Он твёрдой поступью направился туда, к далёкой звезде.

На секунду воцарился порядок тишины и хаос мысли. Звук сердца из кокона разносился на сотни шагов, как нота жуткой песни

Гиена обрушивала навык воя на кокон, волна жёлтой энергии вышла из пасти, но было бесполезно. Нечто внутри пробуждалось, игнорируя навык… Вожак смехом приказал идти в атаку на кокон, однако подданные трусливо отказывались атаковать, замерли в ожидании.

Предводитель гиен озверел, разорвал ближайшему слуге глотку, что тот мучился, подыхая в листве.

Жадные окровавленные пасти к небу поднялись. Вожак что было мочи завопил, позвал подмогу. И оживился тихий лес. Сбегаются твари, подобно улью жужжали. Отовсюду послышался хохот.

Примчались псы войны. За два вдоха встал новый десяток. За три вдоха пришёл второй, а после и третий подоспел.

Небольшие волны кровавой ауры исходили из кокона. Пробилась рука, а за ней вторая, крепче дуба.

Гиены, окружающие Лили, отошли от потрясения и вступили в схватку. Началась новая партия игры острых зубов и череды незримых порезов.

Вожак дал команду смехом. Две гиены потащили деревянные палки, присыпанные листвой, около шелковицы, в десяти метрах от кокона. Под ветками находилась лужа чёрной зловонной жижи, которая бурлила, словно кипящая смола. Вожак отскочил от кокона, в два прыжка подскочил к зловонной луже, да сразу принялся лакать мерзость. Его третья голова дала команду, почти вся стая сбежалась к жиже, начали жадно слизывать, будто бы это божественный нектар.

Под действием гадости твари меняли окрас, становились ещё больше и могущественней.

Сильные руки разорвали кокон, как волнами моря хлынула сукровица.

— Сейчас вы, сука, сдохните, — грянул голос его.

Мужчина полностью вышел из кокаина, гордо предстал перед публикой.

Волосы окрасились ночью. Весь белый куда-то исчез, черты лица острее ножа. Узкие разрезы глаз украшали собой сияющие жизнью зелёные соколиные очи, что сверкали красными отблесками, как горящий уголь в кромешной тьме. И подбородок острый, под стать алым губам. А тело подобно божеству: широкие атлантические плечи украшали мускулы, как и широкую мужицкую грудь. Всё дышало мускулатурой, без единой капли жира, без тени недостатка. И спина вся мускулами покрыта, словно демонический лик взошёл на ней. Руки крепче дуба, стать ярче солнца. Ноги греческого бегуна с устойчивыми жилистыми стопами.

Айрон уподобился Атланту, которого описывали Греки.

От нового тела возвышался холод. Лёгкое чёрное свечение от волос, что невозможно по природе черноты. Но первозданной тьме на природу наплевать.

Гиена подлетела к Айрону. Его нога сама отреагировала: стопа попала в череп, зверь отлетел с невероятной скоростью и, ударившись о дерево, буквально взорвался, оставив окровавленную вмятину в стволе.

Немезида: Все оковы спали, награды начисленные. Ваш психологический возраст, стал как у взрослого мужчины двадцати семи лет. Кровь дарит вам навык Магнетизм: вы способны мысленно призвать своё орудие на расстоянии пяти метров.

Немезида: Вы получаете титул: Атлант.

Как ада резные врата, открывалось новое незамутнённое создание и в холодном огне ярости рождались новые мысли. Глаза атланта вспыхнули, три разных образа сознания слились воедино.

— Теперь будем с тобой хороводы водить? — агрессивно кинул Айрон Вожаку гиен, который оторвался от жижи двумя головами. Пасти смехом начали управлять войсками, левый фланг отсекал Лилиану сражающуюся с целым полчищем гиен. Центральное войско, снабжённое альфа-гиенами ринулось атаковать атланта.

Айрон тихо прошептал: ''Секира''. Предмет буквально подлетел с земли и сразу лег в левую ладонь. Правая ладонь изогнутыми пальцами сделала дорожки глубоких царапин на груди: кровь выходила танцующим пламенем и текла в секиру, делая ту больше. Губы, как мантру шептали ''Копьё''. Оружия появлялись в окровавленной ладони. Айрон резко отпрыгивал назад. Одномоментно обрушивая копьё за копьём на бегущего врага, словно сам Зевс — Громовержец вселился в него. Мрачное бедствие насквозь пробивало мелких кошек, гвоздями прибивало к земле. Больших трехголовых котов копья не пронизывали насквозь, лишь только глубоко вонзались.

Как цветы поднялись скорбные вопли.

Большая кошка применила какой-то навык. Источая смрад звериного тела, брызжа слюнями из пастей, размытой тенью приблизилась к Айрону с надеждой перекусить глотку. Но атлант подставил предплечье. Три пасти впились в мясо, в жилы: под воздействием тьмы зубы гиены покрылись инеем. Но гиена продолжала кусать отвратительными и зловонными пастями плоть, разбрызгивать слюни, драть лапами и утяжелять руку весом, только подогревая ярость атланта.

— Я тоже могу тебя укусить, тварь! — жестоко проговорил он. Зубы моментально стали больше на порядок, будто десятки лезвий, сверкающих идеально белым, вонзились в спину гиены и перекусили позвоночник. Горящая кровь полилась по глотке Айрона, глаза сверкали красным холодным огнём — тварь мельче решила воспользоваться секундой промедления, попытаться перекусить сухожилия стопы… Но нога чуть-чуть поднялась и быстрым ударом оглушила кошку. Череп соприкоснулся с землёй, словно сталь между молотом и наковальней. Вторым движением нога вдарила по торсу кота, что подобно мячу, улетела куда-то далеко, ломая ветви деревьев…

Мужчина, зубами отодрав выпитый дохлый труп от руки и выкинул от себя.

Айрон приметил острым боковым зрением напряжение мускулов и телодвижение второй альфы, тварь уже размывалась миражем. Атлант пустился в пляс, раскручиваясь на месте, посылая лезвие секиры в альфу: которое вошло в две открытые пасти и полностью разрезало тварь, аж кишки полетели.

Действия происходят стремительно, прошло каких-то десять секунд.

Айрон приметил чёрную тень с права. Сверкающие клыки уже летели к его гортани… Атлант чуть нагнулся назад и оказался быстрее, он ответил подобным на подобное! Пасть вампира скользко укусила гортань гиены. Выдрав большой кусок мяса вместе с кадыком. Альфа-гиена из-за ускорения собственного тела пролетела дальше и упала на землю, немного покатившись по ней.

Айрон выплюнул кусок мяса, продолжал отскакивать, попутную немного приближаясь к Лили, девушке нужна была помощь, вдвоём проще отбиваться от нечисти.

Твёрдая рука поднесла секиру к ране на разодранной шее: оружие впитывало кровь. Потерянные капли жизни возвращалась до лона резни, даже пролитая кровь на землю дождём проливалась вверх и неминуемо сливалась с лезвием секиры, которая увеличивалась в размерах.

Пролился смех, мелкие гиены засветились жёлтым, становились быстрее, раза в три…

Сейчас Айрон чувствовал всё многократно острее. И это только наращивало обороты, три органа чувств позволяют видеть всю картину, как по бокам, так и позади. Впервые ощутил прелести бессмертного тело ак-шас. Мысли чище зимнего ручья, столь же холодны, а кровь бушевала вулканом подстёгивала задор.

Не желая ожидать приготовления врага, волна гиен обрушилась на атланта морским прибоем, секира же пела свистом лезвия, прошлась по телу первой жертвы горячею строкой, и поделила тварь на два. Секира совершила новый оборот, стерев след существование ещё одной твари.

Кончики губ атланта приподнялись в улыбке, боковое зрение видело летящую на него тварь. Айрон в развороте торса снёс череп ударом пятки, а после закружился в танце листвы, стальные руки раскручивали секиру, словно не лезвие, а лопасти небесной машины, что моментально разрубили на куски остатки от прибоя гиен.

Из человека переродился в бога. Тело могло совершать невообразимое, без каких-либо усилий. Подобное могуществом опьяняет.

''Нужно держать себя в руках''.

Губы шептали копьё, в руке начало ткаться копьём из чистейшее тьмы, под два метра длины, подобное турнирному, только раз в десять толще: тьма играла на лике копья лесным пожаром.

Альфа размылась, красные глаза оставляли остаточный след, но твёрдая рука направила чёрное оружие вперёд, копьё сломало белые зубы гиены, да пронизало насквозь и вышло с брюха. Атлант твёрдым взмахом скинул мёртвое тело с копья.