– Извините! Есть кто? – повторил вопрос Андрей, когда зажегся свет.
Ответа снова не последовало. Андрей медленно прошёл в дверь. Подсобное помещение слабо освещалось, и было завалено пустыми коробками и упаковками из-под кофе. Судя по пыльному полу, здесь давно никого не было. Пристально осмотрев содержимое единственного шкафа, он нашёл не серую форму барменов, а чёрный фартук, который одиноко висел на крючке. Андрей почувствуй сквозняк, и тут же что-то проскрежетало за его спиной. С гулко стучащим сердцем, он развернулся на звук. Это оказалась дверь чёрного выхода, ведущая на улицу. Поток воздуха приоткрыл её, дав солнечному свету прочертить яркую полоску. Повертев головой и убедившись, что никто так и не появился, он направился во двор, в надежде, что персонал просто вышел покурить. Он толкнул дверь и снова попал рукой во что-то скользкое. Дверь выходила на огороженную площадку, на которой, как и внутри валялись картонные коробки и горы мусора. Здесь людей не было. Андрей раздосадовано выдохнул и уже хотел уйти, как его взгляд упал на кучу одежды рядом с дверью, и единственная вещь его заинтересовала больше остальных. Андрей взял за край и потянул, вытягивая из тряпья, красный пуховичок, тонкий, но достаточно тёплый для питерской погоды. Пуховик был влажным и уже приобрёл затхлый запах. Следом за пуховиком вылез телефон экраном вниз. Её телефон! Он дарил ей чехол со смешным человечком на тыльной стороне.
У Андрея затряслись руки и, только сейчас, он обратил внимание на испачканные пальцы. Смесь красок разных цветов и оттенков, покрывали пальцы и ладонь правой руки. Андрей выпустил из рук пуховик и сделав пару шагов назад, сел на коробку. Достав телефон и визитку капитана, он набрал его номер.
***
– Мы гуляли с братом по лесу, – начал свою историю Эдуард Олегович. Мужчина провёл в пансионате около шести лет, и был там, когда Андрей устроился работать. В свои восемьдесят восемь он всегда был бодр, насколько позволял возраст, всегда старался шутить и даже заигрывал с медсёстрами. В последнее время он сильно сдал, практически не выходил из палаты, проводя основное время, не вставая с кровати. Этим вечером, он попросил Андрея посидеть с ним. – Мы с ним были очень близки, про таких говорят, не разлей вода. Гуляли вместе, работали вместе, девок портили вместе, – старик горько улыбнулся. – Ты знаешь, какие горы на Урале? Красоты неописуемой и жутко опасны. Мы лазили там, где остальные парни боялись. Но, в один день он упал. Он был ещё жив, я видел, как он хватает воздух, лёжа на камнях внизу. А я убежал, я оставил его умирать. Всю жизнь простить себя не могу, а в последнее время он начал приходить ко мне. Зовёт меня полазить по горам, попрыгать в озеро, а мне стыдно, жутко стыдно. Я в мельчайших подробностях вижу, как кровь клокочет в его горле, как красная лужа расползается из-под него, как неестественно вывернуты ноги и руки, и из него уходит жизнь. Я хочу к нему, Андрей.
– Но, в том, что он упал не было вашей вины, – произнёс Андрей.
– Моя вина в том, что я оставил его умирать, – старик заплакал.
– Но вы же помните о нём.
– Всю жизнь помню о нём, я люблю его. Я хочу к тебе, брат.
Андрей взял руку мужчины, Эдуард Олегович сразу успокоился и ровно задышал, смотря перед собой. Немного подержав его руку, Андрей опустил её на кровать, и поднялся. Поправив одеяло и выключив свет, он вышел из палаты, услышав в спину тихое: «Спасибо».
Проходя по коридору, молодой человек не заметил, как Сергей Николаевич, тихо прикрыл дверь своей палаты.
***
– Почему вы не сообщили о смерти вечером? Почему мы узнали об этом только утром? – с самого утра из кабинета старшей сестры доносились крики возмущения.
– Мы не можем отдать его тело вам по первому вашему требованию, необходимо понять причину смерти, – отвечала Маргарита Ивановна.
– Но ему было восемьдесят восемь, о какой причине вы говорите?
– Возраст мы не берём во внимание. Наши руки связаны вышестоящими органами, и мы обязаны проверить на наличие следов насильственной смерти. Поймите, случаи разные бывают…
– Вы подозреваете нас?
– Нет, что вы, но я повторюсь, случаи бывают разные…
– Это наверно ваш персонал его убил и, теперь, вы хотите замести следы халатности. Кто был в ночной смене? Мы хотим его увидеть?
– Андрей Макарович, медбрат, он ещё здесь, я его вызову, – старшая сестра нажала кнопку связи с постом. – Андрея вызовите ко мне в кабинет.
Не дождавшись прихода медбрата, родственники, полная женщина лет пятидесяти и неопрятного вида мужчина, вышли из кабинета и столкнулись с Андреем в коридоре.
– Это вы убили нашего старика! – женщина накинулась на него.
– Простите, о чём вы? – Андрей непонимающе смотрел на пару.
– Андрей Макарович, – вступила в разговор Маргарита Ивановна. – Это родственники Эдуарда Олеговича.
– Доброго утра, – поздоровался Андрей.
– Это вы убили отца! А теперь мы не можем забрать его тело! – женщина кричала на весь коридор.
– Как вам не стыдно! – в разговор вмешался Сергей Николаевич. – Он, полвечера сидел со стариком и выслушивал о том, как ему хреново, что его никто не навещает. Он молодец, спросите у любого из здесь лежащих. А вы, когда навещали старика?
– Да как вы смеете? – возмутилась женщина.
– Заткни свой рот и слушай! – Сергей Николаевич направил палец в лицо женщины. – Вы должны ноги ему целовать, за то, что он возится здесь с нами, возился с твоим отцом. И за то, что твой старик ушёл с улыбкой на лице, а не видел вас двоих. Оставьте молодого человека в покое. Андрей, мне нужно утку заменить, помоги мне, – старик выставил локоть, призывая Андрея к помощи.
– Э, – Андрей не ожидал такой защиты.
– Идите, Андрей Макарович, – кивнула головой Маргарита Ивановна.
Молодой человек подошёл к старику, и поддерживая под руку, повёл его в сторону палаты, оставив оторопевших родственников Эдуарда Олеговича.
– Почему вы вмешались? – задал вопрос Андрей, когда они вошли в палату.
– Вчера вечером я подслушал твой разговор с Эдиком. Славный был старикашка…
– Много?
– Да почти всё. Ты со всеми ведёшь задушевные беседы, чтобы потом они отошли на тот свет?
– Только с теми, кто того желает, – прямо ответил Андрей.
– Я откину тапки, просто поговорив с тобой?
– А вы хотите? – улыбнулся Андрей.
– У меня есть незаконченное дело на этом свете, – старик сел на край кровати.
– Мой отец говорил «любое дело надо доделывать до конца».
– Я тоже так считаю.
– Вам нужна помощь? У меня смена закончилась, но я мог бы задержаться.
– Нет, иди отдыхай, – произнёс старик. – Хотя, утречко сегодня то ещё выдалось, принеси мне чашечку кофе.
Андрей стоял у окна, уперев локти в подоконник, а Сергей Николаевич сидел на стуле рядом. Два граненых стакана со столовым кофейным напитком, стояли напротив собеседников.
– Так себе пойло, – произнёс мужчина, отодвинув напиток, смотря на утреннюю улицу, запружённую машинами.
– А где вы пили самый вкусный кофе, помните? – Андрей взял стакан в руки.
– Хм, – старик помрачнел.
– Неприятные воспоминания? – заметил изменения в старике медбрат. И после некоторого молчания добавил: – Сергей Николаевич, если вы не хотите, то можем сменить тему.
– Мне давно надо с кем-то поделиться, тем более ты сможешь выслушать до конца и не перебить.
– Что-что, а слушать я умею, – хмыкнул Андрей и в два глотка осушил стакан.
– Вкусный кофе я пил раз в жизни, но после этого несколько месяцев в моей жизни превратились в ад, – нехотя произнёс старик. – Это было чертовски давно, и далеко отсюда. Восемьдесят первый шёл. Жили в Риге. В тот день с женой оставили соседке сына, и пошли прогуляться. Зашли в одно кафе, заказали кофе, чёрный кофе, такого ароматного я никогда не пил больше, и мороженое невероятно вкусное, как будто его для нас сделали. Сидели, планы строили, заговорились. Я вышел позвонить к автомату на улицу, в кофейне не работал телефон, узнать как там сын дома с соседкой. А когда вернулся, жены не оказалось в кафе. На стуле осталась лежать её сумочка, на столе стояла чашка со следом от губной помады и больше ничего. Время прошло не больше десяти минут, а она исчезла. Официантка только пожимала плечами. Милиция тоже разводила плечами, следователь выдвинул версию, что она, таким образом, ушла из семьи. Я оборвал телефоны всех знакомых, потерял сон. Через три дня пришёл в то кафе, а оно уже закрыто было.
