29 эйкулэ екулэ увидела, что родили. Эйкулэ екулэ так как родился эйкулэ екулэ в пятьдесят лет, эйкулэ екулэ именем Сергудай эйкулэ екулэ Фянгу назвали, эйкулэ екулэ имя дали, эйкулэ екулэ мудрым именем возвеличили, эйкулэ екулэ большое имя дали. Эйкулэ екулэ пятнадцать лет стало, эйкулэ екулэ на Южной горе эйкулэ екулэ так как убил эйкулэ екулэ много зверей, эйкулэ екулэ Илмунь хан[19] эйкулэ екулэ услышал, эйкулэ екулэ злого духа послал, эйкулэ екулэ душу схватив, эйкулэ екулэ унес ведь, эйкулэ екулэ воскресить тяжело, эйкулэ екулэ об оживлении беспокоюсь. Эйкулэ екулэ если скажу — да, скажи —да, эйкулэ екулэ
30 если скажу — нет, скажи — нет эйкулэ екулэ!” Балду Баян, поклонившись, сказал: “Все духом рассказанное, все объясненное, все действительно так!” Шаманка, схватив свечу, высоко ее подняла и очнулась. Палочки от бубна собрала. А Балду Баян снова на землю опустился и, плача, сказал: “Так как любезное гадание шаманки совпадает с действительностью, не будешь ли добра обеспокоить себя: не воскресишь ли в моем презренном доме жизнь моего мальчика, подобного собаке? Разве есть закон, по которому забывают о жертвоприношениях духам во время получения жизни? Разве есть закон отказываться от платы за гадание?” Нишанская шаманка ответила: “В твоем доме живет собака, родившаяся в один; день с этим мальчиком,
31 трехлетний петух и различные соуса, если я угадала, имеются!” Балду Баян сказал: “Действительно, все есть, и ведь все что нагадала, верно! [Ты] — удивительная и необыкновенная шаманка. Теперь, когда я нашел [тебя], хочу взвалить [на твои плечи] тяжелую ношу, прошу начать большое дело: воскреси молодую жизнь моего мальчика!” Нишанская шаманка, смеясь, сказала: “Как может молодая и слабая шаманка [с таким делом] справиться? Если [все] будет впустую, серебро и добра [только] напрасно потратишь, пользы не будет, а деньги [быстро] кончатся. Других способных шаманов попроси! А я — только что обучившаяся шаманка, еще и основ не усвоившая, да дела еще не имевшая, что я знаю?” Балду Баян на землю опустился, кланяясь
32 и горько плача, обратился [к ней] с просьбой: “Шаманка, если ты воскресишь жизнь моего мальчика, то отблагодарю [тебя] за [эту] милость, отдам половину стада жеребцов, рогатого скота, [половину запасов] цветного шелка, серебра и золота!” — “Делать нечего!” — подумала Нишанская шаманка и сказала: “Господин Баян, встань-ка! Так и быть, я съезжу [к тебе] погадать разок! Если посчастливится, то не радуйся, если ошибусь, то не огорчайся! Ты меня понял?” Балду Баян обрадовавшись, разогнулся и встал. Затем, набив табаком трубку и отдав подарок, вышел, сел на лошадь [и ускакал]. Приехав домой, позвал Ахалчжи и Бахалчжи и сказал [им]: “Скорее приготовьте повозки, носилки и лошадей и отправляйтесь за шаманкой!”
33 Тотчас оседлали [коней] и приготовили носилки, Ахалчжи с несколькими [слугами] выехал навстречу шаманке. Мгновенно добрались до дома Нишанской шаманки на берегу реки Нисихай. Встретив шаманку, поздоровались [с нею]. Идолов и сундуки [ее] разместили на трех повозках. [Сама] шаманка уселась на носилки. Восемь юношей подняли носилки и вскоре прибыли к дому юаньвая. Балду Баян встретил [шаманку] и провел в дом. Идолов и сундуки расставил на большом нахане, лицо и глаза обмыл, возжег курения и трижды поклонился. После этого шаманка лицо обмыла, каши поела. Мокрым платком [лицо] обтерла, бубен приготовила и, обращаясь к духу, начала шепотом [его] упрашивать. Она ударила в бубен, и деревенские шаманы [тоже]
34 ударили в бубны, следуя за нею, но каждый раз вторили ей не в лад, и Нишанская шаманка сказала: “Если [и дальше] будет такая нестройность, как быть?” Юаньвай ответил: “В нашей деревне, действительно, не найдешь способного человека. Если у шаманки был раньше помощник, который умел следовать [за нею], скажи, я заставлю сходить за ним!” Нишанская шаманка сказала: “В нашей деревне проживает семидесятилетний Нари Фянгу. Этот человек превосходно сопровождает меня и владеет бубном, как зрелый мастер. Если он придет, то я и беспокоиться не буду! До мелочи [во всем] послушный”. Юаньвай тотчас оседлал лошадь для Ахалчжи, а другую дал на поводу и велел быстро доставить господина Нари Фянгу.
35 [Ахалчжи и Нари Фянгу] быстро прибыли, с коней сошли. Балду Баян встретил [их и] в дом ввел; Нишанская шаманка, увидев [Нари Фянгу], засмеялась и сказала: “Духам силу придающий высокий, старший брат прибыл! Одежду защищающий мудрый господин Нари Фянгу, брат и помощник, послушай! Мне, женщине, получше подражая [во всем], помоги! Если не смогу твердо доверить брату-помощнику бубен и барабан как обычно, то высеку тебя прутьями, вымоченными в миске. Если в камлании [у меня] будет несовпадение, то побью мокрыми ивовыми прутьями”. Нари Фянгу, смеясь, сказал: “Сильная шаманка! Я, чудак, младший брат, знаю много, но не обучен [как следует]!” — на нахань уселся, приготовил чай и кашу [и быстро] разделался с ними.
36 Тотчас в барабан ударяя, [он] начал прилаживаться. Нишанская шаманка надела одежду злого духа, бубенчики к юбке подвязала. На голову надвинула шаманскую шапку с девятью птичками. Стройная и гибкая, подобная иве, мощным голосом звеня, подражая мотиву “Ян чунь”, высоким голосом на мотив “Дэкэнь и хайхунга” напевая, таинственным голосом шепча, начала молиться: “Хогэ ягэ из каменной ямы хогэ ягэ освободясь, не придешь ли? Хогэ ягэ быстро не спустишься ли хогэ ягэ?” Произнося так, шаманка, [как бы] дурачась, крепко уцепилась за ноги, и дух вселился в нее. Потом зубами вдруг заскрежетала и продолжала шептать: “Хогэ ягэ сбоку стоял хогэ ягэ главный помощник, хогэ ягэ вместе стояли,
37 хогэ ягэ большой помощник хогэ ягэ близко стоял, хогэ ягэ около стоял, хогэ ягэ разумный помощник, хогэ ягэ тонкое ухо хогэ ягэ открыв, послушай! Хогэ ягэ толстое ухо хогэ ягэ зажав, послушай! Хогэ ягэ петуха хогэ ягэ за голову хогэ ягэ привязав, приготовь. Хогэ ягэ собак хогэ ягэ за ноги хорэ ягэ привязав, приготовь. Хогэ ягэ сто [чашек] хогэ ягэ старых соусов хогэ ягэ сбоку поставь. Хогэ ягэ сто пучков хогэ ягэ грубой бумаги, хогэ ягэ свернув, приготовь! Хогэ ягэ в мрачном месте хогэ ягэ душу преследуют, хогэ ягэ в Царство Мертвых хогэ ягэ думаю прийти.
38 хогэ ягэ из плохого места хогэ ягэ иду забирать жизнь, хогэ ягэ упавшую душу хогэ ягэ подниму, уйду, хогэ ягэ верный помощник, хогэ ягэ не уведешь ли? Хогэ ягэ действительно постарайся, хогэ ягэ когда приду воскрешать, хогэ ягэ около носа хогэ ягэ двадцать шестов хогэ ягэ в воду окуни, хогэ ягэ около лица хогэ ягэ сорок ведер [воды] хогэ ягэ вылей хогэ ягэ!”. Когда же, изменившись в лице, упала, помощник Нари Фянгу уложил ее отдыхать. [Затем] бубенчики на юбке поправил, петуха и собаку связал, бумагу и [чашки с] соусом расставил, сам рядом с шаманкой уселся. Идола передвинул и убрал; палочки и бубен схватил
39 и начал камлать: “Чингэлчи ингэлчи свечу чингэлчи ингэлчи погасили чингэлчи ингэлчи в тот вечер, чингэлчи ингэлчи богатой семьи чингэлчи ингэлчи Сергудая Фянгу чингэлчи ингэлчи душу чингэлчи ингэлчи в печи расплавили, чингэлчи ингэлчи в мрачном месте чингэлчи ингэлчи душу преследуют, чингэлчи ингэлчи в плохом месте чингэлчи ингэлчи жизнь посылают забрать, чингэлчи ингэлчи попавшую в беду душу чингэлчи ингэлчи подними и доставь чингэлчи ингэлчи душе умершего силу, чингэлчи ингэлчи злому духу — мастерство! Чингэлчи ингэлчи в Поднебесной чингэлчи ингэлчи прославилась чингэлчи ингэлчи во всех царствах чингэлчи ингэлчи была известна чингэлчи ингэлчи!”,
40 Нишанская шаманка, ведя на привязи петуха и собаку, взвалив на плечи соус и бумагу, отправилась в Царство Мертвых искать Илмунь хана в сопровождении всех духов: дух зверей скакал, дух птиц летел, дух. змей шипел, и так, подобно ветрам продвигаясь [вперед], достигли они обрывистого берега какой-то реки. Вокруг ни переправы, ни лодки, ни перевоза не было видно. Беспокойно оглядываясь по сторонам, Нишанская шаманка вдруг заметила, что от противоположного берега движется какой-то человек в лодке, отталкивая ее шестом. [Шаманка] громко закричала: “Хобагэ ебагэ перевозчик, хобагэ ебагэ господин Хромоногий, хобагэ ебагэ послушай-ка, хобагэ ебагэ тонкое ухо хобагэ ебагэ
