Никитка стоял и наблюдал за отцом, потом его внимание привлекла синяя папка, лежавшая на столе, он потянулся и захватил её пальчиками, потянул на себя и, не удержав, рассыпал документы на пол. Слава наклонился поднять упавшие бумаги и его взгляд привлек уголок, торчавший из задвинутого ящика. Он не хотел его доставать, но что-то подсказывало ему, что именно этот листок заставил нервничать его жену. Аккуратно достал бумажку, развернул, и в сердце уколола иголка, в его руках было письмо, которое он искал. И еще один укол, более сильный, ведь он отрицал подозрения Олега в причастности Смирновой в подмене. Мужчина медленно поднялся на ноги и посмотрел в сторону женщины, стоявшей около шкафа, держащей в руках свой пиджак. Она напряглась, потому — что в его глазах прочитала разочарование в ней и упрек.

— Я не хотел верить, что ты причастна к этому — его голос звучал, будто из самых глубоких недр грудной клетки, он охрип, ему захотелось в этот момент выть, как волку, потерявшему свою стаю. — Ты была, единственной женщиной, которой я полностью доверял. Я верил тебе. Я считал, что виноват перед тобой, что насильно взял тебя. А ты… — он издал протяжный глубокий стон, закрыл лицо руками.

Светлана замерла, и смотрела на мужа расширенными глазами, чертов ребенок, зачем они пришли к ней в кабинет.

— Слава, прости меня — прошептала она, — я была дурой, ты мне нравился, я хотела быть с тобой.

— Ты — он убрал руки с лица и посмотрел таким страшным взглядом, что Смирнова испугалась не на шутку — Ты понимаешь, что разрушила жизнь двум людям. — Он посмотрел на сына, стоявшего около него и смотревшего по сторонам ничего не понимая, готового заплакать от того, что отец повышает голос и смотрит злобно на тетю. — Даже троим. Мне, Рите и Никите.

— Слава — от обвинений у Смирновой потекли слезы по щекам. — Я не думала тогда об этом. Прости — она двинулась в сторону мужа, но тот остановил её движением руки, выставив вперед ладонь.

— Не подходи ко мне. Вещи отправлю тебе курьером. Можешь вернуться в квартиру, которую тебе предоставляла компания. Расчет получишь завтра.

— Ты меня увольняешь?

— Да. Напиши лучше по собственному.

— Слава, я хочу работать в твоей компании. Пожалуйста. Я понимаю, что виновата, я не думала, что между вами все серьезно. Я хотела, чтобы ты полюбил меня.

— Ты хотела, — он снова обжег её взглядом, полным ненависти, так, что девушка отшатнулась от него. — Ты, а я страдал, ты видела, как мне было плохо, хоть и любимая была далеко, но я верил, что она вернется ко мне. Если бы я знал, что она ждет ребенка, да я бы… — голос его содрогнулся. — Я люблю Риту уже давно, она в моем сердце, с тобой я забывался, но всегда возвращался к ней. В моей голове живет только Маргарита. Тебе я был благодарен, но ты в конец разочаровала меня, видимо женщины и правда коварные существа, им наплевать на чувства окружающих их мужчин. — Его взгляд убивал Светлану. — Когда я остыну, встретимся, решим вопросы развода.

Он развернулся, прижал к себе ребенка и пошел на выход, а Светлана застыла с протянутой рукой в сторону закрывшейся двери. Черт! До неё только сейчас дошла вся серьезность ситуации. Она в один момент лишилась мужа, дома, а главное работы, где она чувствовала себя на своем месте, и ей очень нравилось выстраивать разные комбинации, чтобы подмять под себя бизнесменов. Она поговорит с Загорским и Павлом, эта работа нужна ей как воздух, она ей дышит и живет.

Смирнова пошла в отдел кадров, написала заявление на увольнение, там были очень удивлены, но заявление приняли. Дальше Светлана как в тумане спускалась вниз на лифте, сдала ключи от своего бывшего кабинета и пошла пешком в сторону квартиры, которая находилась недалеко от офиса.

80

— И как им теперь доверять? — Загорский сидел в доме своего друга Горина, — Свете то я безоговорочно доверял, как себе. Ты не представляешь, какой я испытал шок. Если бы не сын — он повернулся в сторону сидевшего рядом с ним мальчика — уже бы напился.

— Ты просто связываешься не с теми женщинами.

— Как понять не с теми женщинами? — Слава посмотрел на друга и усмехнулся. Тут он увидел, что к ним выходит жена Стаса с дочкой на руках. Линда, увидев мальчика, рядом со своим крестным весело завизжала.

— Пивет! — она замахала ладошкой — Никита, пивет — девочка начала извиваться в руках матери, и той пришлось отпустить дочку. Та бросилась к заинтересовавшему её мальчику. — Пошли машинки покажу, а ищо у миня есть куклы. Пидем со мной. — Она потянула малыша за руку, и тот послушно замельтешил своими маленькими ножками за дочкой Гориных.

— Линда, он еще совсем маленький, аккуратно. Я сейчас подойду. — Предупредила Эмма дочь.

— Наша дочь, между прочим, тоже маленькая, только недавно стала говорить, что-то понятное. — Станислав притянул к себе жену за бедра.

— Вот, именно, поэтому мне необходимо быть рядом.

— Ну, иди. Подожди — он посадил жену к себе на колени и поцеловал в нос. — Все иди.

— Можно? — она шаловливо провела пальчиками по его груди и чмокнула в щеку.

Слава посмотрел в спину уходящей француженке и тяжело вздохнул.

— Вот почему тебе повезло с женщиной, а мне нет? — Стас увидел в глазах Славы отчаянье и разочарование.

— Ну не всем везет, я иногда сам удивляюсь, что отхватил такое сокровище.

Славе ничего не осталось, как тяжело вздохнуть и пожать плечами.

— Не переживай. — Горин приподнялся и хлопнул друга по плечу. — Найдем тебе подходящую женщину, и будешь жить припеваючи. Вон, сын уже есть. Осталось его мать вернуть. — Слава поднял глаза на Стаса.

— Ты думаешь, она захочет быть рядом со мной? Я столько наворотил, до сих пор разгребаю. Ведь могли уже пожить и развестись и еще раз пожениться. И детей как минимум двоих. — Слава схватил себя обеими руками за волосы на голове. — Она хотела встретиться с сыном. Завтра позвоню ей и устрою веселый денек. Сходим на карусели. Может и вы с нами?

— А хорошая идея. Почему нет.

Рита стояла напротив зеркала и рассматривала себя. За последние недели без сына, она исхудала, щеки ввалились, под глазами синяки. На лице ярким пятном выделялись зеленые глаза. Утром ей позвонил Слава и пригласил провести день вместе с сыном, она побоялась спросить насчет его жены, но ей было все равно, сейчас важнее встречи с Никитой ничего не было. Загорский говорил про парк развлечений, поэтому она надела короткие джинсовые шорты и топ, и вспомнила, как впервые оказалась в объятиях молодого Загорского много лет назад. Как он задирал ей похожий предмет одежды и ласкал её грудь, это был вообще первый раз в её жизни, когда так нагло мужчина сжимал её в объятиях. Девушка встряхнула головой, ей нельзя думать о Славе, и вообще тешить себя надеждой на будущее с ним. Во — первых он женат, а во вторых она дала слову другому мужчине, что в обмен на его помощь она вернется к нему. Глаза снова наполнились слезами, почему так тяжело на душе, когда она начинает думать об отъезде, ей так нравилась её жизнь в столице, пусть не в объятиях мужчины к которому она стремилась, ей было здесь хорошо, Марго понимала что находится на своем месте. Во Франции она всегда ощущала себя гостьей, не было чувства дома, не было раскованности в действиях, поведении с окружающими. Вернуться, это означало снова закрыть себя в клетке, не чувствовать свободу. Придется смириться, ради сына она сможет принять окружение Бланше и будет играть роль его русской жены, которой повезло отхватить такого мужчину. Еще один глубокий вдох и девушка продолжила замазывать следы бессонных ночей на своем лице.

Через час она стояла у входа в парк и осматривалась по сторонам, наконец, она увидела сначала Вячеслава возвышающегося над людьми толпившимися вокруг, а затем мальчика в красивом летнем костюмчике, державшего в руках воздушный шарик, накачанный гелем. Она не смогла удержаться, и улыбка расплылась на её лице вперемежку с бежавшими по щекам слезами счастья от встречи с её малышом.

— Никитка, мой мальчик — она кинулась к сыну, упала на колени и схватила мальчика в объятия — Миленький мой — она начала гладить руками его по костюму и заглядывать в его глаза, боясь, что он мог забыть её. Сын удивленно разглядывал женщину, теребившую его, а потом, осознав, что давно не видел женщину, которую любил больше всех на свете схватил за шею и повис.