Эйден так же подхватил меня на руки и поспешил следом за Итаном:
– Полностью поддерживаю тебя друг, жизнь восхитительна!
– А теперь вспомни, что произошло на самом деле. – донеслось словно шёпот возле моего уха и я закрыла глаза.
– Ксандрия не слушай его, пожалуйста не верь, это я, Эйден и я люблю тебя… не слушай его. – доносились крики словно из далека.
– Саша верь нам, он лжёт. Это всё не правда, просто поверь. – кричала Ля.
– Ксанка закрой уши, тебе нельзя подчиняться, Ксандрия, держись. – во всё горло орал Итан.
Я резко открыла глаза и обнаружила себя в тёмной комнате, сидящей на кресле. Руки были прикованы к ручкам кресла, а ноги к земле. Передо мною, прикованные к решёткам, сидели Эйден, Итан и Ля, а рядом, на соседнем кресле восседал Даниэль:
– Ксандрия, ты же помнишь, что действительно произошло?
В голове картинки с воспоминаниями стремительно менялись одна за другой, стирая любое воспоминание об Эйдене, Итане, нижнем мире… Я словно мысленно пыталась их словить и удержать, но ничего не получалось. Не понимая, что происходит по щекам начали течь обжигающие слёзы, срываясь с подбородка и опадая на пол каплями фиолетового пламени.
– Крошка, не вздумай забыть меня! – кричал словно из другого мира Эйден. – Я найду тебя, где угодно, слышишь? Что бы не произошло просто знай, я люблю тебя, только пожалуйста, не вздумай забыть меня!
Эйден, Чернь, Итан все они были чем-то далёким. Нижний мир перестал казаться столь привлекательным, вспомнились наши вечерние посиделки с Ля, наши вечеринки, которые мы посещали. То как мне нравилось танцевать на них, как я любила учёбу в институте, как я любила своего парня Дэна…
– Нет, я люблю Эйдена… – сквозь слёзы гневно произнесла я.
– Ты уверена? – спросил тихим голосом Даниэль. – Подумай внимательнее, вспомни что на самом деле произошло.
Никаких искр никогда не было, моя мама Стелла, наш любимый дом в Киорте, моя младшая сестра Джулия, с которой мы вместе поехали учиться на геологов, любимый парень Дэн, с которым мы хотим пожениться…
– Нет… я люблю Дэна, свою сестру Джулию и маму… Стеллу.
– Крошка, нет! Не дай ему забрать самое ценное! Ксандрия, я действительно люблю тебя, пожалуйста запомни меня! Не вздумай забыть меня…
Опустошающая темнота и больше никого вокруг, лишь сладкое забвенье…
Огромный пустой зал, в центре круглый стеклянный стол, за которым в кругу сидят старейшины, сильнейшие одарённые и дивные. Во главе королева Элис, а рядом её бывший муж, занимающий пост директора в лучшей Академии нижнего мира. Академии «Эстиматос» в которой Эйден и обучался, пока яркая, наполненная радостью жизнь не превратилась в существование, забрав у него самое ценное – её.
– Прошло семь дней. – гневно произнёс Эйден не поднимая головы.
– Эйден не нужно… – пытался успокоить его Итан, сидящий рядом, но тот лишь резко отдёрнул руку.
– Семь дней прошло с того момента как Даниэль забрал её. – гневно продолжил Эйден. – Семь дней с того дня, как этот подонок направил её же силы против неё. Что значит мы не можем убить его? Я лично хочу прийти и всадить кинжал в его сердце! Он лишил её родителей, лишил её Черня, единственной защиты, и забрал её у меня… Я не стану сидеть сложа руки.
– Прости сын, мы не можем… – тихо произнесла королева Элис. – Он снимет барьер и пострадают оба мира. Ты должен научиться жизнь без неё.
– Ты и сама знаешь, что я не смогу! – тихо ответил Эйден. – Не только из-за объединения… Я не хочу жить в мире, где нет Ксандрии Трей!
Он резко встал, опрокинув стул, и гневно вышел из зала. Не говоря ни слова подбежал Итан, они оба зашли в портал и оказались в комнате, когда-то принадлежащей им с Ксандрией. Он медленно подошёл к доске, загораживающей собою её постель и начал писать маркером снизу «Совет отверг и этот план, следует действовать самостоятельно».
– Как она? – продолжая стоять спиной к другу спросил Эйден, не особо рассчитывая на ответ.
Итан не рассказывал многого. Не говорил, что Ксандрия мечтает о дне своей свадьбы и выбирает платье, листая журналы днями напролёт. Не говорил, как она любит свой институт и как звонит по несколько раз в день своей маме… Стелле.
– Она в порядке, Ля подарила ей альбом, но Ксанка его даже не открыла, отказывается рисовать. – ответил Итан. – Когда ты к ней пойдёшь? Ты без сил. Ля написала, что Ксандрия легла спать, ты можешь идти.
Он молча развернулся к другу, стараясь держать под контролем свои эмоции, сжимая кулаки, борясь с самим собой:
– Она кажется счастливой… – тихо произнёс Эйден. – Она действительно выглядит счастливой. У неё есть мать, сестра, жених, учёба, которая ей нравится, жизнь о которой она мечтала.
– Даже думать об этом не смей! – мгновенно подскочил к другу Итан. – Ты и без меня знаешь, как она ненавидела тот мир. Она вспомнит! Клянусь, однажды она вспомнит, без тебя она не сможет. Прошло всего семь дней…
– Кэтрин прожила без Саймона семь лет… – с невыносимой тоской в голосе ответил Эйден, и махнув рукой Черню, направился прочь из комнаты, в направлении к порталу.
Пройдя привычным маршрутом они с котом пришли в общежитие и поднялись на десятый этаж по лестнице. Он специально поднимался пешком, мучал сам себя, боялся встречи. Признаваться самому себе что ненавидит каждую ночь, проведённую рядом – было невыносимо, но именно это и было правдой. Он презирал то, какой счастливой она стала, презирал то, что она не проронила ни единой слезы. Без него… А сколько раз она плакала из-за Эйдена? Сколько раз была несчастна?
– Готов, друг? – спросил Эйден, опустив голову вниз, стоя у приоткрытой двери.
Чернь отрицательно помотал головой и тихо что-то пискнув направился к хозяйке, которая его уже не увидит.
– Вот и я не готов. – тихо сказал Эйден, проходя в комнату.
Ля, легонько улыбнувшись кивнула коту, обняла Эйдена, выражая поддержку и молча ушла, оставив их одних.
– Привет, маленькая моя. – тихо произнёс Эйден. – Мы с Чернем снова к тебе, как впрочем, каждую ночь…
Он осторожно подошёл к небольшой тумбочке и положил своё кольцо, рядом с её. Осторожно присаживаясь на твёрдую постель, на которой спала Ксандрия. Протянул руку, нежно проведя по волосам. Чернь запрыгнул на постель и улёгся у её ног.
– Рассказать тебе сказку, Крошка? – спросил Эйден, пытаясь держать эмоции под контролем и не разнести всю её крохотную комнату в щепки. Не прийти в замок к Даниэлю, вонзив ему клинок с фиолетовым камнем в сердце, и не спалить весь этот проклятый «серый» мир, в котором ей хорошо без него. Как же сильно он хотел сорваться, но терпел.
– Жила была одна сильная колдунья и сильный колдун, а вместе они были о-очень сильными колдунами… – начал, слегка улыбнувшись, Эйден. – вот только была проблема, маленькая моя. Есть ещё другой колдун, который как мы думали вовсе не колдун, но ты была права, в его глазах нет места свету, он злой… Этот не колдун был слаб, не мог справиться с колдуном и колдуньей, которые были вместе, так как вместе они были невероятно сильны. Настолько, что могли создавать порталы в другие миры, вот только не сделали бы этого для злого не колдуна, а ему очень хотелось. И в то мгновение, когда жизнь была подобна сказке. Колдунья полюбила своего колдуна, он радостно нёс её на руках на кладбище, в компании их лучших друзей. Мир никогда не казался им всем прекраснее, чем в тот самый момент. Вот только резко вспыхнув тёмно-фиолетовым пламенем, колдунья создала портал, перенёсший всех нас на земли этого злого не колдуна… Ксандрия, эта мразь следила за тобой с первого моего появления в верхнем мире, я должен был догадаться, именно так он и нашёл тебя… Мы думали, что он заманивает нас в ловушку, но мы были там давно, а он лишь выжидал. Маленькая моя, он заставил тебя перенести нас всех, когда ты ушла переодеться перед обедом с моим отцом. Он стёр твои воспоминания о нас, но я знаю что ты любишь нижний мир! Я знаю, что ты ненавидишь верхний мир всем сердцем и душой. И я знаю, что ты любишь меня! Он ждёт когда мы ослабнем, чтобы мы создали для него этот чёртов портал и наделили силой, контролирующей тёмных. Он не понимает, насколько ты сильная. Ты вспомнишь. Мне плевать что ты меня не видишь. Мне плевать, что ты не чувствуешь ни меня, ни Черня. Я буду вечно кричать, пока ты не услышишь, я буду приходить каждую ночь, пусть и ненавижу эти встречи всем сердцем. Но я заставлю тебя вспомнить. Он не победит, Крошка.
