— Айшу? — я повторяю, не уверенный, что правильно расслышал. — Айша Химало?

— Я не думаю, что она хочет быть его, — сонно говорит Но-ра. — Но да. Я что, уснула? Мне жаль. Я только собиралась вздремнуть на минутку… — ее голос затихает, переходя в зевок. — Ох, хотя это был отличный сон.

Облегчение разливается по мне, и я начинаю расслабляться. Я сажусь рядом со своей парой и потираю лицо, тоже зевая.

— Я не увидел малышей, — бормочу я. — Я запаниковал…

— Все в порядке, — успокаивает Но-ра. Ее руки тянут за мою тунику, развязывая шнурки, а ее все еще низко свисает с одного плеча. Ее грудь бледно поблескивает в свете камина, и мой член напрягается в ответ. Ее прохладные пальцы гладят мою кожу, и мои руки болят от желания прикоснуться к ней.

Потом я замечаю, что ее красивая грива острижена.

Я ахаю, касаясь ее локонов. Раньше у нее были желтые волосы ниже плеч, но теперь они исчезли. Не осталось ничего, кроме мягкого коричневого цвета сверху.

— Твоя грива!

Она дотрагивается до своих волос.

— Тебе нравится?

— Она исчезла!

Ее лицо вытягивается.

— Это означает «нет»?

— Это просто… зачем ты ее обрезала?

— Все это слишком отросло, — говорит Но-ра, и я не знаю, что это значит. — И мне не нравилось, как это выглядело.

Выражение ее лица настороженное, и я глажу ее по щеке.

— Ты прекрасна, что бы ты ни делала со своими волосами. — Я не могу удержаться и задумчиво смотрю на нее. Так странно.

Она похлопывает меня по плечу и помогает снять грязную тунику.

— Я постираю это для тебя завтра. Ты остаешься дома? Другие охотники время от времени берут выходной, ты же знаешь.

Я думаю о большом стаде двисти, направляющемся в горы.

— Я должен выйти на охоту, — говорю я ей. — Поблизости есть новое стадо, и в нем будет много мяса.

Но-ра вздыхает.

— Если ты должен… — Она придвигается ближе ко мне, и ее полная грудь касается моей руки. Я сдерживаю свой стон вожделения. Прошло много лун с тех пор, как я заявил о своих правах на свою пару, но последнее, что я хочу сделать, это схватить ее, когда ей явно нужно поспать. — Как насчет того, чтобы я сделала тебе массаж, потому что ты так много работал?

— Ма-сашж? — Я не знаю этого слова; я даже не думаю, что смогу его произнести.

Она одаривает меня легкой, кокетливой улыбкой.

— Я потру тебе спину. Это приятно. А потом, после этого, может быть, мы немного поиграем. — Ее палец соблазнительно скользит вниз по моему животу.

— Мне нравится эта идея, — говорю я ей, член болит. Я зачарованно наблюдаю за ней, когда она встает на колени, а затем гладит меха. Я ложусь, и мгновение спустя она кладет на меня свои руки.

И тогда я не могу сдержать вырывающийся стон. Когда она начинает меня растирать, все боли и тревоги дня отступают. Я закрываю глаза, когда ее руки скользят по моей коже, прижимая к ноющим мышцам и ушибленным тканям.

— У меня сегодня был хороший день, — говорит она своим мягким, сладким голосом. — Айша пришла и помогла мне с детьми. — Сначала я не был уверен, что и думать, но идея мне действительно нравится.

— Ммм? — мой разум в приятном тумане, плывет по течению. Это что-то из сна — моя милая, сексуальная пара потирает руками мое тело, я лежу в мехах, пока она ухаживает за мной, помогая забыть о болях. Ее слова продолжаются, но я теряю концентрацию. Я так сильно устал.

Я просто закрою глаза на мгновение.

НОРА

Ну, черт.

Сексуальный массаж? Это привело к обратным результатам. Я смотрю вниз на свою пару, который крепко спит и храпит, его рот открыт на моей подушке. Я… даже не могу злиться. Он так измучен. Операции: «Сексуальное время наедине» просто придется подождать еще один день. Я ложусь на меха рядом с ним, обнимаю его за талию и решаю сама тайком вздремнуть.

***

— Я этого не понимаю, — жалуюсь я Айше на следующее утро, когда мы разбираемся с очередным чаем. Она принесла несколько мешочков из своих запасов, и мы комбинируем вкусы, пока малыши сидят в соседних мехах и радостно машут ручками. — Я знаю, что он любит меня. Я знаю, что он любит детей. Но каждый раз, когда я предлагаю ему остаться дома и расслабиться, он игнорирует это и выбегает обратно за дверь, чтобы снова отправиться на охоту.

Айша вырывает из моей руки пучок сухих листьев и кладет его в раздел, который мы отметили как «лекарства». Упс. Я действительно, действительно не разбираюсь в такого рода вещах.

— Это страх.

— Страх? — повторяю я. — Страх чего?

Она бросает на меня взгляд.

— Страх подвести тебя. В племени нет никого из нас, кто не пережил бы жестокий сезон, когда желудки становились пустыми. Вероятно, именно поэтому он так много охотится. У него есть ты, и ему нужно кормить своих малышей. И я знаю Дагеша очень давно. Он очень… — она напевает, пытаясь придумать правильное слово. — Преданный.

Я медленно киваю. Мой муж очень ответственный. Ему дают некоторые задания, которые другие не будут выполнять, просто потому, что Вэктал знает, что он выложится на двести процентов. Я думаю о Дагеше и чувствую себя виноватой. Я здесь возмущалась тем фактом, что он выходит за дверь до восхода солнца, оставляя меня одну с двумя маленькими детьми, а он, вероятно, испытывал совершенно другое давление. Думаю, Айша права — он испытывает сильную потребность охотиться настолько, чтобы заботиться о нас. Он долгое время был без семьи; Из ночных разговоров в «мехах» я знаю, что его мать умерла вскоре после его рождения, а отец умер от ужасной кхай-болезни. Я думаю, он сводит себя с ума, пытаясь всем угодить.

Мой бедный Дагеш. Он так старается. Я чувствую прилив любви к нему. Его страх понятен, но это не поможет, если он загонит себя в угол, пытаясь позаботиться обо всех и вся. Он должен понять, что должен быть какой-то баланс, и что мы не собираемся умирать с голоду в тот момент, когда он отвернется. Есть ли опасения по поводу нехватки продовольствия? Конечно, но все остальные охотятся чуть больше, а не двадцать четыре-семь. Все остальные пары берут выходной, чтобы провести его со своими семьями. Моему милому, одержимому партнеру нужно отложить свое копье на день или два и расслабиться. Все было бы по-другому, если бы мы ненавидели друг друга, как Айша и Химало. Тогда я бы не возражала, если бы он пропадал на весь день каждый день. Но правда в том, что… Я скучаю по нему. Я жажду его — не только его тела, но и его улыбки, его тепла, его присутствия, его прикосновений, его непоколебимой поддержки.

Я снова смотрю на Айшу.

— Как бы ты отнеслась к тому, чтобы снова присмотреть за детьми вместо меня?

Айша замирает очень тихо.

— Ты… доверяешь мне?

— Конечно. Почему бы и нет? Ты была так добра, помогая мне последние несколько дней. — Я улыбаюсь ей, чтобы она знала, что я не разыгрываю ее.

Ее собственная улыбка медленно расцветает на ее лице.

— Я бы с удовольствием. — Она наклоняется, поднимает копошащуюся Анну с одеяла и прижимает ее к себе. — Они такие хорошие комплекты.

Так ли это? Это может измениться, когда она проведет с ними целый вечер, но я не могу не согласиться — мне тоже нравится думать, что они особенные.

— Я знаю, их надо будет покормить вечером, так что тебе придется прийти и прервать нас, но всего несколько часов наедине с моей парой было бы совершенно замечательно.

— Больше ничего не говори, — отвечает Айша. — Я буду наблюдать за ними и приду к вам снова только в том случае, если им нужно будет поесть. Ты должна убедить свою пару, что ему нужно отдохнуть.

— Таков план.

— Думаю, план состоит в том, чтобы вернуть твое либ-до.

Черт возьми, да, это так. Я полностью возвращаюсь во взрослую игру. Я смеюсь и бросаю несколько листьев в мешочек. Либидо Норы точно должно вернуться в игру сегодня вечером.