– Я здесь проездом. Собралась в поход по нашим горам. Ещё хочу побывать на могилке отца. Завтра у него память. Ты до скольки сегодня работаешь?

Мимо нас прошла группа темнокожих посетителей, в бейджах и без багажа, по видимому уже заселились.

Оксана просияла одному высокому парню, выгнув тонкую бровь. Заметив моё удивление опустила глаза в пол и негромко засмеялась.

– Не обращай внимание. Я просто ищу себе папу для Викуси. Желательно богатого иностранца. – она прокашлялась и снова оглянулась – Сегодня не моя смена, нас просто вызвали на пол дня, подготовиться к приезду начальства. Усиление штата, так сказать. Сейчас я предупрежу, что ухожу и спущусь к тебе. Жди меня здесь.

Не дождавшись ответа, Оксана упорхнула за высокую, лестничную балюстраду, а я вернулась в холл, допивать свой холодный чай, с ароматом персика.

Время сезона для гостей и туристов, свободных домиков оказалось немного и те были космически-дорогие. Оксана подключила свои связи и мы, как и планировалось, провели вечер за бутылочкой Лыхны, на берегу озера, в маленьком, фанерном, но, вполне атмосферном домишке, вспоминая детство и восполняя пробелы прерванного общения.

Оксана всё такая-же как я её помню. Она успела выйти замуж за нашего одноклассника, Максимку Горюна. Пожила с ним полтора года и развелась. Она не брала фамилию мужа, а так и осталась Бородина, за что я её ещё больше зауважала.

Мы болтали, смеялись, пили и обнимались до половины второго. Этих эмоций нам показалось мало и мы пошли вдоль берега озера, которое, к слову, оказалось совсем не маленькое и местами почти непроходимое.

Почти. И точно не для нас с Окси… Вскоре мы "случайно" наткнулись на группу темнокожих туристов, которых видели сегодня в холле. Они оказались весёлые и добродушные ребята. Даже когда моя захмелевшая подруга, пропала в кустах со своим претендентом на звание "папы для Викуси", никто из ребят не стал приставать ко мне. Я сначала мягко сказать удивилась, неужели пятнадцать килограммов настолько испортили меня, но потом мы выяснили, что они все женаты, включая и "папы для Викуси"…

Проснулась я, в семь утра. Голова немного болела. Странно, вроде-бы вчера выпили совсем не много. Вернее я выпила не много. Оксана здорово перебрала, так и осталась в гостях у своего женатика – претендента.

Повалявшись немного (у меня же отпуск, имею полное право), допила остатки бутилированной воды, достала из чемодана сланцы, махровый халат, и отправилась на озеро.

Солнышко пекло как сумасшедшее. Никого не было видно и я решила поплавать нагишом. Вода оказалась на удивление прохладной, с удовольствием почувствовала, как прояснилась голова и взбодрилось всё тело. Это озеро питал не один родник, так что надолго меня не хватило.

Выбравшись на берег я легла на зеленую травку обсохнуть и погреться на теплом утреннем солнышке. Странное чувство охватило внезапно, я закрытыми глазами почувствовала движения в воздухе. Открыла глаза. Никого нет. Перед моим взором возникали и таяли размытые образы разноцветных окружностей. Словно в дымке, коричневые, синие, жёлтые и зелёные сферы медленно плыли, скручиваясь и образуя своего рода линию. И это была не картинка, это было скорее ощущение. Общное видение чего-то далёкого.

Я закрыла глаза и прислушалась к себе. Солнечный удар? Но мне не было плохо, голова оставалась ясной и свежей. На всякий случай оделась и пошла в домик. На ум пришёл недавний разговор с сестрой. Про парад планет в сочетании с ретро-Меркурием. Она говорила, что это очень редкое явление, которое повлияет на мою жизнь, кардинально поменяв ее. Что бы это значило? Может и вправду это так на мне сказывается? Нужно бы позвонить Алисе, но я так и не прослушала её много-мегабайтные голосовые.

Ладно, подождёт. Сначала доеду до Солонешного, а потом позвоню сестре.

Я начала собираться в дорогу. Без стука вошла Оксана. Губы распухли, глаза красные, волосы всклокочены.

– Ты в порядке? – я оставила чемодан у двери, а сама присела на диван к подруге – Он… – забыла как зовут темнокожего претендента – Он что, ударил тебя?

– Нет – Оксана покачала головой – Он уезжает, его жена звонила. Оказалось что она беременна. И сейчас попала в больницу. Мартин срочно прервал свою командировку и едет домой.

– Ну а чего ты ждала от женатого мужчины? – я никогда не умела "сластить пилюлю". Оксана хлюпнула носом – Что он бросит свою накаченную ботоксом американку и женится на русской горничной?

Подруга расплакалась, потом долго рыдала у меня на плече и я вспомнила слова из книги Олега Роя: "найди того, кому хуже и помоги ему"…

Не уверена, что жизнь Оксаны хуже моей, но всё же… Я уговорила её поехать со мной. Поехать к дочери, которую она не видела уже пол года, пока искала ей отца…

После поворота на Камышинку асфальтированная дорога закончилась и до нашей родной деревни мы добирались, чуть быстрее, чем пешими. Местами, совсем опасно заезжая в горные ручейки и трясясь на каменных кочках, до самого вечера.

– Ты уверена? – Оксана не сдавалась уговаривая меня остаться с ночевой у них.

– Вика хочет побыть с тобой! Она соскучилась по тебе. Ей сейчас нужна мама, а я буду тебя отвлекать – я взъерошила волосы девочке, а та благодарно улыбнулась. Такая маленькая, но такая взрослая. Похожа на Максима, как его разнополый клон.

– Так, всё девчонки! Мне надо поспать, завтра рано вставать.

Расцеловав эту милую парочку, я сажусь в машину, и еду в наш старый, родительский дом. У меня много мыслей и страхов по поводу того, что я найду там. Но я не трусиха. Отец научил всегда идти навстречу своим страхам.

Подъехав к парадному входу, я чуть не пробила челюстью днище автомобиля.

Сад был ухожен. Повсюду цвели и благоухали мамины розы. Сам дом хоть и выцвел, но создавалось впечатление, что здесь кто-то живёт.

Выхожу из машины, тёплый ветер наполнен запахами летней ночи. Стрекочут сверчки и пищат летучие мыши. Как в детстве ароматы садовой Маттиолы окутывают сладкой, невидимой вуалью и ласкают воспоминаниями.

Обхожу дом. Свет нигде не горит. Либо никого нет, либо обитатели спят. Я в раздумьях, как быть. Если мама сдаёт дом на сезон, то было бы неприлично в столь поздний час ломиться на порог, пусть даже своего дома. Но мама ничего не говорила о его сдаче. Мысли о том, что она утаила этот факт, неприятно царапнули итак вовсю расцарапанную душу.

Встану лагерем до утра, а с рассветом постучусь и всё выясню.

Туман от озера за нашим домом расползается до середины деревни, а уж мою машину, проглотил под утро целиком. Я так и не стала вчера ночью ломиться в дом и будить кого бы там ни было.

Время почти пять утра, я проснулась от того, что замёрзла. Включила печку в машине и снова забралась в спальный мешок. Сегодня выдвигаюсь в горы, надо выспаться.

Маршрут выбрала не из лёгких: по Хребту дракона до ущелья Ябуу, там место очень вдохновляющее, сделаю в нём привал на два дня. Дальше вдоль озера Ивуа, через Каменную пустошь до горы Арахту. Переночую у подножия, а утром взберусь на неё до бирюзового озера. Там я планирую задержаться до следующей среды. Потом обратно тропой Студентов, через лес, по пасти дракона, вдоль родника "Фей", до нашего озера.

Вот такой маршрут я обрисовала Алисе и Оксане. Телефон будет отключен, выйду на связь только на Арахту, так что я вполне восполню свою страсть к тишине и одиночеству.

Еще, до похода, надо сегодня сходить на могилу отца. Я привезла с собой искусственные цветы, венок, весовые конфеты и фонарь, в виде свечи на солнечной батареи.

Отец мечтал оборудовать крышу, под солнечные батареи, и питать энергией световых волн, весь дом. Но так и не дожил до воплощения в жизнь своих научных грёз. Упал затылком на бревно! Что за нелепая и не естественная смерть. Тем более для такого здоровяка как отец. Он не ел жирную пищу. Питался в основном тем, что выращивал на огороде и в сарае. Занимался спортом и наукой. Я помню его смех, помню его искрящиеся весельем глаза. Но почему-то из памяти словно вырвали часть жизни после его смерти. Я ничего не помню о его похоронах. Почти целый год словно размазан дешёвым ластиком по листу, и тёмные силуэты лиц, людей и событий, уже не различить, как бы я ни пыталась.