Сжавшись в комочек за опрокинутым столом, Нари крепко, до дрожи в руке, сжимала кухонный нож. Она не была уверена, что сумеет ударить им нападающего – она никогда раньше не использовала нож против человека – но это не может быть сложнее чистки рыбы, правда?

О том, что нападающий будет не один, и, даже если первого она зарежет, это её не спасёт, она старалась не думать. Нож в руке и готовность пустить его в ход были единственной точкой опоры, которая не позволяла ей окончательно поддаться панике среди царивших вокруг криков, топота и лязга оружия.

Вздрагивая от резких звуков вокруг, она беззвучно плакала, повторяя в голове лишь одно: «Спаси, Господи! Спаси, Господи!» – но другим жителям их острова молитва явно не помогла, так что едва ли она была способна помочь ей.

Нари не знала, кто и почему напал на бедный рыбацкий остров у побережья Ниии – кому они, рыбаки и мелкие ремесленники, сдались? Что у них воровать-то? Да и, судя по набиравшему силу запаху гари, напавшие стали жечь деревушку, а не грабить. Что доберётся до неё первым, огонь или враг?

…как оказалось – враг.

В дом шумно ввалились лязгающие оружием чужаки – Нари не знала языка, на котором они говорили.

Девушка чуть ослабила слишком судорожный хват на рукояти ножа; так она не сможет ударить. Нужно приготовиться…

Она готовилась, правда!

Но, когда к ней за стол заглянула рыжая голова неожиданно юного врага с пронзительными ястребиными глазами – вместо того, чтобы броситься на него, замерла.

Нари не представляла себе, как и куда ударить, чтобы убить его сразу; Нари вообще не представляла, что делать, потому что, судя по голосам, их там было много, а она – она просто рыбачка, и совсем не воин!

Замерев, Нари в упор уставилась на рыжего. Как, почему он такой молодой? Ему едва ли больше двадцати на вид!

Тот, сморгнув, что-то сказал на своём языке – Нари разобрала только повелительный тон. Наверно, велел вылезть? Дудки! А то она не знает, что её ждёт там, в комнате, если вылезет!

Нари решительно выставила нож перед собой. Лучше уж умереть здесь и сейчас!

– Отдай! – вдруг перешёл рыжий на ниийский.

Он говорил весьма чисто, с лёгким певучим акцентом. Нари ничего не ответила, цепко отслеживая взглядом каждое движение врага. Если он потянет к ней руку… бить по руке – глупо, это бесполезно. Нужно как-то умудриться пружиной выскочить вверх, и на этом импульсе бить в сердце… ах, но где оно точно, это сердце? Может, лучше всё же целиться в шею?

В комнате что-то говорили на этом непонятном языке, рыжий бросил туда пару фраз и вновь уставился на неё.

Глаза у него были светло-карие, с желтизной: точь-в-точь дикий ястреб, и такие же злые и цепкие!

– Отдай нож сама, – повторил он требовательно, и Нари стало страшно от его властных интонаций. – Я всё равно его заберу, но тогда тебе будет больно.

Из её груди вырвалось смешанное с истеричным смешком рыдание.

– А если отдам – не будет, что ли?! – срывающимся голосом воскликнула она, пытаясь спланировать, как ударить его так, чтобы перерезать сонную артерию одним ударом. Сколько их там ещё? Если она убьёт этого – они навалятся скопом или растеряются? Никто ж ведь не ждёт от девчонки отпора, могут же они растеряться, правда?

– Не будет, – неожиданно заверил её рыжий, протягивая руку. – Отдай – и я обещаю, больно не будет.

– Ложь! – обличила его Нари, подбираясь. Ужасно хотелось ударить по руке, но это будет ошибкой, это его не остановит! Нужно целиться в шею, это её единственный шанс!

– Хотел бы причинить тебе боль – уже сделал бы! – раздражённо ответил рыжий, и, к страху и неожиданности Нари, одним сильным движением откинул в сторону стол, который давал ей хоть какую-то иллюзию укрытия.

Нари вскочила на ноги, выставив нож перед собой и пытаясь оценить ситуацию.

Их было много – больше пяти! – и все вооружённые! От отчаяния сердце Нари провалилось куда-то под рёбра. А чего она ожидала, дура? Что люди, которые грабят острова, ходят на них по одиночке?!

– Отдай нож, – мягко повторил рыжий. – Не заставляй отнимать. Всё равно он тебе не поможет – ты им пользоваться не умеешь.

– Умею! – смело и решительно возразила Нари, пытаясь всем своим видом, и взглядом, и тоном доказать, что вполне способна дать ему отпор, и лучше ему с ней не связываться! Глядишь, сочтёт опасной и сразу убьёт!

«В драке могут убить нечаянно, – пронеслась в голове лихорадочная мысль, – нужно любой ценой завязать драку! Кинуться первой?»

Она уже не чаяла выбраться – она только надеялась просто умереть. Прямо сейчас.

– Умела бы – уже использовала, – как-то почти даже добродушно опроверг её утверждение рыжий. – Ну же, не будь дурочкой, – настойчиво продолжил он. – Отдай мне нож, и я отведу тебя в безопасное место.

На секундочку в ней дрогнула надежда – ей ужасно хотелось верить, что жизнь её ещё не кончена, и что рыжий в самом деле не врёт. Но, если они теперь и находились в сказке, то явно – в страшной сказке.

Рыжему, меж тем, надоели уговоры, и в следующую секунду Нари поняла две вещи: ножом она пользоваться и вправду не умеет, а воину ей противопоставить и вообще нечего.

Вопреки угрозам рыжего, больно не было: он схватил её за руку и вырвал из неё нож прежде, чем Нари успела понять, что происходит. Вот ещё только что она стоит, угрожая ему, – а вот уже её нож в его руке, и только тянущее ощущение в районе запястья свидетельствует о том, что его пальцы только что сжимали её кожу. Она даже испугаться толком не успела; и вот, в ладони теперь тревожная пустота, и…

– Теперь пойдёшь? – невозмутимо вопросил у неё рыжий.

– Куда? – почти беззвучно переспросила у него Нари, уже не имея никаких сил справляться с накатившей на неё паникой.

– В безопасное место, – терпеливо напомнил рыжий.

В безопасное? Он издевается?! Где он тут видел теперь безопасное место?!

Она сделала шаг назад; упёрлась спиной в стену. Затравленно огляделась по сторонам.

Семеро. Считая рыжего, их тут семеро. Двою юношей, остальные – крепкие страшные мужики.

Верно оценив её панический взгляд, перебегающий с одного на другого, рыжий вдруг сменил тактику и выдал альтернативу:

– Или я оставляю тебя тут с ними – или идёшь со мной. Ну? – протянул он ей руку.

Не в силах справиться ни с дрожью, ни с ужасом, она мёртвой хваткой вцепилась в эту руку, тупо повторяя про себя: «Он обещал безопасное место, он обещал безопасное место». Умом она понимала, что он лгал, но теперь она запрещала себе вспоминать об этом, и исступлённо, мучительно цеплялась за это пустое безумное обещание.

Он, что-то сказав своим людям, – теперь очевидно было, что, несмотря на юность, именно он среди них главный, – уверенно повёл её наружу. Она тупо шла, пытаясь игнорировать реальность, которая врывалась в её мысли криками, огнями, гарью и запахом крови. Настойчиво уставившись в небо – чтобы не видеть творящегося вокруг ужаса – она шла, куда ведёт. Шла, шла, – куда-то к морю, по пристани, по трапу. Звуки разорения и страха становились всё дальше; их заглушали плеск волн, стук такелажа, скрип снастей. Привычно-свежий морской ветер казался теперь чем-то совершенно нереальным, обрывком той реальности, которой уже не существует.

В себя Нари пришла, когда её перестали вести и отпустили.

Она сморгнула, обнаружив, что находится в центре небольшой, но добротной каюты.

Чужак с ястребиными глазами стоял напротив и смотрел на неё внимательно и цепко, чуть наклонив голову – точь-в-точь хищная птица.

Перехватив её испуганный взгляд, он мягко, слегка растягивая гласные звуки, произнёс:

– Не бойся. Тебе нечего тут бояться.

Слова его произвели на неё прямо противоположный эффект. Она отступила от него на шаг назад, пытаясь и не выпустить его из поля зрения, и оглядеть каюту на предмет наличия чего бы то ни было, что она могла бы использовать как оружие. С ножом у неё не задалось – но, может, она могла бы швырнуть в него, скажем, стул?