— В сотый раз повторяю, молодой человек, память можно стереть только полностью или за определенный промежуток времени, который сотрет не только определенные воспоминания, но и все что с этим связано.
— Ну так сделайте это! — Аркадий не на шутку начал сердиться.
— Это ничего не даст.
— Как это не даст?
— О вашем конфузе знает уже весь город! Завтра будет знать все графство, а послезавтра даже крестьяне в самом отдаленном уголке империи будут судачить о чесоточной коронации.
— Но это не чесотка! И не коронация!
— Молитесь Четырем, граф, чтобы в истории это событие осталось именно под этим названием. — Маг позволил себе легкую усмешку. — Я уже слышал пару более острых названий.
— Что же мне теперь делать? — Отчаяние легко читалось на физиономии Аркадия.
— Запереться в своих покоях на пару недель или же отправиться на это же время в свой охотничий домик.
— Нет, я никуда не поеду. Там будет сыро, грязно и ни каких удовольствий. К тому же я не люблю убивать животных. — Отчаяние сменилось отвращением. Последнюю фразу Аркадий произнес более чем уверенно, хотя отчетливо понимал, что за свою жизнь он не убил никого крупнее мухи.
— Молодой человек, удовольствия вам противопоказаны! — Возмутился Херемус. — Я немедленно отправлю к вам в покои нашего лекаря, он вас мигом поставит на ноги.
Едва Аркадий в сопровождении личной охраны доплелся до своих покоев, как тут же, не раздеваясь, повалился на кровать, заботливо заправленную слугами. Не успел он перевести дух как в личные покои ввалился управляющий делами замка и всеми делами графства Силонского.
— Ваше сиятельство, неотложное дело!
— Это никак не может подождать до завтра? Сегодня был слишком напряженный день. — Не отрывая головы от подушки пробубнил Аркадий. — Давай так: всех просителей вон, а мне принести побольше вина и поменьше закуски — на пиру кусок в горло не лез.
— Милорд, а как же лекарь? Его-то вы примете?
— Лекарь? Мигом сюда! — Аркадий аж подпрыгнул на постели.
Не успел управляющий делами замка покинуть покои, как в них ввалился запыхавшийся лекарь — человек убеленный сединами, крепким, но суховатым телосложением и крючковатым носом.
— Что так долго? — Возмутился молодой граф. — Ты должен был ожидать меня в покоях сразу после пира!
— Прошу прощения, милорд. Не все мази и припарки оказались в наличии. Не часто такое приходится лечить, если вы понимаете, о чем я.
— Поговори мне тут.
— Разрешите приступать?
— Давай! — Милостиво разрешил Аркадий. — А обязательно все эти припарки и мази применять? — Решил уточнить он, когда штаны оказались приспущены, а по покоям разнесся не очень приятный аромат лекарственных средств. — Не проще магией подлечиться?
— Мага целителя в данный момент в городе нет — отлучился в столицу на симпозиум. — Пояснил лекарь, густо размазывая вязкую вонючую мазь по причинному месту. — Но зачем вам маг, если в академии вам преподавали начальный курс магии, где одним из предметов была защита организма от болезней и вредителей с помощью простенького заклинания? Проще предотвратить, чем бороться с последствиями болезни, милорд.
— Ну, это — замялся Аркадий, — потерял бдительность. Думал уж дома мне ничего не угрожает.
— Как скажете, милорд…
Фраза лекаря еще не была закончена, как в покои ввалилось новое действующее лицо, точнее милая мордашка кузины Розалии. Ее совсем не смутил представший перед ее глазами процесс лечения, но виноватую позу она все же приняла — конфуз как ни как случился по ее вине.
— Милый Аркон, я право сама смущена. — Попыталась было оправдаться девушка. — Не знаю, как так могло выйти…
— Ах, ты потаскуха! — Взвился мгновенно выведенный из себя Аркадий. — Перекувыркалась с половиной замка и не знаешь, как так получилось?!
— Но ведь раньше такого не случалось, а я ведь и с… — договорит она не успела, иначе бы закопала себя еще глубже некуда. Аркон подлетел к ней, одной рукой придерживая штаны, а другой пострадавшее естество.
— Ты совсем с головой не дружишь? С этим мне что теперь делать?
— Заживет! — Нагло и даже более того, вызывающе заявила Розалия. От мелькнувшей в ее сторону оплеухи ее спасла только реакция и немного спавшие чуть ниже положенного штаны.
— Убью! С глаз моих долой! — Аркадий совсем потерял самообладание и кинулся на девушку с кулаками. Та, издав дикий поросячий визг, снова увернулась от тумаков и выскользнула из личных покоев графа. От дальнейшего преследования ее спасли телохранители Аркона де Габрина, несущие службу у входа в опочивальню. Они повисли на молодом графе как гончие на матером кабанчике и затолкали его обратно. В данной ситуации присутствующий здесь же лекарь не растерялся и влил в Аркадия большую дозу успокоительного, воспользовавшись моментом, когда охранники прижали своего разбушевавшегося господина к постели.
Прошло совсем немного времени. Ярость, бушующая во всем естестве Аркадия пошла на убыль, успокоительное начало действовать и молодой граф, свернувшись калачиком, тихонько постанывая провалился в глубокий здоровый сон.
Глава 11. Тяжелое пробуждение
Организм отказывался пробуждаться. Все тело ломило. Во рту ощущался явственный привкус перегара. С чего бы вдруг? Глаза разлепить все никак не удавалось. Пришлось полагаться на другие ощущения.
Запах стоял самый обыкновенный, даже приятный. В воздухе витал аромат каких-то цветов. А еще пахло женщиной. А вот это уже интересно!
Так как тело было ватным и онемевшим, то надеяться на его помощь не приходилось. А так, казалось бы, чего проще, не видишь, кто рядом с тобой, так просто возьми и пощупай.
Юный феодал постарался прислушаться. Может быть, уши позволят ему получить больше информации об окружающем мире и наконец, понять, где он находится? Сначала его внимание привлекли отдаленные звуки: чьи-то голоса, непонятный шум и кукареканье петуха. На хриплые крики глупой птицы отвечали еще более далекие отклики его собратьев!
Не успел наш герой обрадоваться или испугаться ситуации, как все его внимание захватило еще одно событие — он постепенно начал чувствовать свое тело. Вялость и онемение отступали. Как ни старался Аркон де Габрин вспомнить, что привело его в это состояние — попытки оказались тщетны. События последних нескольких дней начисто стерлись из памяти. Все, надо завязывать с выпивкой и неконтролируемыми половыми связями! Это факт!
Стоило только подумать о беспорядочных связях, как запах женщины вновь достиг ноздрей, а природное естество отозвалось натужной болью. Состояние оценивалось как «больше не могу».
Рядом почувствовалось шевеление, затем потягивание, а за ним и протяжный зевок. Кто-то неизвестный, судя по запаху — женщина, встал с кровати и начал одеваться.
В этот же момент через веки начал пробиваться яркий солнечный свет, заставив невольно зажмуриться сильнее. Как ни странно, это действие вернуло контроль за головной частью тела и Аркон открыл глаза. Первым делом в глаза бросилась женщина пожилого возраста, одетая только в потрепанную ночнушку, стоящая спиной к герою и заканчивающая одергивать занавески на окнах. Убранство комнаты оказалось не знакомым, но вполне естественным — стол, стулья, кровать, большой шкаф во всю стенку. Несколько вещей показались незнакомыми, но в данной обстановке выглядели вполне органично. Повернув голову к престарелой незнакомке, преодолевая режущую сухость во рту Аркон громко и четко спросил:
— Кто вы? Что здесь происходит?
Практически не поворачиваясь пожилая дама вскрикнула и бухнулась в спасительный обморок. Дальнейшие вопросы, которые бы хотелось ей задать, сейчас оказались бы бессмысленными.
Преодолевая боль в онемевшем теле, Аркон попытался принять сидячее положение. Голова закружилась, но ясность сознания удалось сохранить. Превозмогая возникшую в коленях дрожь, он встал ногами на прохладный деревянный пол и выпрямился во весь рост. Мало того, что тело ощущало полнейший дискомфорт (откуда только взялось такое слово?), так еще и воспринималось не совсем как своё. С трудом сделав несколько шагов, парень оказался перед большим зеркалом, в котором от колен до макушки головы отражалось незнакомое для него тело болезненно худого молодого человека. Голову венчала короткая черная шевелюра, а в серых водянистых глазах читалось непонимание, смешанное с отчаянием. Прежний хозяин этого тела мало того, что отличался телосложением, так еще и выглядел на десяток лет старше, чем ощущал себя милорд Аркон де Габрин.
