Маля сшила мне два тёплых одеяла. Она выбрала для их чехлов два нежнейших атласа — небесный голубой и перламутровый розовый, и одеяла получились очень красивыми. Это был настоящий авторский «hand made» от мали, плод её кропотливой работы и любви ко мне. Шить одеяла маля научилась благодаря покойной свекрови и иногда подрабатывала этим. В нашем зале стоял огромный ткацкий станок, на котором разворачивалась вся работа. Этот огромный металлический зверь вызывал во мне живой интерес, и когда станок пустовал, я использовала его чаще как гимнастический: висела на нём, качалась, словом, занималась спортом. Сам процесс пошивки одеяла с нуля был очень интересным и длился не один день. На одно одеяло уходило от недели до двух. Сначала маля шила чехол, а затем покупала настоящую овечью шерсть, которую нам приносили в огромных мешках. Самое интересное начиналось, когда шерсть нужно было тщательно распределить по всей поверхности полотна двадцатисантиметровым слоем. Сделать это нужно было равномерно, чтобы не было комков. Для закрепления маля делала крупные стежки, и после натягивала заготовку на станок, где обшивала всю поверхность одеяла крупными ромбами или цветочным рисунком.
Приготовив для меня приданое, маля периодически заводила со мной беседы о браке и супружеской жизни. Когда кто-то из взрослых в шутку спрашивал меня, хочу ли я замуж, я, как и все мои тогдашние сверстницы отвечала «нет, я буду одна». В такие моменты маля подозрительно и с недовольством на меня поглядывала. Так что лет с двенадцати я поняла, что замуж всё-таки хочу и рано или поздно выйду. Главная установка, унаследованная от мали, заключалась в том, что брак — это один раз и на всю жизнь. Наша культура и общественный менталитет были и до сих пор остаются очень консервативными. Развод считается на Родине чем-то постыдным и осуждается в обществе.
Беседы о браке с малей также основывались на религиозных учениях и если опираться на завещанное в Священных Писаниях, можно выделить две основные истины относительно брака.
«И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19: 5–6);
«Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да убоится своего мужа». (Послание Святого Апостола Павла к Ефесянам (гл.5)).
И если попытаться проанализировать причины распадов на своём или чужом опыте, можно обнаружить их в несоблюдении этих простых, но важных посланий.
Очень непросто найти спутника в жизни, полностью совпадающего по нравственным ценностям — того, с кем пройти рука об руку весь жизненный путь со всеми радостями и невзгодами. Но не менее важно и не менее сложно, на протяжении всей совместной жизни осознавать и принимать ответственность за этот выбор.
Маля на своём примере показывала мне, как подобает вести себя жене. Безусловно, мне не хотелось повторять историю её супружеской жизни, в которой я видела в основном ужасы и мучения. Но она показывала другие грани семейного подвига — безусловную любовь, принятие и смирение, уважение и почитание своего мужа, каким бы он ни был. Меня сильно отрезвляет, когда я вспоминаю, через что прошла маля за всю её супружескую жизнь — и главное, как она это прошла. С каким достоинством, самоотдачей и высокой любовью. В такие моменты проблемы и причины наших конфликтов с мужем кажутся мне настолько незначительными пустяками, каких могло и вовсе не быть.
Грустно осознавать, но развод моих родителей и алкоголизм дедушки оставили свой неизгладимый след в моей жизни. Лишь спустя много лет я поняла, какой именно. Я не страдала от этого, но отсутствие настоящего мужского авторитета в моём детстве сказалось впоследствии и на моей супружеской жизни. Все детские и юношеские годы, видя перед собой самоотверженные примеры мали и мамы, я просто не могла позволить себе быть слабой. Мне потребовался не один год, чтобы научиться полностью и безоговорочно доверять мужу, предоставлять ему самому принимать решения в важных семейных вопросах.
Наша супружеская жизнь, как и жизнь большинства семейных пар, была насыщена и радостными, и тяжёлыми временами. Бывали дни, когда я чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете, а наши отношения были для меня настоящей идиллией. Бывало и обратное, когда я думала, что больше так не смогу, была готова сдаться и развестись. Наш путь друг к другу и лёгок, и тернист, он со своими взлётами и падениями, но каждое из них лишь сильнее сплачивает нас, потому что только мы знаем, чего стоит единение наших душ. И в нём нет предела, как и в любом совершенстве.
Встреча с Ванечкой
Спустя четыре года после свадьбы у нас с мужем родился сын. Он появился на свет 5 сентября, и мы назвали его Иваном в честь Святого Крестителя Господня Иоанна, чья память почитается Церковью 11 сентября. Спустя полтора месяца мы крестили сына в Новодевичьем монастыре.
Когда Ванечка родился, в скайпе мне пришло сообщение от мали: «Поздравляю, кызым! Я его очень люблю!»
Это первый правнук мали. Мне было очень интересно узнать, какие у неё ощущения от того, что она стала прабабушкой.
— Это была такая радость! Я так была рада! — ответила маля.
Я показывала Ваню мале через веб-камеру, когда мы с ней созванивались по скайпу. Показывала всё: как кормлю его, как он растёт и учится ползать, как играет. Когда Ванечке исполнилось девять месяцев, мы с мамой полетели на Родину знакомить Ивана с его гагаузскими родственниками.
Первый перелёт Ваня перенёс отлично. Мы выбрали ночной рейс, чтобы он спал. В самолёте тем не менее было много кричащих детей, но к счастью, Ваня к ним не присоединился. В аэропорте нас встретил мой дядя Миша, старший брат мамы. Он очень любит малышей и был Ванечке несказанно рад. Пока мы гостили у мали, он каждый день приезжал и возился с ним — играл, кормил и помогал укладывать.
Встреча с малей была радостной и трогательной. Я не видела её три года. Она очень постарела, ослабла, но её улыбка и свет в глазах нисколько не изменились. А любовь, которая от неё исходила, казалось, стала ещё больше и шире, покрывая собой теперь и правнука.
Встреча с дедушкой для меня была сложной, и как бы я ни готовилась к ней заранее, ощущение внутренней тяжести не покидало меня. Когда я увидела его, больного и немощного в своей кровати, мелькнула мысль, что это последний раз, когда я вижу его живым. Я не ошиблась…
Дед большую часть времени был в забытье, но, когда я вошла в комнату, его взгляд прояснился, на лице появилась светлая улыбка, а на глазах слёзы. Он всё понял и узнал меня. В его взгляде было столько любви, и кажется, столько раскаяния… Чувствуя, что сейчас могу сама расплакаться, я быстро вышла из комнаты, постеснявшись своих чувств. Позже я поймала себя на мысли, что это стало таким привычным — самим же убивать свою естественность и силой подавлять свои самые настоящие и светлые чувства. В разных жизненных обстоятельствах мы стремимся держать лицо, выглядеть определённым образом, оставаясь жалкими заложниками общественного мнения и своих собственных стереотипов. Мы не позволяем себе проявить слабость. Но слабость ли это? Может быть, в любви, прощении и очищении и есть настоящая сила?
На следующий день, когда Ванечка проснулся, мы пошли показать его деду. Он прослезился и умолял взять Ванечку на руки, но мы не дали. Всё, что попадалось дедушке в руки, он сжимал с такой силой, что, казалось, это не руки, а тиски, из которых не выбраться. Маля опасалась, что он может навредить Ване, и я тоже боялась рисковать.
Поэтому мы сидели напротив деда, а Ваню держали у себя на руках. Ванечке уже умел хлопать в ладоши и стоило ему только начат, как дедушка сразу начинал улыбаться и повторять за ним, словно и он маленький ребёнок. Эта картина могла бы показаться со стороны нелепой или смешной, но меня она глубоко тронула и отозвалась в сердце какой-то глухой болью.
