— Я бы поцеловал тебя, — Руслан всё ещё усмехался, видимо наслаждаясь моей реакцией, — но боюсь, что тогда мы никуда не поедем.

— Ты знаешь, я даже бы согласилась, на такое вероломное нападение, но не ты ли убеждал меня, что для тебя этот выход важен?

Руслан не ответил, а только мягко развернул меня к себе спиной. Потом я почувствовала, как моё жемчужное колье тяжелой змейкой, стекает вниз, потому что он его расстегнул.

— Лови, царица, — царапнул меня его горячий шёпот возле самого уха. Я только и успела подставить под жемчужины руку, а на его место уже легла россыпь других камней.

— Что это? — я провела пальцами по холодным граням.

— Ну а что положено носить царицам? — невозмутимо продолжил Руслан, разворачивая меня к себе и вручая продолговатый футляр.

— С серьгами сама, — он всё же коснулся губами моих губ, и недовольно скривился, ощутив на них мою помаду.

Я опустила глаза к врученной мне коробочке. В ней на бархатном полотне лежали красивые каплевидные серьги, в огранке из белого золота, ярко переливались прозрачными камнями.

— Это… бриллианты? — я подняла удивленный взгляд на Руслана, и снова коснулась колье, которое он мне надел.

— Ты так удивляешься, царица, — усмехнулся он, наблюдая мою реакцию, — точно я тебе звезду с неба достал. Это всего лишь бриллианты.

— Всего лишь, — повторила я за ним, снова опустив взгляд на серьги в моих руках.

Нет, у меня были бриллианты.

Маленькие серьги пуссеты, и тонкая цепочка, с камнем в виде сердечка. Их мне дарил Вик, и они благополучно лежат в моей квартире, со всеми остальными моими вещами, которые я так и не забрала. Гарнитур из жемчуга я купила специально с платьем.

Но они не в какое сравнение не шли с этими камнями.

Я быстро подошла к зеркалу, которое висело в прихожей, чтобы разглядеть колье.

Оно тоже было из белого золота с россыпью камней, капельками, лежащих на моих ключицах. И оно было великолепно. Сверкало и переливалось благородными всполохами, только такими которые свойственны драгоценным камням.

— Ну же, примерь серьги, — позади меня выросла высокая фигура Руслана.

Я посмотрела на него в отражении зеркала, уловив в его глазах довольный блеск. Ему нравилась моя реакция на его дорогой подарок.

— Спасибо, — пролепетала я, уже переполненная восторгом.

Повернулась к нему, и, не взирая, на риск повредить макияж, со всей страстью впилась в его губы.

Руслан, видимо тоже не особо боялся лишить меня вечернего оформления, ответил не менее бурно, сжимая в своих объятиях.

— Вечером оставлю на тебе только эти камни, — захрипел он, обрамляя горячим дыханием моё лицо, — а теперь нам всё же стоит притормозить.

Я с неохотой выбралась из его рук. На губах ещё горел наш поцелуй, низ живота уже напрягся, сердце ещё не сбавило ритм. И в очередной раз, я поражалась своей реакцией на этого мужчину. Безумно хотелось послать всё к чёрту, раздеться, прижаться к горячей коже, подставлять губы, под жаркие поцелуи, а тело под наглые руки, и чтобы держал крепко, не отпускал.

25

И вот когда мы удобно устроились на заднее сидение автомобиля, при полном параде, с поправленным макияжем, с серьгами в ушах, и с небольшим разочарованием, но с огромной надеждой на вечернее продолжение, я вспомнила, про его день рождения, который через неделю.

Он как-то невзначай обмолвился, что хотел бы этот день навестить могилу деда, он всегда так делал, уже на протяжении десяти лет, как не стало того. Но уезжать в область, где полное бездорожье, и тем более тащить меня на кладбище Руслан не захотел. Я предложила ему следовать его традиции, я спокойно дождусь его дома. На что он ответил, что теперь у него есть новая традиция, это я.

И поэтому я подумала, может устроить праздничный обед, и пригласить, кого он пожелает, и поэтому и спросила, сколько он планирует позвать человек.

— Никакое, — как-то отстранённо ответил Руслан, — нас с тобой вполне достаточно.

— Но, Руслан, это же твой день рождения! — возмутилась я, таким пренебрежением к самому важному празднику в жизни.

— Да, это мой день рождения, — он повернулся и спокойно взглянул на меня, — и поэтому я хочу его провести, так как хочу. Без шумных застолий, и левых людей.

Я испытывающе посмотрела на него, но не уловила ни нотки фальши, он действительно этого хотел.

— Ну и ладно, — согласилась я, — тогда будешь сидеть в моей мастерской, а я буду тебя писать.

— Ты не перепутала, царица, — усмехнулся он, — это же мой день рождения!

— В честь него, напишу тебя «ню», — рассмеялась я, кинув взгляд в сторону Антона.

У парня на губах заиграла улыбка.

— Я потом куплю эту картину, — выдал он.

— Следи за дорогой, извращенец, — рассмеялся Руслан.

Я тоже развеселилась, пообещав Антону скидку.

— Да, — протянул Руслан, с таким не свойственным ему добродушием, — вы оба полны сюрпризов.

— И всё же, — начала я, когда мы все, отсмеявшись, немного успокоились, — ты действительно не хочешь больше никого видеть?

— А зачем мне ещё кто-то? — Руслан сжал мою ладонь, и поднёс пальцы к своим губам, погладил ими, свои губы, прикрыв глаза, и жарко дыша на их. — Мне нужна только ты Вика.

Сердце моё, в очередной раз затрепетало, забилось. Внутри разлилась тёплая патока, топя меня в нежности.

Я, не отрываясь, смотрела в его тёмные глаза, снова уходя под воду с головой. Наверное, я до конца не верила, что это всё не сон, потому что сколько бы раз он не признавался мне в своих чувствах, сколько бы ни смотрел вот так жарко, ни сжимал меня, я каждый раз спрашивала себя, а правда ли это? То, что сейчас происходит.

В животе дёрнулся малыш, более чем подтверждая реальность происходящего.

Я накрыла живот ладонью, усмиряя маленького буяна.

— Пинается? — спросил Руслан, и тоже переместил большую ладонь ко мне на живот, следуя моему курсу, стал поглаживать.

— Да, что-то расшалился, — поморщилась я, снова чувствуя ощутимый толчок.

— Предвкушает вечеринку, — усмехнулся Руслан.

— Точно, — улыбнулась я в ответ.

Но когда мы приехали, малыш угомонился, затих, и я уверила Руслана, который стал настаивать, чтобы я не торопилась, что время ещё есть, что со мной всё хорошо.

Было видно, что он не особо поверил, но почему-то сдался. Вышел из машины, и через мгновение помог выйти мне. Коротко переговорил о чём-то с Антоном, и повёл меня, к большому зданию, сверкающему металлом и стеклом, куда стекалась разноцветная толпа.

Мы практически сразу окунулись в самую гущу событий, стоило нам только сойти с парковочной дорожки.

Руслана беспрестанно окликали, порой он сам подходил и здоровался с такими же затянутыми в модные костюмы мужчинами. С одними он коротко здоровался, с другими перебрасывался парой фраз, с третьими вел недолгие разговоры.

На меня бросали заинтересованные взгляды, не только мужчины, но их многочисленные спутницы, которые, как и я впрочем, застывали рядом со своими визави, и учтиво улыбались, пока мужчины говорили о делах.

Меня Руслан представил, всего пару раз.

В первый раз, это был пожилой уже мужчина, грузный, с жесткими и крупными чертами лица. Его звали Бесарион Валерьянович.

Он покровительственно похлопал Руслана по плечу, когда тот представил меня как свою женщину, и хитро глянул на меня. Мне он не понравился, но лицо я сдержала.

Потом Руслан мне объяснил, что это, его как бы старший друг, человек, очень больших возможностей. И без дружбы с ним, ему, возможно, было бы очень тяжело.

Вторым человеком, которому меня представил Руслан, тоже был мужчина. Это был заместитель Руслана, Дмитрий Борисович Рубцов. Он был со своей женой, женщиной средних лет, со средней фигурой, и не выдающимся лицом, в нормально, элегантном платье. Вера Николаевна, мне понравилась сразу, именно тем, что она была нормальная, обыкновенная. Что особенно бросалось в глаза на этой ярмарке тщеславия. Невысокая блондинка, со сдержанным макияжем, и доброжелательной, по— настоящему доброжелательной улыбкой. Ей на взгляд было лет сорок пять.