Возникает долгая пауза, а затем он, наконец, отвечает.

ХантерСосед: Ты пытаешься сказать мне, что никогда раньше не испытывала оргазм?

Я: Говорю же тебе, что я девственница.

ХантерСосед: Да, но… разве ты никогда раньше не кончала?

Я: Хантер, еще пару месяцев назад я не могла даже раздеться. Ты действительно думаешь, что я смогу… прикоснуться к себе там?

ХантерСосед: О, милая Айви. Мы должны это исправить. Немедленно. Как ты сможешь испытать оргазм, если пугаешься каждый раз, когда он подходит?

Я: И как, по-твоему, мы это исправим?

ХантерСосед: Очевидно, что мы должны заняться эротической перепиской.

Я: Что?)))

ХантерСосед: Позволь мне провести тебя через это. Позволь мне сказать тебе, что с собой делать, и просто доверься мне. Видишь, что произошло, когда ты доверилась мне насчет приема.

Я: Ты сейчас серьезно?

ХантерСосед: Абсолютно.

Я гляжу в зеркало на свою наготу, на этот раз находя ее прекрасной, когда она украшена отметинами Оуэна. Могу ли я сделать еще один шаг и помастурбировать? Думаю, Хантер прав — если между мной и Оуэном все продолжится, как долго я смогу отвлекать его, не позволяя довести меня до оргазма?

Должно быть, я слишком долго обдумываю это, потому что Хантер присылает мне сообщение, меняя тему.

ХантерСосед: Мы еще вернемся к этому вопросу. Расскажи, что произошло после того, как ты остановила его?

Я: Только представь себе, я сделала свой первый минет. И у меня все получилось. Я заставила его кончить. В мой рот.

ХантерСосед: Я только что застонал. Вслух. Не буду врать, милая Айви. Мой член сейчас твердый как скала, когда я просто читаю твои слова.

Я: Правда? Я… я не знаю, что сказать.

Я не могу лгать себе. Сознание того, что Хантер возбужден только от моих слов о том, как я делаю минет, творит чудеса с моей уверенностью в себе. Чувствую себя немного виноватой, говоря об этом с другим мужчиной, но я никогда не встречусь с ним лично. И не похоже, что мы с Оуэном внезапно станем парой. Вполне вероятно, что прямо сейчас он трахает кого-то другого.

Эта мысль заставляет мое сердце сжаться в груди.

И тут меня осеняет.

Если я хочу, чтобы Оуэн был моим, нужно преодолеть свое дерьмо и позволить ему претендовать на меня любым способом. Чтобы это произошло, я не могу каждый раз отталкивать его, когда он приближает меня к оргазму. Я собираюсь позволить ему увидеть меня полностью голой. Даже если мысль о том, что он смотрит на мое лицо и видит, как оно искажается, как у женщин в порно, вызывает у меня рвоту. Я должна справиться со своим страхом.

ХантерСосед: Все, что тебе нужно делать, это в точности выполнять то, что я скажу, и отвечать, когда я попрошу тебя об этом.

Сделав глубокий вдох, я смотрю на слова, балансируя на грани вины и желания. Я все еще невероятно возбуждена после встречи с Оуэном, и чувствую, что теперь принадлежу ему. Как будто я его.

Я говорю это, потому что мне так кажется после того, что мы разделили. Мы не могли говорить о том, что это значило для нас, потому что техперсонал обнаружил протечку в туалете для пациентов, что потребовало внимания Оуэна. Он сказал, что позвонит мне позже, и теперь я хочу, чтобы он это сделал.

Я: Хантер, что насчет Оуэна? Я люблю его, ты это знаешь.

ХантерСосед: Мы с тобой никогда не встретимся. Ты делаешь это для него. Ты хочешь дать ему все, верно? Покажи ему, какая ты чертовски невероятная. Ты хочешь этого прямо сейчас. Не лги, милая Айви.

С трудом сглотнув, я закрываю глаза и делаю три вдоха. Я считаю их, надеясь на то, что они помогут мне пройти через это. Если я собираюсь стать самой дикой мечтой Оуэна, его личной богиней желаний, тогда я должна согласиться на эксперимент Хантера.

Я: Что мне нужно делать?

ХантерСосед: Блять. Хорошая девочка.

Я: Я хочу быть ЕГО хорошей девочкой. Научи меня, как кончить, пожалуйста.

ХантерСосед: Ляг на спину, сними только низ и оставь верх. Это должно быть быстро и чертовски грязно.

Он не знает, что я уже голая. Мой клитор пульсирует, становясь скользким от желания, и образ того, как Оуэн трахает меня, одетую лишь в блузку, потому что не может ждать, чтобы раздеть полностью, заставляет меня практически застонать. Я иду в свою спальню и забираюсь на кровать.

Я: Хорошо.

ХантерСосед: Мой член такой твердый для твоей прекрасной киски. Я хочу, чтобы ты представила себе, как его огромный член скользит по твоему клитору. Прикоснись к своему клитору, Айви. Сейчас.

‘

Требование Хантера изложено в текстовом сообщении, но, клянусь, я слышу его так, будто он находится прямо передо мной. Но в своем воображении я вижу только Оуэна, и представляю, что это он мне пишет.

ХантерСосед: Что ты чувствуешь?

Я использую голосовой набор для ответа.

Я: Я такая мокрая.

Я обвожу пальцем свой клитор, и моя спина выгибается над кроватью, а из груди выходит громкий стон. Я помню там язык Оуэна. Он был таким гладким и требовательным, поглаживания были собственническими и доминировали надо мной так, как я никогда не думала, что мне это понравится. Но мысль о том, чтобы меня, удерживая, трахнули так сильно, как это делал его язык, заставила мои пальцы ускориться.

ХантерСосед: Расскажи мне, что ты с ним сделала, Айви.

Я: Я опустилась на колени и засунула его огромный член себе в рот, и я очень хорошо его отсосала. То, как он кончил мне в рот… Боже, мне это понравилось. Мне понравилось сосать член. Я плохая?

Используя один палец, я засовываю его внутрь, чтобы попытаться сымитировать язык Оуэна, но это не то же самое.

ХантерСосед: Блять. Я никогда не был таким твердым. Тебе нравятся грязные разговоры, Айви? Это то, что ты хочешь попробовать со мной, чтобы увидеть, понравится ли тебе это или нет?

Прикусив губу, я возвращаюсь к клитору.

Я: Попробовать?

ХантерСосед: Когда ты стояла на коленях, держу пари, он врезался тебе в рот, потому что ты так жаждала этого. Тебе нравилось сосать член. Я хочу, чтобы ты взяла мой член в свой горячий рот. Я думаю об этом прямо сейчас.

Я: Ого, еще.

Это заводит меня настолько сильно, что я чувствую, как глубоко внизу живота накапливается тепло, и моя сердцевина наполняется желанием.

ХантерСосед: Его член был большим? Он хорошо трахнул твой рот?

Я: Да. Он был таким большим, что едва помещался. И он издавал эти звуки, боже! Было так жарко.