раньше мечталось съездить с ним на море, а теперь, я больше жду, когда я вернусь, и поеду на дачу ☺ грустная правда, о том, что самое главное – это хорошее отношение, и чувства, и никакой блеск и красивая бутафория не заменит ЛЮБОВЬ

Целую! Желаю спокойной ночи, и доброго утра ☺

Пиши! я буду ждать!»

Она уезжала. Билеты были куплены, вещи собраны, и в гостинице в Сочи было уже забронировано место. Абсолютно все было готово. Настал день отъезда, день, когда они с мужем и двумя чемоданами двинулись на вокзал. Их провожала его мама. Марина не знала, зачем Вере Вячеславовне понадобилось тащиться с ними к поезду. Грузчик из нее был никакой. Маленькая и субтильная, она не представляла собой персону, которая могла им помочь, с доставкой багажа. Но и багаж их особенно не отягощал. Оба чемодана были на колесиках, а пакет с продуктами, которая Вера Вячеславовна несла в руках, Никита вполне мог нести и сам, и делала она это скорее для проформы. Ну так для чего же свекровь с ними поехала? Наверно для моральной поддержки. Уж больно она любила своего сыночка, хотя тот этого не замечал. Марине Никита, вечно жаловался, на то что родители к нему не справедливы, не ценят совсем, а все внимание и деньги достаются его сестре. Деньги может и да. Все-таки, не смотря на безумную любовь, родители Никиты были вполне здравомыслящими людьми, чтобы понимать, что деньги детей портят. Мужчина должен расти самостоятельным. Он должен отвечать за свои поступки, и не перекладывать свои проблемы, на стареньких родителей. Однажды они уже пытались ему помочь, с получением высшего образование. Но если ему показалось возможным, потратить родительские деньги на игры, то это его проблемы. Больше они ничего ему не должны. Пусть идет работает, раз учиться не хочет. И Марина, родителей Никиты понимала, и поддерживала полностью. Родители не обязаны взваливать на себя не посильную ношу, в лице своего сыночка-переростка. Они его вырастили, дали ему кров, над головой, все остальное уже его проблемы. А вот младшая сестра Никиты, действительно нуждалась в финансовой поддержке. Она была очень талантливой художницей, и родители не жалели денег на ее образование. Вот, в общем-то, и все объяснение недопонимания. Проблема отцов и детей вечна. И каждый считает себя правым, и ждет поддержки от другого. Некоторые родители тоже почему-то наивно полагают, что дети будут обязаны содержать их в старости. А то, что при этом у их детей, будут свои дети, они не думают. И хорошо если повзрослевшее дитяте зарабатывать будет хорошо. Тогда он действительно сможет помочь и родителям своим, и детям. А если нет? Что ему, теперь бедному, во всем себя ограничивать, жить впроголодь, только лишь, чтобы свой сыновей (или дочерний) и родительский долг выполнить?! Нет ответа…

А Вера Вячеславовна стояла на перроне, и дружно что-то щебетала. Она желала детям отдохнуть хорошо, и возвращаться обратно счастливыми, загорелыми, и похорошевшими. К поезду, Вера Вячеславовна привезла для Марины формочку с крупной и сладкой клубникой. «Витаминчики», – сказала та, протягивая невестке сверток. Марина была искренне ей благодарна. Заботливая у нее свекровь. Хоть с ней повезло, раз с мужем, не очень. Они запрыгнули в поезд, продвигаясь По-вагону, ища свое место. «Боковое», – проворчал Никита «А что ты хотел? Хорошие места, заранее надо было заказывать.» Марина недовольна поморщилась. Ну не мог он не ворчать, даже уезжая в отпуск. Вроде предвкушение отдыха должно было отбить у мужа всякую охоту возмущаться всем на свете, а нет.

Путешествовать поездом Марина всегда любила, хоть приходилось ей это делать весьма не часто. Она обязательно брала с собой что почитать – книгу и журнал, и конечно не забывала свой любимый плеер. А еще Марина любила смотреть в окно, на проносящиеся мимо пейзажи. Был самый разгар лета, июль, стояла не выносимая жара, и в поезде было бы тяжко, если бы они ехали в обычном вагоне. Но их поезд был оборудован техникой, отвечающей европейским стандартам. В вагоне работал кондиционер, поддерживающий оптимальную температуру, и дышалось легко и непринужденно. Марина сначала смотрела в окна, потом листала, взятые с собой журналы о материнстве, а потом сообщила мужу что устала, и хочет прилечь. А так как места их были боковые, ему пришлось собрать столик, за которым они сидели, и расстелить пастель. Никита был вынужден залезть на верхнюю полку, чтобы его жена могла устроиться на своей. Марина включила плеер. Музыку она любила разную. Либо очень романтичную, классическую, либо тяжелую, называемую русским роком. Не любила только попсовую, ту, что неслась из всех динамиков магазинов, и других общественных мест. Еще Марина посматривала на телефон, в ожидании сообщений от Антона. И он оправдывал их, присылая временами короткие, но нежные строчки. Девушка спешила ответить, да еще так, чтобы не заметил муж, и он, кажется, не замечал, лишь один раз спросил, кто ей пишет. Марина ответила, что пишет мама, и даже зачитала вслух ее сообщение, благо мама на самом деле ей недавно написала. Больше Никита с расспросами не преставал. Так и прошел весь их путь до моря.

Одно из сообщений было: «Сегодня со сцены я играю романс Сплина, я посвящаю его тебе, милая».

Когда они приехали на вокзале в Сочи, их встретил человек от гостиницы, и проводил их до места. Номер их был обычным, не супер-люксом, но и со всеми удобствами. В комнате была огромная кровать и шкаф, и даже маленький столик. Они разобрали и разложили вещи. Их номер находился на третьем этаже, на три номера был один общий душ и туалетная комната. Комнаты объединялись балконом, с которого открывался по-настоящему живописный вид на море, и тропическую растительность. Сам балкон, был словно живой, его обвивал и опоясывал виноградник, и с ветвей свисали огромные гроздья винограда. К сожалению еще совсем зеленного, и полакомиться им было никак нельзя. Еще не сезон, видно созреет тот только к августу.

Когда они устроились и спустились вниз к администратору, выяснилось что хоть море и видно из верхних этажей отеля, находится оно не так близко, как кажется. Руководство организовало автобусный маршрут до моря, бесплатный, для своих постояльцев. А пешком до моря оказалось почти полчаса. Автобус ездил три раза в день. В восемь, в двенадцать и в пять. Утренний им совсем не подходил. Они оба любили поспать подольше. Решили, что поедут в обед со всеми, а сейчас изучат местность. Вокруг было очень красиво. Их покормили, но сообщили что обычно завтрак до отъезда на моря то есть начиная с половины седьмого, обед в два, а ужин в шесть. Им сразу не понравилось такое расписание. «Ну что ж, сегодня позавтракаем, а завтра посмотрим. Надо еще с их меню ознакомиться». – сказал Никита. Оплатить обеды можно было сразу за все дни, а можно за конкретный день. Сегодня было решено есть вместе со всеми, не хотелось возиться и думать о хлебе насущном.

На прогулке они набрели на магазины, где можно было закупиться всем на свете. И едой, и хозяйственными принадлежностями. Было решено самим, заниматься своим пропитанием. Все-таки это лучше, чем быть вынужденным есть, то, что предложат.

А в это время Антон, находясь в детском лагере, писал в интернете своей любимой, как он и обещал ранее: «Сейчас я набираю этот текст одним пальцем, а вторым держу у губ бутылку со льдом. пошел готовить для детей костер и наполовину сломанная ветка с размаху ударила мне по лицу. думал глаза из орбит выскочат (( но ничего. слава богу глаза целы. а вот губы.... Анджелина Джоли нервно курит в углу. у нас в вожатской такой хохот стоял когда все увидели меня. Ужас! Теперь текст со знаками препинания – я отнял бутылку , надо сделать передышку. Вожатые обещали нарвать ромашки и сделать настой – говорят, что помогает. Дай Бог! Жалко только двух обстоятельств – не могу выйти к детям и не могу спеть на гитаре. А боль? Черт с ней! Хорошо, что ты меня таким не видишь!! Урод тот еще ☺. Все ушли на отрядные костры. А я один и комп полностью мой ☺. Я тебя люблю!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».