— В таком случае я отрежу кусок мяса от одного из пилотов, — сказал Паррадо. — В конце концов, именно по их вине мы все здесь оказались.

Карлитос не пришел в ужас, услышав это, — он просто не воспринял слова Нандо всерьез. Однако его, как и многих других, сильно беспокоило, что спасатели не давали о себе знать. Со времени аварии прошло целых четыре дня, а кроме биплана, пролетевшего над долиной и покачавшего крыльями, внешний мир больше не подал терпящим бедствие людям ни одного знака, словно для него они уже перестали существовать. Страшные мысли о том, что обломки лайнера трудно заметить с воздуха или что его пассажиров считают погибшими, выжившие упрямо гнали прочь, предпочитая придерживаться следующей версии развития событий: экипажи самолетов увидели их, но из-за того, что «Фэйрчайлд» разбился слишком высоко в горах, спасатели не могут добраться до места катастрофы на вертолетах и поднимаются в горы пешком. Главными сторонниками этой версии стали Марсело и студент юридического факультета Панчо Дельгадо. Прихрамывая на раненую ногу, он ходил вокруг фюзеляжа, весело болтал с друзьями и красноречиво убеждал всех, что Господь не оставит их в столь трудный час.

Большинство ребят были благодарны Дельгадо за моральную поддержку, не позволявшую нарастать всеобщей панике и смятению. Гораздо прохладнее они относились к немногочисленной группе пессимистов — Канессе, Сербино, Паррадо и кузенам Штраух, сомневавшимся в том, что помощь уже на подходе.

— Если им известно наше местоположение, почему они не сбросили нам продукты и предметы первой необходимости? — спрашивал Фито Штраух.

— Потому что понимали, что все это провалилось бы в глубокий снег и мы не смогли бы добраться до них.

Юноши представления не имели, где на самом деле разбился «Фэйрчайлд». В кабине пилотов они нашли аэронавигационные карты и изучали их часами напролет, ежась от холода в полутемном салоне. Никто не умел читать такие карты, но застенчивый, замкнутый парень по имени Артуро Ногейра, сломавший обе ноги, взял на себя роль штурмана и среди множества отмеченных на картах городов и поселков нашел Курико. Все хорошо помнили, как второй пилот раз за разом повторял, что они пролетели над этим городом. Судя по карте, Курико располагался на территории Чили. Это означало, что самолет упал где-то в предгорьях Анд. Стрелка на высотомере в кабине указывала на отметку в 7000 футов^[46]. Совсем недалеко на западе должны были находиться чилийские деревни.

Но путь на запад преграждала огромная гора, а долина, в которой они находились, тянулась на восток, то есть вглубь Андийских Кордильер. Никто из выживших не сомневался, что, поднявшись на гору, они увидели бы внизу зеленые чилийские долины и разбросанные по ним фермерские хижины.

Отходить от самолета на большое расстояние можно было только часов до девяти утра. Потом, если стояла солнечная погода, наст начинал таять, и ребята по колено утопали в рыхлом снегу. Зная это, они удалялись от фюзеляжа лишь на несколько ярдов^[47], не желая потеряться в заснеженной долине, как Валета, но Фито Штраух, самый сметливый из всей компании, обнаружил, что привязанные к обуви подушки с пассажирских кресел превращались в неплохие, хотя и не слишком удобные снегоступы. Фито и Канесса немедленно решили взойти на вершину. Они намеревались узнать, что находится на противоположном склоне горы, и выяснить, не уцелел ли кто-нибудь из друзей, сидевших в хвостовой части, отколовшейся при крушении лайнера.

Были и другие мотивы. По словам Роке, в хвосте хранились аккумуляторы для УКВ-радиостанции. А выше по склону, вдоль все еще заметного в снегу следа от скольжения фюзеляжа, могли лежать чемоданы с одеждой.

Карлитос Паэс и Нума Туркатти вызвались идти с Канессой и Штраухом. В семь часов утра во вторник, 17 октября, отважная четверка начала восхождение. Погода стояла безоблачная, но морозная, и наст оставался твердым. Путники, обутые в регбийные бутсы, бодро шагали к вершине. На руки Канесса надел носки, из которых сделал подобие варежек.

Каждый час устраивали короткую передышку: разреженный воздух сильно затруднял подъем. Когда взошло солнце, юноши приладили к обуви подушки, тут же промокшие насквозь. Приходилось идти, широко расставляя ноги, чтобы не наступать одной на другую.

Последние пять дней путники жестоко голодали, поэтому быстро теряли силы, и Канесса предложил вернуться в долину. Товарищи не послушали его и продолжили путь к вершине, как вдруг Фито на самом краю расщелины по пояс провалился в снег. Это происшествие здорово всех напугало. Самолет внизу казался очень маленьким, а люди вокруг него — едва различимыми пятнышками. Ни чемоданов, ни хвоста лайнера в пределах видимости не наблюдалось.

— Отсюда не так-то просто будет выбраться, — с тревогой в голосе заметил Канесса.

— Но если нас не спасут, придется спасаться самим, — ответил Фито.

— Не получится, — возразил Канесса. — Ты же видишь, как мы ослабли без нормального питания.

— Знаешь, что сказал мне Нандо? — обратился Карлитос к Штрауху. — Если спасатели не появятся, он съест одного из пилотов, чтобы выбраться к людям.

Фито промолчал, и Карлитос добавил:

— Видать, здорово он треснулся головой, раз его посещают такие мысли.

— Как знать, — сухо проговорил Фито. — Может быть, другого способа выжить у нас и вправду не осталось.

Карлитос не нашелся, что на это ответить, и четверо скалолазов отправились в обратный путь.

9

Результат экспедиции поверг всех в уныние. Лилиана Метоль продолжала утешать самых впечатлительных юношей, а Панчо Дельгадо изо всех сил старался подбодрить товарищей, но шло время, и шансы на скорое спасение становились все более призрачными. Если даже самые крепкие и здоровые спортсмены вынуждены были вернуться к самолету после непродолжительного похода в горы, то на что же тогда оставалось надеяться тем, кто совсем обессилел или тяжело ранен?

Лежа ночью в темном и холодном салоне, каждый с тоской думал о доме и семье. Потом усталость брала свое, и ребята засыпали. Они по-прежнему лежали тесными рядами попарно — ноги одного на плечах другого. Хавьер и Лилиана спали вместе, Эчаваррен и Ногейра — в гамаке, Нандо и Сусана Паррадо — в объятиях друг друга.

Утром восьмого дня Нандо проснулся и почувствовал, что тело Сусаны стало очень холодным. Девушка не двигалась и не дышала. Слезы потекли по его щекам, он прижался губами к губам сестры и начал делать ей искусственное дыхание. Остальные, очнувшись от тяжелого сна, стали молиться, глядя на то, как Нандо пытается вернуть Сусану к жизни. Когда он выбился из сил, его сменил Карлитос Паэс, но напрасно: Сусана была мертва.

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Во второй половине дня в пятницу, 13 октября, потеряв связь с уругвайским «Фэйрчайлдом», диспетчеры аэропорта Пудауэль в Сантьяго немедленно позвонили в Воздушную службу спасения (ВСС). Ее штаб располагался в другом аэропорту столицы — Лос-Серрильосе. Начальства ВСС не оказалось на месте, и за проведение поисково-спасательной операции взялись два бывших руководителя службы — офицеры чилийских ВВС Карлос Гарсия и Хорхе Масса. Оба умели пилотировать все самолеты, имевшиеся в их распоряжении: «Дугласы С-47», «Дугласы DC-б», турбовинтовые «Твин-Оттеры», легкомоторные «Цессны» и мощные многоцелевые вертолеты «Белл».

Вечером один из «Дугласов DC-6» вылетел к месту, над которым предположительно находился пропавший «Фэйрчайлд» в ту минуту, когда пилоты в последний раз вышли на связь с диспетчерами, то есть в воздушном коридоре, связывающем Курико с Ангостурой и Сантьяго. Населенные пункты в расчет не принимались, так как местные жители обязательно сообщили бы властям об авиакатастрофе. Поисковики сосредоточились на безлюдных высокогорных районах. Ничего не обнаружив, они продолжили исследовать предполагаемый маршрут уругвайского борта между Курико и Планчоном. Над самим Планчоном бушевала пурга, что серьезно затрудняло видимость, поэтому «Дуглас» вернулся в Сантьяго.