Руслан просто кайфовал, от того, как она его привлекает, потому что давно забыл, что такое влечение, интерес к женщине. Ему нравились те эмоции предвкушения, какого-то трепета, что дёргалось где-то в районе живота. Возбуждения.

— Твой муж, делает всё возможное, чтобы вызволить тебя отсюда, — проговорил он, обходя кровать.

Она повернула к нему голову, посмотрела на него, но промолчала.

Царица не выглядела не сломленной, не отчаявшейся. Пусть не гордо, но всё же спокойно смотрела в его лицо, словно ожидая, чего ещё он ей расскажет. Тонкие черты лица немного заострились. Тоха докладывает, что она плохо ест, и на ней это конечно отражается. Но губы… у неё просто офигенные. Пухлые, сочные, алые. Такие хотеться кусать и целовать. Чувствовать на своём члене. Возбуждаясь только от одного их вида. Неужели свои?

Руслан протянул руку, и бесцеремонно дотронулся до её губ, слегка сдавив нижнюю.

Царица тут же отклонилась.

— Убери от меня руки, — чётко проговорила она, и в её взгляде появилось напряжение.

Его рука застыла на мгновение, и опустилась.

Она вся напряглась, ожидая, что её ждёт за эту дерзость. Но Руслану заходила её непокорность, и смелость. Его торкало ещё больше.

— А что ты сделаешь, царица? — спросил он, и ловко толкнул её в плечо, повалив на кровать.

Женщина вскрикнула, и попыталась тут же отстраниться и подняться. Засуетилась, но он быстро накрыл её своим телом, захватив оба запястья её рук, и припечатал над головой, с интересом разглядывая, как её бравый вид стекает, трансформируется в панику, когда она понимает что в западне.

Он втянул её аромат, на изгибе шеи, и еле увернулся от клацнувших зубов, и с восхищением посмотрел на неё.

— Ты занятная, — усмехнулся он, пытаясь разгадать, тонкую нотку её запаха. Какой-то сладкий, цветочный, даже не запах, а тень аромата. Но он так ей шёл. Среди явно доминирующих ароматов мыла и пота, от её кожи пахло этой сладостью.

— А ты урод, — она сжала губы, и напряглась всем телом, пытаясь высвободиться, но тщетно.

Руслан в полной мере ощущал её тело под собой, и мягкие груди, не стесненные лифчиком, который пал в неравной борьбе, с шестью мужскими лапами. И напряженный живот, и развилку ног, что очень удобно и эргономично подошла под него. И изгибы все, ровно ложились под него.

— А кто хуже, царица? — решил поглумиться Руслан, и перехватил её за горло, немного сжав. — Я, по-твоему, само зло, или твой муженёк, допустивший это.

Её личико запылало, от упоминания о муже.

— Ты, — выплюнула она, смело глядя на него, — конечно же, ты. Ворвался в мою жизнь, и разрушил всё.

— Разрушил, — насмешливо переспросил Руслан. — Пожалуйста, не порть моего впечатления о тебе. Я думал ты умнее. Я даже не начал ничего рушить.

Видно, что она растерялась от этого замечания, но всё же нашла в себе силы на следующую колкость.

— Да плевать мне на твоё впечатление, и на тебя, — её рука скользнула под подушку, и только отличная реакция Руслана, спасла его от осколка зеркала, который она направила в его глаз.

Он перехватил её руку, и осколок сверкнул и остановился буквально в миллиметре.

Синхронно Руслан сжал её горло, и надсадный сип вывел его из транса. Царица задыхалась, но её лицо ещё хранило ужас, от того что она промахнулась.

— А вот это, царица, меня в тебе заводит, — проговорил Руслан, и вынул из окровавленной ладошки осколок, поняв, наконец, что она расколотила зеркало в ванной.

Нажим на горло снизил, но воли не дал.

— Чувствуешь, — и он вильнул бёдрами, впечатывая в неё наливающийся кровью член. По позвоночнику пробежал ток, потому что она вздрогнула, ощутив всю меру его возбуждения.

— Больной ублюдок, — просипела она, целясь ногтями в его лицо.

— Тебе понравиться, — отклонился он, уже чувствуя, что не сможет остановиться, пока не трахнет эту бабу. Похоть затмевала разум, и он уже предвкушал как, натянет её, и ему совсем не нужно её разрешение и согласие.

— Ты же смелая царица, — хрипел он, вороша её одежду.

— Нет, нет, ты не сделаешь этого, — сопротивлялась она, выкручиваясь из его рук.

— Почему? — усмехнулся Руслан, и резко перевернул её на живот, потому что ему надоело, вся это возня. В этом положение, он придавил её лохматую голову к подушке, и задрал зад выше, разводя рывком колени в сторону. — Я же ублюдок, урод, — он содрал вниз её спортивки, которые были широкими и держались на одном шнурке, и который лопнул под его напором. Голая задница сверкнула привлекательными изгибами, и пышной формой. Между ног мелькнула гладкая, нежная плоть, и Руслан непроизвольно сглотнул, почувствовав прилив возбуждения. Удивляться своей реакции на неё, не было ни времени, ни желания.

Царица лихорадочно крутилась, уже ничего не говоря, просто хрипя и плача. Но для Руслана, превышающего её массой в два раза, не составило труда удерживать её в нужном положении. У себя он просто приспустил штаны, и, не особо заботясь о готовности царицы, толкнулся членом в её лоно.

Она была не сухая, но и не такая мокрая, чтобы безболезненно погружаться до предела, и поэтому Руслан, плюнул смачно на ладонь, и, выйдя из неё, огладил член, и снова погрузился в неё.

Царица не произносила ни слова. Даже сейчас проявляя характер. Напряглась и затаилась, только вздрагивала на каждый его толчок. В ней было тесно, и горячо. Руслан, как и прежде не заботясь о партнёрше, задал бешеный темп, вколачиваясь грубо и сильно. Наслаждаясь своим доминированием, и кайфуя больше от того что ломал её, подчинял себе.

Он закопался ладонью в её вьющихся волосах, и резко оторвал её голову, от подушки, выворачивая её в бок, чтобы увидеть мокрые щёки и зажмуренные глаза.

— Ну что притихла, царица, — хрипнул он в её ухо, немного снижая темп, — можешь кричать, проклинать меня, мне по хуй.

Он склонился к самому её уху и лизнул кожу, солёную на вкус, но его торкнуло, и он, мигом добрался до её губ, захватывая в плен, вожделенную плоть. Снова почудился тонкий сладкий аромат, и вкус её солёный был так противоречив, тому, что он чувствовал, натягивая её тугую дырку, дурея от кайфа. Ему даже почудилось что она застонала, не надсадно, а сладко, и сама того испугалась, прервала себя. Глаза она так и не открыла, и разгадать, был ли это обман, или ему всё же хотелось, чтобы она кайфанула, Руслану не получилось. Но двигаться в ней стало легче. Она определённо увлажнилась, и расслабилась. Он перехватил её под грудь, ныряя по футболку, заставляя подняться на руках. Завладел тяжёлой грудью, нащупав крупный и твёрдый сосок, начал мять и крутить его, и снова этот тихий стон, и немного выгнутая спина.

Да ей нравиться. Сука! Ей нравиться.

— Давай, царица, кончи под уродом, — захрипел снова Руслан, удваивая усилия, входя опять резко, и глубоко.

— Нет, нет, нет, — зашептала женщина.

— Потом муженьку твоему расскажем, как ты трахаешься круто, — грубил Руслан, чувствуя, что распаляется от этого. От того что она в его власти. От того что может вот так подавлять. Иметь. Но больше всего, её непонятный ответ на это принуждение, насилие по сути.

Он крутил её соски, шлёпал по шикарной заднице, говорил гадости, и слышал как, она стонет, хоть и шепчет только одно «нет».

Ему так захотелось довести её до пика, да крика, до судорог, что он сознательно тормозил свой оргазм, подгоняя её.

Она уже покорно, и довольно открыто стояла на четвереньках, сама толкаясь ему навстречу, выгибая спину, а он скользил руками по её тяжёлым грудям, играл с её клитором, от чего она начинала дрожать.

Давно у него не было такого затейливого траха. Он же вроде её принуждает, но в процессе она отдаётся добровольно.

Она кончила внезапно. Затаилась, напряглась, и выдохнула со стоном, сдавив его внутренними мышцами. И через секунду обмякла.

Руслан вышел из неё, перевернул на спину, и грубо подтянул её за волосы, лицом к своему паху.

— Рот открой, — приказал он, и она послушно разомкнула свои охуенные губы, а через мгновение и вытаращила глаза, потому что он засадил ей по самые гланды, и не выпускал, пока не кончил её в рот.