Васька так тот аж трясся, что там с любимой Валькой. Вот ведь велосипед с крылышками, старик уже, а как сопливый мальчонка дрожит. А ведь и то, теперь в прошлой жизни у него была жена с дитятем. Ошибка молодости, но с юридической подоплекой — супруга. Так что его поздняя (или ранняя) любовь могла лишь остаться тайной любовью. Государство и даже деревенское общество были категорически против.

А здесь на незнакомо острове, без людей, да еще когда я невзначай ляпнул, что это навсегда, он аж расцвел. Я просто офигел до прозеленья. Обычно люди бледнеют до тошноты, страдают, понимая, что они уже не могут вернуться обратно, а этот расцвел.

Даже я в свое время страдал, хотя мне от прежней жизни ничего было не надо. Пушистики мои здесь, а маленькой пенсией пусть подавится государство! А тут и Васька поржал, как жеребец, Димон аж отсел на всякий случай от него, может крышей поехал? А крышка просто открывалась, он Валькой теперь может миловаться! Надо только найти еще на острове…

Я не мог не пойти навстречу пожилому влюбленному (пусть будет так), не такой уж я жесткий. Сам тем более на острове уже почти женатый. Кивнул Ваське, а затем Димону — надо, так пойдем. Только перед этим надо смастерить какое-либо оружие. Вик отдаст метательный дротик, оно пойдет Димке. А вот Васе надо отковать наконечник потяжелее и найти не ломкое древко. Всяко будет не беззащитный. Арбалет я пока, после некоторого размышления, решил оставить себе. Как и копье, разумеется. Магия — магией, а копье — это реальное оружие. Попробуй-ка пойди на меня хоть зубастый лев, хоть обалделый «друг».

Быстренько сделали. Пока я как-то так отковывал копье, не ахти какое, но крепкое и острое, Вася нашел древко из какого-тблизлежащего африканского дерева. Не ахти, прямо скажем, кривоватое и короткое, но крепкое. В общем, на сегодня пойдет, а там, может, огнестрел зайдет или другое оружие?

Пошли. Три почти воина, но, по крайней мере, взрослые мужчины. Вика решили не брать. Все-таки, идем почти на войну, мальчонку, а он в любом варианте не взрослый, брать не стоит. Да и на стоянке нужен хотя бы какой-то мужик. И чтобы охранять, и чтобы делать мужскую работу. Женщина ведь, пусть какая не будет сильная, а дрова, например, колоть не сможет. Физиология не та!

Куда идти все знали, на память не жаловались, да и следы на песке были прекрасно видны. Пошли. Жара со слабым ветерком, вездесущие птицы со своими песнями, буйная зелень явно заставили утихомириться. У всех настроение было тихое, почти радостное. Живые же и даже сытые, чего еще надо!

И вдруг навстречу этой, можно сказать, толпе раздолбаев спокойно так вышел лев. Самец, судя по размеру, но еще молодой, может даже без гарема львиц. Посмотрел так, помотал головой, типа: «Какие люди и без охраны!» или даже: «Поход по моей земле надо оплачивать. Гоните деньги, люди!»

Васька и Димон (только так!) заметно струхнули. Царь зверей все-таки! А они всю жизнь жили в умеренной полосе, да еще в цивилизованной зоне. У нас и грибов-то толком не найдешь, не то, что мышей или зайцев. Ходи себе, не тревожься. Где-то есть гипотетически волки или медведи, кое-где лоси. Но все они людей боятся. Люди — это самый страшный зверь. А тут любопытный лев, смотрит, как бы улыбается, зубы показывает. А потом что, кушать будет?

Я среди этих робких пострелов, магией первым делом проверил — сыт ли? Да, недавно пожрал. И гарем у него есть, сейчас отдыхают львицы после сытного обеда. А ели кого, не людей случайно? Нет, не людей. Магический мой взгляд запнулся об остаток большого животного — то ли олень, то ли зебра, а то ли еще кого они нашли?

Самец же бродил здесь не просто так, проверял свою охотничью зону. Правильно, сугубо мужская работа. Поэтому и на нас смотрел спокойно. Добычи ему не надо, на соперников мы не похожи, что на нас рычать? Жалко, я не могу показать процесс нюха. Дескать, я свой, смиренный и спокойный, травоядного животного ловить не собираюсь.

Последнее, конечно, не совсем правда, но все же. Пусть идет спокойно, лев еще молодой, не заматеревший, своих проблем хватает. То соперники нападут, на зуб проведают, то львицы взбунтуются, грива дескать мала.

— А ну брысь, пошел отсюда! — рыкнул я на него громко и решительно, — не видишь, заняты своими делами!

Одновременно замахнулся древков копья, и хлестнул магией по морде, не сильно, но хлестко. Магия хоть и не видима обычным взглядом, но била довольно больно. Лев оглушительно и недовольно заревел, но с пути убрался. Не было ему причины с нами драться, ни по голоду, ни по соперничанью. а драчливость по молодости уже прошла. Не по годам, по заботам. Навесь-ка себе пяток баб на шею, я посмотрю и ты как будешь летать!

— Пошли быстрей! — поторопил я друзей, или, хотя бы, сообщников. Лев меня все же озаботил. Ведь какого-то лешего именно здесь он ходил? Пронюхал кого-то или прослушал? Органы чувств у него чуткие, не то, что у людей. На десятки километров услышит, пронюхает. Не съест, так напугает до смерти. Лев же, царь зверей. А попаданцы и так напуганы новой жизнью. Собери потом, зарывай трупы.

Почти побежали к домику сторожа, а это по тропической полуденной жаре, когда мужские принчидалы и так готовы испечься даже без раскаленного песка. Ладно, хоть ветер иногда слегка поддувает, становится легче. Но все равно, чувствуешь себя новобранцем в армии.

Добежали к домику. Там было тихо и безлюдно, мужики мои заметно и успокоились — нет ведь никого, и встревожились — а где ж они тогда?

Что ж, будем искать, они уже должны быть здесь! И Гжее по мыслесвязи телепортирует — здесь где-то!

Рукой махнул им — тихо, мол! И не то, что говорить неохота, зачем? Мужики ведь тоже еще те болтуны, им дай волю потрепаться, сутки будут языком болтать. У ученых даже наука есть — философия. Как много и ни о чем говорить. Так что уж помолчу и им не дам, ну их к черту!

Послал магическое заклятье — формулу поиска. Нашел, попаданцы же всего в сотне метров, в ближайшей рощице. От солнца в тени спрятались или от льва сбежали? Вот смешные, и записи, наверное, на стене дома даже не читали. Куда они дернули, самый раз там хищники их и цапнут.

Ух! — без сил сел я в тени, — устал и обессилел! Кто бы меня пожалел!

Вася нетерпеливо сел рядом:

— А наши-то где, заметил что? Никаких следов, не съели, ни отогнали.

Вот Васька, от него не укроешься. Вон же сколько следов! Хотя сам только магией нашел. Обессилено сказал:

— Посмотри на домик.

Вася удивленно посмотрел на дом, ничего не нашел, рассержено глянул на меня:

— Ну и что? Издеваешься, гад!

— Нет, это метода такая. Теперь надо посмотреть строго обратно. Так сказать, обратно перпендикулярно.

Вася буркнул негромко, но яростно, по-видимому, выматерился, но повернулся, как ему сказали.

— Вот, — удовлетворенно сказал я, — видишь прямо на нас деревья? Под ними лежат искомые люди, в том числе твоя Валя. Наши, так сказать, потеряшки.

М-да. По большому счету сказать, это ведь я здесь первый потеряшка, и первые дни по настоящему погибал от голоду и жрал все подряд, лишь бы хоть что-то кинуть на желудок. Потом появилась Наташа с Виками обоих полов. Женщины ведь чем хороши? Они дисциплинируют и цивилизуют. Это мужчине все равно что пожрать и чем пожрать. И, по большому счету, на чем пожрать.

А женщины они, в первые сутки отъевшись и отдыхавшись, начинают копошится. И мясо-то им лучшее и ложки по одной на рот, а вот эту мельхиоровую конкретно ей. Ах, это нечто оловянную? Все равно мне.

И будет мужчину строить добровольно, а если нет, то принудительно. Потому как по природе так принято. Женщина — она хозяйка в доме, а мужчина больше охотник. Я почему под Наташу и даже Викторию пристроился? Не то что секса захотелось, этого все хотят, а кто до 70 лет говорит, что не хочет, или больные (физические или психические), или не понабранные (сейчас есть и такие), или банально врут.

О, идут! Васька построил и направил. Как обычно, с шумом, гамом, криками. Это же Васька Баженов, он по-другому не может.