– Ну что ты! – утешающе сказал Джон, нежно обняв затворника, – Мы ведь с тобой единое целое. Ты и я – вместе мы непобедимы.

Красные глаза Альберта заслезились, он прильнул лбом к широкой груди брата, вцепился в его рукава так, словно боясь потерять Джона. В объятиях они клялись друг другу сквозь горькие слёзы о том, что никогда не расстанутся и не придадут, будут идти до конца и не свернут с намеченного пути. Они будут всегда вместе.

– Ну, хватит, Альберт. Запечатывай конверт, и приступим к следующей стадии – Джон хлопнул в ладоши.

Когда с письмом покончили, они освободили стол от лишних предметов, подготовив место для более крупной и тяжёлой вещи. Альберт сорвал обрызганное формалином полотно с задних стеллажей. В свете мерцающего фонаря, качавшегося под потолком, их взору предстали внутренности массивного шкафа. На средней полке лежал большой мешок, сквозь влажную ткань можно было распознать контуры человеческого тела.

Джон помог Альберту перенести труп на стол, потом он освободил окоченевшее тело от мешковины, пропитавшейся гнилой вонью, и снял пальто, приготовившись к операции. Чёрные кожаные перчатки остались на руках, они приятно поскрипывали при каждом его движении.

Мертвец имел схожие черты лица с чертами Альберта, правда, кожа кое-где покрылась трупными пятнами и начала разлагаться.

– Тело нам понадобится – сказал Джон, вооружившись скальпелем.

– Разве тебе недостаточно того, что у нас имеется? Для экспериментов у нас довольно материалов.

– Над этим не будем проводить испытаний. Ночью положим его в коляску – старший брат начал с осторожностью отделять кожу лица от мышц покойника.

Работал он с ювелирной точностью, без капли сомнения в своих действиях. Он считал, что борется за правое дело, и рука его не дрогнула. Уверенно и быстро Джон справился с поставленной задачей, утолив жажду, которой страдал его острый скальпель. Мёртвая плоть хорошо поддавалась инструменту. Лезвие скользило по коже легко, беспрепятственно, аккуратно. Джон резал с нескрываемым удовольствием, и во время работы он с наслаждением постанывал и причмокивал губами, словно дегустировал отличное вино многолетней выдержки. Чужое лицо лежало у него на расправленных ладонях и печально глядело пустыми глазницами.

– Не грусти, отец. Ты послужишь не только науке. С твоей помощью я преобразуюсь – с этими словами он растянул окровавленную, перепачканную кожу и положил её на своё лицо, громко смеясь. Кровь полилась ему в рот, просочилась в глаза, вызвав небывалое ранее возбуждение.

***

– Мне надо срочно принять горячую ванну. После ваших рассуждений меня всю трясёт – призналась Рене, когда они подъезжали к дому детектива.

– У нас ещё есть время так, что у вас будет такая возможность, мисс Кастл.

– Кристофер, зовите меня просто Рене – попросила девушка – А ты живёшь один? Твоя возлюбленная не будет против, если я воспользуюсь хозяйской ванной комнатой?

– Я живу один, компанию мне составляет лишь дворецкий – Прист вылез из кэба и помог даме – Вот мы и приехали.

Рене никогда не была в этом районе Лондона, а с сыщиком связалась по почте, и Прист с удовольствием оказал ей помощь.

Дверь открыл Уилфред:

– Добрый день, сэр. Вы так спешно ушли, что позабыли про зонт. Позвольте ваше пальто и цилиндр, я высушу их.

– Благодарю, Уилфред, – Кристофер разделся – Уилфред, позволь тебе представить мисс Кастл. Она помогает мне в расследовании.

Дворецкий поклонился, губы его расплылись в широкой хитрой улыбке:

– Очень приятно. Мистеру Присту не часто помогают в его делах, тем более такие юные красавицы, так что этот случай особый, полагаю?

– Вы совершенно правы – подтвердил Кристофер – А теперь, пожалуйста, приготовь для мисс Кастл горячую ванну и накрой в гостиной на стол. С утра во рту крохи не было.

– Как скажете, сэр – Уилфред пошёл исполнять свои обязанности.

А Прист, не теряя ни минуты, отыскал в справочнике адрес профессора Стэнфорда.

– Двадцать минут ходьбы отсюда – подсчитал он, собравшись снова уходить.

– Куда ты? – встрепенулась Рене, когда увидела, как Прист приклеивает фальшивую бороду.

– На разведку – сказал он и пулей выскочил на улицу.

– Он всегда такой – Уилфред вошёл в гостиную с подносом с накрытыми блюдами, от которых исходил потрясающий аромат, – Ванна готова, мисс Кастл. Прошу.

После окончания расслабляющих водных процедур Рене решила провести экскурсию по квартире Приста. Квартира была просторной и светлой с гостиной, кухней и двумя комнатами на первом этаже и кабинетом и спальной на втором. Окна-эркеры пропускали в гостиную комнату много света, что визуально расширяло пространство. В центре комнаты стоял круглый стол из красного дерева, красиво сервированный дворецким, возле камина уютно обосновалось большое выжженное кресло и диван с подушками и чехлами, огромный сервант. На полу лежали пружинистые ковры с причудливым узором. Напольные часы «Биг-Бэн» красовались в углу, у зеркала в широкой резной раме. В одном из эркеров устроился Фикус Бенджамина. Его обширные зелёные стебли тянулись к окну, стараясь заполучить как можно больше солнечного света.

В комнате было много вещей, привезенных из Индии: ларцы из слоновой кости, шкатулки из чёрного дерева и сундуки, украшенные великолепной, искусной резьбой и инкрустированные камнями, статуэтки богов и амулеты, шёлковые подушки и охотничьи трофеи в виде шкуры леопарда и ожерелья из зубов индийского крокодила. На стенах висели гобелены, портреты родственников и оружие. Особенно Присту нравилось коллекционировать холодное оружие: фехтовальные рапиры, сабли, шпаги, кинжалы, даги с гардами в виде чаш или дужек.

Рене поднялась на второй этаж и заглянула в кабинет хозяина квартиры. Эта комната больше напоминала библиотеку. Шкафы от пола до потолка были заполнены книгами, в основном справочниками, энциклопедиями, трудами по криминалистике, анатомическими атласами, географическими картами и полицейскими журналами, а также книгами о ядах, огнестрельном оружии и о восточных единоборствах. В углу стоял глобус, рядом с ним кальян. У окна, занавешенного длинными бархатными портьерами, Прист расположил картотеку с печатной машинкой. На рабочем столе Рене нашла фотографический снимок его покойной жены.

– Её звали Андре.

Мисс Кастл с испугу чуть не выронила из рук рамку для фотографий, которая наверняка бы разбилась при падении.

В дверях за ней наблюдал дворецкий:

– Я не хотел вас напугать. Приношу вам свои глубочайшие извинения.

– Ох, это вы меня простите! – Рене поставила снимок на место – Мне не стоило бродить по дому без разрешения. Мне просто было интересно.

– Понимаю – улыбнулся Уилфред – Здесь много всего занимательного.

– Это конечно не моё дело, но вы не скажите, кто эта леди? Кристофер сказал, что живёт один, но всё же он носит обручальное кольцо.

– Миссис Андре была его женой и любовью всей его жизни – ответил Уилфред с грустью в глазах – Её убили четыре года назад. И господин Прист на время уехал в Индию, возможно, чтобы заглушить душевную боль. Он очень страдал, и долгое время находился в поисках утешения. Путешествие не принесло желаемого облегчения и не избавило его от страданий по любимой женщине, но мистер Прист многому научился в странствиях, и полученные навыки и знания помогают ему теперь бороться с несправедливостью.

– И он добился хороших результатов. Преступный синдикат в ярости от его действий. Я читала о подвигах Кристофера в газетах – с восхищением говорила Рене – С его помощью тюрьмы приобрели новых клиентов, и пополнился список Ньюгейтского календаря.

Ньюгейт – одна из самых мрачных английских тюрем, где содержалось особенно много смертников. В дни публичных казней, у ворот тюрьмы продавали «Ньюгейтский календарь», иначе называвшийся «Список кровавых злодеев».

– Вы очень наблюдательны, – заметил Уилфред и в шутку добавил – Вы случайно не сыщик?

– Ну, что вы! В прошлом я была актрисой. Играла в театре, в некоторых спектаклях у меня была главная роль – с гордостью вспомнила девушка – Но театр закрыли, а всех его обитателей бросили на произвол судьбы. Я умерла бы с голоду, если бы не мадемуазель Вирджиния. Ей не хватало танцовщиц, и благородная дама предложила мне работу. Мне недавно предоставили возможность придумать свой сценический танец, и теперь мой собственный номер один из самых ярких в заведении Вирджинии.