвигает все в сторону, и снова начинает осматривать обстановку с таким выражением на лице, что я не могу наблюдать за этим без улыбки. Наверное, я пару дней назад выглядела такой же потрясенной, как и она?

– Как в журналах по дизайну. Даже не верится… Ущипни меня, а? – говорит она, набивая рот брускетами с лососем.

Мы болтаем на кухне, пьем чай и так пролетает почти час. Я предлагаю ей подняться в свою комнату, как в этот момент слышу, что открываться дверь, а спустя минуту на кухне появляется Богдан. Он напряжен, глаза останавливаются на мне, а затем на подруге, и опускаются на стол, где лежат его бумаги, и на красивом лице застывает гневная маска.

Аня

– Это Карина – моя лучшая подруга, – тут же оправдываюсь я. – А это Богдан… Богдан Олегович.

Воздух на кухне будто наэлектризовывается. Чувствую себя совершенно неловко и, как могу, пытаюсь сгладить неловкую ситуацию между нами. В этот момент я думаю о том, что должна была предупредить Богдана. Это ведь его дом, а я здесь всего лишь временная гостья.

– Здравствуйте, Богдан, – Карина растягивает губы в улыбке и делает несколько робких шагов в его сторону. – Мы учимся в одном университете.

– Где выход знаешь, Алина? – цедит Богдан сквозь зубы.

– Карина, – поправляет подруга.

– Плевать. Всего доброго.

Мои щёки вспыхивают от стыда. Я сама допустила такую неловкую ситуацию с подругой. В конце концов она не виновата в этом и не заслужила к себе такого грубого обращения.

Я поднимаюсь со стула, беру Карину под руку и провожу в прихожую под пристальный взгляд Богдана. Иногда мне кажется, что он вполне адекватный и воспитанный человек, а иногда… я не на шутку боюсь его.

Карина возится слишком долго. Надевает туфли на каблуках и берёт в руки плащ, а затем вспоминает, что забыла сумку на кухне!

– Вернись за ней, пожалуйста! – шепотом просит меня. – Боюсь, мне не поздоровится, если за ней вернусь я.

– Ладно. Жди меня здесь.

Богдан разглядывает бумаги и не обращает на меня никакого внимания. Осторожно юркаю мимо него, беру сумочку Карины и в этот момент он вдруг перехватывает мой локоть и дергает к себе.

Наши глаза встречаются. Его – темные и беспросветные как бушующий океан. Я слышу напряженное дыхание, улавливаю запах туалетной воды и нервно сглатываю от волнения. Пытаюсь вырвать руку, но у меня ничего не получается – его хватка слишком сильная.

– Вы делаете мне больно, – произношу с вызовом, хотя на самом деле мне хочется убежать к себе в комнату и спрятаться под одеялом.

Он не отпускает меня, но хватку всё же ослабляет.

– Я не терплю посторонних людей в своём доме. Чтобы духу этой Марины здесь больше не было. Увижу еще раз – выпихну на улицу без предупреждения. Поняла меня, дюймовочка?

В его голосе нет ни одного намёка на то, что он шутит. Взгляд холодный и опасный.

– Я тоже посторонняя, но вы почему-то упрямо меня здесь держите!

– Не путай берега, Анюта, – усмехается Богдан. – Ты та, кто вынашивает моего наследника. А подружку твою я не знаю. Может, она шпионка.

Было бы смешно, если я не настолько разозлилась. Ну какая из Каринки шпионка? Болтливее её я в своей жизни ещё не встречала.

– Больше подобного не повторится, – выдернув локоть, отвешиваю Богдану реверанс и иду в прихожую. Нет, на таких условиях я здесь не останусь. Запер меня в своем дворце и еще запретил приглашать друзей! Нужно придумать, как отсюда выбираться.

Богдан

– Серый, бумаги у меня, всё нормально. Звони нашим, я через час буду.

– Хорошо, Богдан. Толстый боров пока брыкается, но думаю к твоему приезду созреет для сотрудничества.

Я отключаю телефон, достаю из кармана пачку сигарет, подкуриваю, затягиваюсь. Сам на себя злюсь. Раньше за мной не замечалось рассеянности. Почему я забыл о бумагах? Ну да, конечно. Потому что в тот момент, как выходил из дома, звонил в клинику и записывал дюймовочку к врачу. Надо проверить ее подружку. Если информация утечет – пара не самых последних людей города надолго сядут, а я поимею кучу проблем.

Открыв окно, вышвыриваю в него окурок и мысленно усмехаюсь. Папаша, е-мае.

Толстых Вениамин Сергеевич, он же толстый боров, увидев меня на пороге своего офиса, окончательно поникает. Серёга развязывает его руки и протягивает бумаги, которые я привёз.

– Мне нужно изучить, прежде чем подписывать, – бормочет тот под нос и тянется к очкам на столе.

– Подписывай, у меня мало времени.

– Богдан, я должен убедиться в том, что ты не оттяпаешь у меня всю фирму.

– Всю – нет. Всего лишь половину.

– Не смешно! – раздается возмущенное хрюканье.

– Раньше надо было думать, Веня, – хмыкаю я. – Подписывай. У тебя ровно минута.

Из фирмы «Агропром» я выхожу удовлетворённым и спокойным. Год назад Вениамин одолжил у меня крупную сумму и клялся вернуть её ещё на прошлой неделе. Я, конечно, дядя добрый и временами щедрый, но не настолько. Счётчик тикал, Толстых деньги всё не возвращал, поэтому пришлось применить к нему нестандартные методы, которыми я пользуюсь в самых крайних случаях. Времена сейчас куда цивилизованнее, чем десять лет назад.

– Богдан Олегович, вы сейчас куда?

– Домой, Серый.

– Там наши ребята пирушку небольшую закатили. Всё как всегда – выпивка, девочки.

Выпивка, девочки – самое оно, чтобы достойно отметить состоявшуюся сделку, но сегодня меня что-то останавливает. Что-то – это строптивая дюймовочка, которую я завтра лично повезу к врачу.

– Я – пас, Серый. Завтра рано вставать. Повеселитесь там вместо меня.

Аня

Этой ночью мне плохо спалось, поэтому я встала ни свет ни заря. Беременность дает о себе знать не только увеличившейся грудью, но и растущим аппетитом. Мне вдруг жутко захотелось омлет с сыром и непременно с куском поджаренного хлеба.

Судя по гробовой тишине в доме, Богдан еще спит. Видеть его с самого утра и терпеть его сальные шуточки не хочется, поэтому на кухню я иду тихо как мышка.

В холодильнике Богдана есть все: всевозможные паштеты, икра, диковинные фрукты, сыры и мясные нарезки. Я проглатываю набежавшую слюну. Боже, как же хочется есть.

Запихав в рот кусочек пармезана, я начинаю готовить омлет по рецепту Карины. Он у нее всегда получается вкусным, легким и воздушным. Сначала хочу приготовить порцию лишь для себя, но в итоге кладу два дополнительных яйца. Пусть Богдан тоже поест, когда проснется. Пусть он ужасно грубо обошелся с Кариной вчера, но ко мне он относится хорошо и даже личного водителя выделил. Сбегать сейчас, пожалуй, глупо. То, что я так разозлилась на него вчера, были гормоны.

Кухня у Богдана что надо: просторная, уставленная навороченной техникой, к которой и прикасаться страшно. Тостер кажется мне наиболее безопасным и, немного с ним повозившись, я обжариваю хлеб.

– Отличные ножки, дюймовочка, – от звука охрипшего голоса Богдана я подпрыгиваю на месте. Он стоит в дверях кухни в одних спортивных шортах и беззастенчиво меня разглядывает. Краска заливает меня по уши. Не каждый день я оказываюсь наедине с полуголым мужчиной, а тем более таким как он. Богдан загорелый и накачанный. Широченные плечи, пресс как терка для сыра, а на плечах татуировки.