Все мои вещи поместились в дорожный чемодан, одну коробку и пару больших пакетов. Это был пятый переезд за год. Когда начинаешь перебирать вещи, понимаешь, что половина из них оказывается ненужными. Мы слишком много покупаем, оставляем на “черный день” и на “пусть будет”, а на самом деле – пользуемся лишь малым.
В роскошной квартире Андрея в Зачатьевском переулке я чувствовала себя Золушкой, очутившейся в замке прекрасного принца. Конечно, я оставалась тут раньше, мы прекрасно проводили в его квартире выходные. Но это было наплывом, на пару дней. Теперь же в его большой гардеробной, которая являлась частью спальни и удачно отделялась стеной – мне выделили пустые полки.
Я провела рукой по ряду костюмов. Пиджаки словно солдатики мирно висели и ждали готовности. На противоположных полках стояла обувь: кожаные начищенные до блеска туфли, ботинки, кроссовки, в числе которых не было поношенных хотя бы слегка. Отдел для галстуков, рубашек, поло, футболок, спортивных костюмов. Моя одежда на фоне его смотрелась пожитками и заняла совсем немного место.
На маленький туалетный столик, который стоял в проходе, лаконично объединяющий гардеробную со спальной, я поставила компьютер, книги, папки с бумагами. Мелкую канцелярию оставила пока в коробке под столом. Обувь засунула чуть дальше его, чтобы было не так видно. Было неудобно выставлять свою не идеальную изнанку рядом с безупречной.
Я раскладывала полкой ниже его одинаковых боксеров, отличных только по цвету, свое белье. Мои трусы не все были кружевными и дорогими. Часто я дурачилась и покупала трусы с изображением Микки Мауса или сердечек. Сейчас же пожалела, что не оставила их в своей квартире, сунула под кружевные и решила, что пора бы меняться.
Я понимала, что все женщины, да и мужчины, так устроены, что до замужества стараются произвести впечатление на партнера. Будто желают получить оскар за лучшую сыгранную ими роль. А когда наступает время совместной жизни, открывают ларец, куда прятали всё грязное белье, и становятся, наконец-то, самими собой.
Вдруг, в одно мгновение, внутри появился страх будто за мной гналась свора собак. Тревога подкатывало под самое горло, вынуждая сердце биться сильней. Что могло пойти не так? Что это было?
– Всё в порядке? – голос Андрея заставил меня вздрогнуть телом. Я была так поглощена мыслями, что не заметила, как он вошел.
– Да, в полном, – улыбнулась и движением руки быстро задвинула ящик с нижним бельем. Мой любимый мужчина рядом – остальное неважно, остальное подождет.
Два следующих дня я не могла думать ни о чем, кроме причин своего страха. Иногда накатывало так, что потели ладони и сводило где-то внутри живота.
Я сидела на работе. И вместо того, чтобы подбирать новые материалы для журнала, анализировала отношения. Если Андрей решил со мной встречаться, а затем жить – он отлично понимал, с какого рода девушкой столкнулся. Изображать из себя светскую леди не имело смысла. Он видел меня насквозь. Да и в отношениях у нас все было прекрасно. Но в чем же дело? Может, в трусах с сердечками?
И тут мне рьяно захотелось домой, к себе, в однушку в Котельниках. По сравнению с квартирой Андрея, моя была – уютным гнездышком, где до всего можно дотянуться рукой. А квартира Андрея непаханое поле, где можно было сажать делянки картошки или играть в футбол. Да и чувствовала я себя у Андрея как в гостях. Многим знакомо состояние, когда приезжаешь в гости и не можешь заснуть. Крутишься, вертишься, как принцесса на горошине. Утром встанешь и будто не спал. Не зря же говорят, что дома лучше.
И тут меня осенило. Квартира! Моя квартира! А вдруг ко мне залезли воры, а я не в курсе? Или труба подтекает и скоро затопит соседей. У каждого страха должна быть своя причина, может, мое шестое чувство знает, что подсказывать.
Я направилась к главному редактору и отпросилась на весь оставшийся день. Александр Григорьевич отпустил меня с легкостью. Он принимал на новую должность шеф-редактора – своего племянника, закончившего недавно МГУ по специальности журналист. Поэтому ему не было дела до моего придуманного: “Соседи написали, что по стояку течь. Срочно нужно домой!”.
Уже в метро я поняла, что забыла ключи от своей квартиры в другой сумке. Мне пришлось резко сменить маршрут. Но это было на руку. Часть работы я взяла домой, не тащить же папки с распечатками через всю Москву. К тому же, надо было избавиться от трусов с Микки Маусом, не в мусорное ведро их выбрасывать?
Дверь квартиры Андрея была заперта всего на один поворот ключа. Я несколько удивилась. Тихо вошла и тут же замерла. Где-то внутри говорил женский голос. У меня задрожали руки, страх не давал сдвинуться с места.
Вон оно! Андрей что-то скрывает.
Я сняла обувь и бесшумно стала красться по квартире. Звук исходил из спальной комнаты. Голос был женским, не слишком молодой, но и не слишком старый. Похоже, что женщина разговаривала по телефону. Сути я не понимала, только обрывки: “Конечно, да… что поделать… только дела закончу и приеду к тебе…”.
Какие дела? У Андрея, что есть любовница? Тогда я ему на что?
Я была настроена решительно. Наброситься, отомстить, выкрикнуть в лицо: “Какого хрена ты тут делаешь?”. При случае обиваться папками. Поэтому набрала в грудь побольше воздуха, прижала папки и сумку к груди и с силой толкнула дверь.
Дверь хлопнула так громко о стену, что женщина подпрыгнула на месте. Незнакомка тут же развернулась ко мне лицом и посмотрела на меня.
– Жанночка, я тебе перезвоню, – она инстинктивно прижала голову к плечам и сгорбилась.
– Здравствуйте, – выпалила я и растерялась. Женщина тоже. На ней был специальный брючный костюм для работниц клининга, рядом стояла стационарная тележка для уборки с ведрами, тряпками и шваброй. Это была не любовница. А горничная! На вид ей было лет 40-45, темные волосы аккуратно собраны в пучок, на лице ни грамма макияжа, в уголках глаз заметные мимические морщинки. Она была обычной рабочей женщиной, каких тысячи в нашей стране.
– Вы меня напугали, – сказала она.
– Простите, вы меня тоже. Я думала, что в квартире никого нет, услышала голос и решила, что это… Может воры?
– Да вы что? – удивилась женщина, убрала телефон, стряхнула резиновые перчатки и положила их на тележку. – Я уборщица, у меня и ключи есть, – достала она ключи из кармана.
– Я вижу, простите ещё раз, – мне было действительно неловко. Папки я так и держала высоко на груди, обнимая их руками. – Меня Марина зовут, а вас?
– А я Людмила Ивановна.
– Очень приятно познакомиться.
– Мне тоже, – женщина потянула на себе одеяло и стала снимать постельное белье. – А вы из офиса? Принесли документы Андрею Валерьевичу? Кабинет рядом, дверь направо. Хотя можете оставить в прихожей, сразу на столике. Он найдет.
– Нет, что вы, – я наконец отпустила папки и прошла в комнату. – Я – девушка Андрея. Мы съехались с ним несколько дней назад. Точнее я переехала и толком ничего не знаю. К примеру, о вас и… порядках.
– Обо мне нечего знать. Прихожу раз неделю, убираюсь, забираю и приношу вещи из химчистки. Ваши надо забрать?
– Нет, – ответила я. – А разве стиральной машинки здесь нет?
– Есть, в первой ванной комнате, – женщина недоверчиво краем глаза посмотрела на меня.
– Покажите, где?
Я оставила папки и сумку на туалетном столике и сняла верхнюю одежду в гардеробной. А потом мы вместе пошли в первую ванную комнату, которая находилась рядом со входом в квартиру.
Стиральная машинка оказалась удачно спрятана в шкаф под раковиной. Я спросила, где же сушильные рейки. И Людмила Ивановна заулыбалась, рассказав, что машинка уже с функцией глажки и сушки. Но есть и гладильная доска, и вертикальный отпариватель. А ещё робот-пылесос, беспроводной пылесос, специальные ведра с тряпкой и с автоматическим отжимом. Женщина также показала, где хранится химия и губки-тряпочки, где спрятаны выдвижные розетки, о которых я даже не подозревала. Научила пользоваться посудомойкой и рассказала, что слабость Андрея Валерьевича в кружках из-под чая или кофе, с которыми он ходит по всех квартире и забывает донести до посудомойки. Особенно, забывает их в кабинете.
