Темнокожий парень демонстративно показывал всем свое изобилие

мышечной массы. Он не был огромных размеров, как те парни, что

кружились вокруг него. У Тайлера каждое мышечное волокно на теле

было словно прорисовано. Каждая жилка, каждая вена была чет-

ко анатомически выражена на теле. Он стоял и смотрел на Криса, который собирался лечь под штангу, чтобы позаниматься. Бакстер

тоже хотел возразить, но не осмелился перечить Тайлеру, который с

огромным интересом смотрел на эту картину, сняв свои очки.

Крис решил, что будет убивать время в качалке, так как другого

занятия он себе не находил. Он поудобнее улегся на скамью, где ми-

нуту назад занимались другие заключенные. Крис с огромной уве-

ренностью снял снаряд со стоек и ощутил мощное давление вниз, с

которым он не попытался даже побороться. Штанга придавила его

с такой силой, что парень не смог выдохнуть даже воздух, который

оставался у него в груди. Моментально вокруг раздались десятки ди-

ких смешков, все начали показывать пальцем и смеяться, как ненор-

мальные. Бакстер рванулся, чтобы помочь своему сокамернику, но

его быстро остановили. Крис лежал покрасневший и изо всех сил

отталкивал от себя штангу, пытаясь хоть как-то ослабить натиск. В

какой-то миг создалось ощущение, что его голова вот-вот лопнет от

перенапряжения. Тогда Тайлер подошел и, словно книжку с полки, поднял штангу с груди Криса. Бедный парень не мог откашляться око-

ло минуты. Грудь болела настолько, что Крис подумал, не сломалась

84

ли она. Он начал глупо улыбаться, как бы оправдываясь за свою са-

моуверенность.

Резкий удар по ногам сбил Криса, и тот рухнул на землю. Двое

негров резко подняли его и сжали, как котенка.

– Запомни, малыш: это место для настоящих мужчин, твое место

там, – указывая на место возле стены, сказал Тайлер. – Еще раз здесь

тебя увижу – считай себя калекой.

Тайлер с силой толкнул Криса, так, что тот снова упал на ас-

фальт. Крис не мог бороться против такого здоровенного парня, но в

его голове пролетела мысль, что надо идти до конца, что даже если

он не сможет, то попробует хотя бы. Он встал на ноги, молча подошел

к другой скамье, взял гантели и начал жать их от груди, демонстра-

тивно показывая, что ему наплевать на то, что ему только что сказал

Черный Алмаз. Раздался неодобрительный гул. Крис так и не понял, что произошло, но через десять секунд он уже лежал на асфальте, а

гантели катились в разные стороны. Тайлер одной рукой перевернул

скамейку вместе с Крисом. Негр схватил парня за форму и швырнул

в сторону. Затем, не дожидаясь, пока тот начнет вставать, резко на-

нес удар ногой в область живота. У Криса свело диафрагму, дыхание

на время остановилось, сделать вдох не представлялось возмож-

ным даже под жесткими командами мозга. Рефлекторная мышца не

слушалась, пока сама не начала работать через полминуты. Тайлер

собрался вновь нанести удар, как голос с немецким акцентом оста-

новил его.

– Я что-то, наверное, упустил? – подходя ближе, спросил Шультц.

– Мы разобрались, – ответил Тайлер, поворачиваясь спиной к

немцу, который тоже, как и негр, был голым по пояс.

Шультц, в отличие от Тайлера, был словно кусок сахара. Его кожа

не имела ни малейшего намека на оттенок. Но мускулатура этого ох-

ранника была ничуть не хуже той, что обладал негр.

– Не думал, что ты будешь тягаться с тем, кто слабее тебя, на

тебя это вовсе не похоже, – продолжал немец.

85

Тайлер молча одевался, игнорируя начальника охраны. Шуль-

тц не стал домогаться до него, а просто прошел мимо Криса, пере-

шагнув через парня.

* * *

– Зачем тебя только потянуло туда? У тебя что, мозги засохли?

Ты так тут не протянешь, а тебе сидеть столько, сколько отведено

жить, – причитал Бакстер в камере.

Крис лежал и слушал, о чем говорил негр. Он любил послушать

Бакстера. Тот мог и насмешить, и сказать много полезного, он всегда

поднимал настроение Крису разговорами.

– Ты влип, Крис. Тайлер недоволен, что ты сегодня так поступил.

Мне влетело не меньше, чем тебе. Он сказал, чтобы я следил за то-

бой. Если ты даже попытаешься сделать зарядку, он поимеет меня, а потом и тебя. Если ты попытаешься заниматься чем-то, он тоже

самое сделает с нами. Не делай ничего, Крис. Как ты так вообще мог?

И я попал по самое не хочу, теперь меня считают…

– Шутом гороховым, – не давая договорить Бакстеру, прервал

Крис. – Тебя и так им считали, ты думаешь, со стороны не видно, на

что это все было похоже? Почему мне нельзя чем-то заниматься? Тут

что, коммунизм, я не пойму? Почему я не могу заниматься на трена-

жерах, как те парни?

– Эй, парень, очнись, ты в тюрьме. Ты не на воле. Тут большую

роль играет физическая сила, а кто ее имеет больше, тот и выигры-

вает, как в природе, все просто. Тайлеру вовсе не выгодно то, что

кто-то из белых или латиносов занимается. Он тут все под контролем

держит.

– Значит, он боится, что найдется тот, кто будет сильнее его?

– Этого каждый авторитет боится.

– А кто были те два черных, Бак?!

86

– Это прихвостни Тайлера.

– Что-то вроде тебя?

– Они самые, – не сразу осознавая, что сказал, ответил Бакстер. –

Эй, поосторожней со словами!

– А то – что?

– Ляпнешь что-то подобное кому-нибудь из здешних громил –

считай, что поженишься.

– Что значит поженишься?

– Значит, что поимеют тебя по полной. В прямом смысле этого

слова. Тот негр в душе постоянно пялится на парней. Ты бы поосто-

рожнее перед ним светился. А то понравишься еще.

Страх и ужас пробрал Криса. Он не рассчитывал на то, что может

оказаться под взором насильников. Не хватало ему еще этих проблем.

– А что мне делать, если…?!

– Держись поближе к массовке, как можно чаще. Не лезь, куда

попало. Не веди себя, словно заклеванный цыпленок, но и будь ти-

хим, не болтай лишнее языком. Может быть, ты выпадешь из списка.

Хотя, ты не выглядишь привлекательно. Может, на тебя и не поза-

рятся.

– Как ты вообще можешь рассуждать, как я выгляжу, ты же

мужик?

– Да я же в шутку, ты не волнуйся главное. В тюрьме шесть из

десяти попадают под насилие – это статистика такая.

– Спасибо, что утешил.

– Да не за что.

– Слушай, ты же сидел в других тюрьмах – они такие же, как и

эта?

Бакстер задумался и начал всматриваться в решетку, из кото-

рой попадал свет в камеру. Потом он медленно поднялся и подошел

вплотную к двери, как он часто любил это делать.

– Все тюрьмы похожи одна на другую, отличаются режимами, но везде одни принципы и понятия. Здесь творится невесть что. Все

87

недовольны, ты сам это видишь. Столько бунтов я не видел за все

время.

– А поводом для этого что служит? Зачем все возмущаются?!

Мы всегда ведь только получаем по голове.

– Нас сильно ущемляют в правах, а права надо отстаивать. По

выходным нам не выдают положенные порции гамбургеров, у нас нет

второго выходного, за работу нам не платят. Неужели ты не видишь?

Бакстер достал сигарету и, нервничая, подкурил ее. Сделал глу-

бокую затяжку и закрыл глаза.

– У тебя есть родственники? – протяжно выдавил Бакстер.

– Нет!

– Ладно. У тебя есть друзья, которые могли бы к тебе прийти на

свидание?

Крис неоднократно думал о Майкле и Кристине. У него остава-

лись только два человека, которые могли прийти к нему и проведать.

Он каждый раз вспоминал о них, когда ему становилось одиноко.

Далее Крис задумался и вспомнил, что не было никого в тюрьме, к

кому на свидание приходил кто-то из близких. Все, кто находился тут