— Вижу, вот и хочу собрать как можно больше, пока они не налетели и не выжгли их всё здесь своими дурацкими молниями.

— Так ты хочешь с ними сразиться? У нас даже привязки здесь нет, улетим на респ — конец походу.

— Ну и что? — Пожал плечами рейнджер, — время повышенного лута идет, а на счет привязки... не известно, есть ли она здесь вообще, будем от всего шарахаться — ничего не заработаем, и это факт. Да к тому же, не зря же мы готовились ко встрече с ними? Место здесь открытое, самое то для проверки оборудования.

— Как, по-моему, слишком открытое, около леса было бы спокойнее: там и защита хотя бы с одной стороны и укрыться в нем можно, если что не так пойдет.

— Это да. С другой стороны, может это не лес, а рассадник каких-нибудь жутких тварей, о которых мы ничего не знаем. А может это просто имитация, а на самом деле мы ходим по спине титана, а это его шерсть, а в ней не протолкнуться от каких-нибудь клещей-кровопийц или блох размером с Дола, мы же пока вообще ничего здесь не знаем.

— Ха, ха, — картонно рассмеялся я, — скажешь тоже шерсть с блохами... Ладно, здесь остаемся. Ник, Рез, — я еще раз бросил взгляд на все увеличивающуюся стаю мант, кружащую над скалами, — бросайте этот свой гербарий, готовимся к отражению летающего противника. Схема номер два.

Мужики кивнули и начали вытаскивать из сумок стальные трубки полутора метров длиной с плоскими основаниями с одной из сторон, производства Добрыня инкорпорейтед. Странник вытащил стальные же длинные штыри, сквозь отверстия в основании трубок вгоняя их в землю, намертво закрепляя те в вертикальном положении, огораживая ими участок в десяток квадратных метров, с одной трубкой в середине, и тут же в произвольном порядке начал вколачивать в каменистую землю штыри с петлями на конце, куда Резак начал цеплять бухты тонких стальных тросов.

Снегирь, глянул на скалы, с видимым сожалением закончил свою жатву.

— Летят, — только и произнес он, меняя косу на лук, накладывая на тетиву утяжеленную цельнометаллическую стрелу.

Я глянул в ту же сторону: темные объекты потянулись в нашу сторону, постепенно исчезая из виду. То, что они исчезали, явно говорило о том, что они потянулись на охоту и использовали свою мимикрию для того, чтобы слиться с раскинувшимися над нами небесами. И после проведенной подготовки, нам только оставался найти только способ, чтобы их демаскировать. Для этой цели мы решили использовать нечто столь парадоксальное и вызывающее у меня крайнее изумление в реале, как дневные салюты. Здесь, в игре они приобретали хоть какой-то смысл, и проверенные на Хранителе были признаны нами пригодными к использованию. Как ни странно, они были крайне недороги и были закуплены нами в больших объемах.

Я прикинул примерную скорость приближающихся к нам мант, я кивнул Флоре:

— Давай.

Та подожгла фитиль, направила короткую стальную трубку в сторону скал, и отбежала за мою широкую спину. Дело было в том, что ни пороха, ни удовлетворительной его замены здесь еще придумано не было, и вместо него использовали малые количества динамита и заряды получались очень одноразовые, и даже если трубку не разрывало с громким треском, то раздувало так, что повторное использование не предполагалось от слова "Ваще". А проводимые сейчас многочисленные эксперименты с огнестрельным оружием пока приводили лишь к оторванным пальцам, рукам и выбитым глазам, а не к стрельбе небольшими снарядами на приличное расстояние. А те экземпляры, где толщина ствола была гораздо больше, чем калибр оружия, были настолько громоздкими, что не имели никакого практического применения. Думаю, эта проблема будет решена, когда в игре в промышленном объеме появятся металлы покрепче, типа мифрила, а пока одноразовые пукалки были не мощнее обычного файербола и по убойной мощи уступали даже хорошей бронебойной стреле, так что их применение оставалось чисто декоративным, но в нашем случае именно это и требовалось.

Трубка оглушительно бабахнула и через миг над нами расцвело великолепное розовое облако посвёркивающей пыли. То медленно расширялось, так же медленно оседая на землю. Тишина: не движения, ни звука.

— Давай ещё.

Жахнуло и оседающее розовое облако сменилось голубым, смешиваясь с первым, образуя красивые сиреневые разводы.

Манты несмотря на то, что мы их ждали, появились очень внезапно, прочертив вполне видимые полосы внутри разноцветного облака, взвихрив клубы пыли и окрасившись в розово-голубые цвета. Все-таки мимикрия — это тебе не невидимость, на нашего рогу эти облака не воздействовали никак, находясь в инвизе, пробегая сквозь разноцветные облака, он так и оставался невидимым, правда потом, когда возвращался в реал, стал ярко-красным, как облако, через которое он бегал и блинковал. А вот Хранитель в замке и манты здесь, тут же потеряли свою способность сливаться с окружающим и выбравшись из облака заходили на второй вираж уже вполне видимыми. Кроме этого была еще одна хорошая новость: далеко не все манты были такими большими, как те, что охотились вокруг нашего замка. Видимо туда спускались только самые взрослые и крепкие особи, а здесь хватало экземпляров и в пять, и даже в четыре метра. Десятиметровых — взрослых, была всего пара, и они нападать не спешили, кружась выше вышедшей на охоту мелочи. Те, что поменьше, оставшись без маскировки, тормозить не стали, заложили крутой вираж, зависли метрах в десяти над нами, разродились градом смертоносных костяных гарпунов, прикрепленных к плоским телам мант связками узловатых жил. От щита Странника они отскакивали без единого шанса на отбитие, но наши щиты: громоздкие хреновины, метр на полтора, которые какой-то криворукий мастер колотил в лесной глуши и выкладывал на аук по серебряной монете, не выдержали, довольно прочную их древесину пробивало насквозь. Хищные жала, проламывая доски, вылезали с обратной стороны, цепляясь за них зазубренными лезвиями.

Мощный рывок почти оторвал меня от земли, но я не собирался возноситься вместе с щитом в небеса. Я судорожно пощелкал колесиком допотопной зажигалки, поджигая фитиль, после чего отпустил пробитый щит, тут же прячась за новый. А четыре загарпуненных щита начали подниматься к небесам. Прикрепленные к их внутренней стороне динамитные шашки весело разбрасывали огненные искорки, пока фитили не догорели. В этот момент я спрятался за следующий щит, поэтому не видел того, что произошло, но громыхнуло знатно, меня приложило взрывной волной, пригибая к земле, а затем по щиту забарабанили многочисленные щепки и зашмакали куски разорванной плоти. Вынырнул наружу я вовремя, чтобы увидеть, как одна из мант, со сквозной дырой в теле, с противным хлюпаньем шмякается в двух метрах от нас. Еще три от взрывов пострадали меньше, но судя по дерганному неосознанному полету, оглушило их всех знатно. Я добавил самой пострадавшей из них ледяное копьё в брюхо, и накрыл остальных двух ледяным бураном. Для двоих из них этого хватило, чтобы полностью потерять интерес к окружающему и начать свое последнее путешествие к земле, чтобы уже никогда с нее не подняться. Остальные растерянно прыснули в стороны, чем и воспользовались Снегирь с Резаком, разрядив свой лук и арбалет. Стрелы со свистом разорвали воздух, бухты тонкого каната с шипением начали раскручиваться, протягивая стальные нити к кружащим в небесах целям. Стальные острия впились в нежное брюхо манты, окутывающие ее гроздья молний потекли по металлическим тросам вниз, заземляясь о землю. Нас прилично тряхнуло, но цели мы своей достигли: лишившись подъёмной силы, пораженная манта заметалась из стороны в сторону, на всем ходу врезалась в свою товарку, и рухнула вниз, по пути задевая канатом еще одну манту, полностью разбивая их боевое построение. Манты брызнули в разные стороны, перегруппировываясь, а вместо них с небес рухнула одна из старших мант. Затормозила метрах в пяти над нами и окуталась таким ворохом молний, будто была грозовой тучей рожденной от неестественной связи шаровой молнии и окончательно рехнувшегося Громовержца — правителя Олимпа. От грохота и треска молний чуть не лопнули барабанные перепонки, тело задрожало от предчувствия присущего подсудимому, усаженному мягкой жопкой на электрический стул, дыхнуло озоном, и я не выдержал: не став дожидаться, когда эта громада опустится еще ниже, долбанул по кнопке на закрепленной рядом со мной трубе. Громыхнуло и та выстрелила, в единое мгновение превращаясь в телескопическую антенну, заканчивающуюся, смазанным мощнейшим ядом хищным зазубренным гарпуном.