— У кого? — обернулся Юрка.
— У этого, который уцелел… Вот буквально только что, и даже оттенок эмоций тот же…
Напарник покачал головой, заводя двигатель. Мы проехали мимо машин боевой группы, но спасённого увидеть не удалось — его уже, видимо, уложили на носилки в «буханке».
— Вот так, носишься как угорелый — а потом тебя тыкают мордой в то, что ты нафиг тут не нужен, — ворчал Юрка, объезжая ямы. — Хоть не езди… Так ещё и наорут.
— «Волга», — сказал вдруг Стуков.
— Что? — я подумал, что просто не расслышал, но Андрюха продолжил:
— На прошлой дневной смене, в «Волге». Тот, который напился и в обморок падал. Это его аура. И даже эмоция та же — страх… жуткий страх.
Глава 13. Вокзальный. 25 июня, понедельник, ночь
Я завалился было спать, но заснуть толком не получалось, даже не из-за духоты — просто мысли разные в голову лезли.
Предположим, что Андрюха Стуков не ошибся, и сейчас, в бараке, это был тот самый мужичок.
Но тогда выходит, что дважды к нему на вызов — причём по разным причинам — прибыли именно мы, наша «тройка».
Совпадение? Вполне может быть. Дежурит обычно по две-три машины, так почему же и в прошлый, и в этот раз дежурный дёрнул именно нас? Ну днём ладно — мы не знали, где остальные отряды, но в этот-то раз все были на Базе… Ну а поехали не рассуждая — как и положено, всё же дежурный по Базе ночью главный. Это днём в будни может Большаков вмешаться, но он на работу к 8 утра приходит.
Только вот совпадение странное. Особенно с учётом слов, сказанных мужичком тогда, у «Волги». Кого он имел в виду?
Ладно, спрошу прямо (знать бы только, у кого «спрашиваю»): мог ли он иметь в виду меня?
Мог. Но это означает, что со мной что-то не так. Причём «не так» настолько, что я опасен для окружающих. А я опасен? Вряд ли, и проведённые здесь несколько месяцев лишний раз это подтверждают. Да и Гидростроевские обо мне хорошо отозвались, тот же Тихонов…
Так что вариант «перепивший алкаш» всё же вероятнее. А городок у нас маленький, у Базы чихни — и у мастерских, и у Комплекса скажут «Будь здоров»… Но вариант с алкашом не отвечает на вопрос — почему он один уцелел в бойне, которую непонятно кто устроил?
Я вспомнил инструктаж и слова Юрки о том, что Колледж использовал доппелей. Мог мужичок оказаться доппелем? Вполне мог.
Или не мог? Учитывая обилие патрулей, в том числе с электронными фотоаппаратами, влёт распознающими доппелей, и с серебряными ножами, один укол которых превращает доппеля в кучу праха — доппелям в городе как минимум неуютно, особенно без прикрытия со стороны Колледжа, если оно и правда было. А прикрытия, как я понимаю, нет. Ректором Колледжа сейчас числится какой-то Андрей Пахомов — говорят, человек молодой, немногим за четвертак, но очень крутого нрава. Такой, если верить слухам, и своих в бараний рог свернёт…
Ладно, что ещё может быть? Но чтобы совсем уж сильно не фантазировать?
Мужичка могли подменить доппелем. То есть у бара мы откачивали ещё его, а сегодня приехали уже к нечисти… Возможно? Да. И это объясняет, почему моментально примчалась боевая группа — они могли получить сигнал независимо от нас, по своим каналам. Или вообще за ним следили… но не уследили.
Но зачем доппелю, который, выходит, уже удобно устроился, так раскрываться? Да и колдовских способностей у них, если верить инструктажам, нет, и вообще они трусоваты…
Я встал со скрипучего матраца, отошёл к столу, сел на видавший виду табурет, зажёг тусклую настольную лампу. Пошарив в столе, достал мятый, но сравнительно чистый листок местной сероватой бумаги, взял валяющийся тут же карандаш. Поморщился от богатырского храпа кого-то из коллег. Может, поэтому и не уснуть? Нет, не поэтому…
Что мы имеем?
Я нарисовал букву «М» — мужичок. С кем он связан? Ни с кем.
«БГ» — боевая группа. Тоже прямой связи нет.
«Л» — Люба и «Я» — ну тут ясно, это я. Соединил линией, поставил над ней знак вопроса. Такую же линию нарисовал меж мужичком и собой, тоже с вопросительным знаком.
Так, а если уже полностью поддаваться фантазиям… или, наоборот, фактам…
Люба появилась в городе как раз тогда, когда у мужичка началась истерика. Мог он иметь в виду её? Не факт, но вполне допустимо. Тем более, что она сама не скрывала, что её объявили ведьмой.
Я нарисовал линию между Любой и мужичком, поставил над ней два знака — вопросительный и восклицательный. Но если так — следует признать, что с Любой и правда что-то не то.
«И» — изгои, точнее их главарь. Линия к Любе, чёткая, без вопросов, подпись над линией — «ведьма».
Так, где у нас Люба? В Управе. И долго ли там пробудет — неизвестно. Если за ней что-то нашли — она может осесть у парней Каращука далеко не на неделю.
Но тут вопрос: а если она «ведьма» и представляет угрозу, то… то почему она покорно поехала с нами в Управу? От нас троих, условно говоря, можно было сбежать. Из Управы — вряд ли. Значит? Значит, она совершенно не боялась. Знала, что за ней ничего плохого нет, или…
Или была уверена, что в случае необходимости сбежит и из Управы?
Меня почему-то зазнобило, несмотря на июньскую духоту.
Так, Найдёнов, не фантазируй. Только факты.
Я хотел было нарисовать букву «У» для обозначения Управы, но решил не плодить сущностей и соединил линией Любу и боевую группу. Повертел рисунок.
Ерунда получается. По сути все связаны со всеми, нету только связи между Управой и мной…
Есть. Каращук, вызвавший меня и поделившийся информацией, которая тянет на секретную. Вот и ещё одна линия. Все мы повязаны, Найдёнов. Понять бы ещё, как именно…
Так. А не могли у меня изъять котелок с вещдоками управовские ребята? Могли. А как они проникли в общагу? Да элементарно, сунули Варваре под нос удостоверение — и гуляй, баба Валя… И ведь не проболтается — себе дороже, если что. Управа рассекречивания не спустит. Ну а учитывая необщительность вахтёрши — её и не расспросишь толком. Ну не бить же старуху!
А если предположить, что для изъятия котелка использовали морок… может, я сам принёс его содержимое куда нужно? А в общагу пришёл уже с чисто вымытым?
Надо Стукова расспросить — может, слышал о подобном. Он всё же колдун, в отличие от Юрки. Или нет, лучше не надо — мне с ним работать, не стоит рассказывать, как я профукал вещдок. Лучше потом аккуратно поинтересуюсь у того колдуна, которого Юрка хочет взять в поездку — он всё же со мной не связан.
Так-так… А может, сегодняшнее ночное происшествие организовано Управой? Теоретически — да. База тоже по сути подчиняется Управе, проинструктировали дежурного, чтобы выслал именно нашу группу, и…
И для чего? Чтобы именно нас оттуда выгнать? Что-то не сходится. Такое следовало делать всего ради одной цели — чтобы приехавшие, то есть мы, что-то нашли либо поняли. Мы не успели ни того, ни другого — разве что Юрка обозлился.
Ну почему — поняли. Если Стуков не ошибся, конечно — мы выяснили, что в центре происшествия стоит давешний «пророк»… Нет, это мимо. В Управе не знали, что мы откачивали именно его в «Волге» — их там и близко не было, а в отчёте конкретику никто из нас не писал, мы ж все втроём в конце смены отчёты рисовали. Совпадение в чистом виде.
Я бездумно поводил карандашом в углу своей «диаграммы» — получился неровный кружок. Замкнутый круг… Мало информации. И есть ощущение, что во всём этом уравнении есть ещё одно неизвестное — то, что заставило сработать эту композицию как единый механизм.
Сложив листок и сунув его в карман, я завалился на кровать и почти сразу уснул.
Не знаю, что заставило меня открыть глаза.
Я всё так же лежал на своей старой пружинной кровати в казарме дежурки, а напротив, на драном табурете у столика, сидела Люба. Сидела словно на троне, если смотреть по позе — горделиво, расправив плечи и положив ногу на ногу. Руки сложены на колене. Ни дать ни взять — королева.
