Согласно теории аналитической психологии, религия не является продуктом сознательного обдумывания и интеллектуального различения деталей, а спонтанно возникает из коллективного бессознательного. Возникающие из недр коллективного бессознательного образы становятся проявленными благодаря сознанию человека. Именно сознание человека является той сегодняшней реальностью, которая актуализирует вечные божественные образы.

К. Г. Юнг часто говорил о важности духовного, внутреннего переживания человеком божественного образа. «Христианская цивилизация показала ужасающую пустоту: она имеет внешний лоск, но внутренний человек остается незатронутым, и следовательно, неизменным. Его душа отделена от его внешней веры; в душе своей христианин не идет вровень с внешним прогрессом. Да, все должно быть найдено вовне – в образе и в слове, в церкви и Библии, – но никогда внутри. Внутри, как и в древности, правят архаические верховные боги; то есть внутренняя связь с внешним Богообразом не развивается из-за недостатка психологической культуры и, следовательно, пронизана язычеством»[5].

В религиозном вопросе К. Г. Юнга даже уподобляли Юлиану-отступнику в отказе от христианских установок. Как здравомыслящий человек, врач, практическая деятельность которого проходила в стране, исповедующей христианскую религию, он понимал, что это вероучение имеет свои существенные недостатки. Наряду с войнами, крестовыми походами, колонизациями, конквистами, направленными против неединоверцев, происходили также жестокие столкновения между приверженцами различных конфессий христианского вероучения. История знает достаточно примеров этих позорных для человечества событий, одно из которых, в частности, связано с именем Екатерины Медичи, давшей распоряжение об уничтожении гугенотов. А институт инквизиции и индульгенции? Это ужасающее явление в летописи христианства, несмываемое черное пятно в истории…

Со стороны исследователей творческой жизни ученого проходит достаточно много дискуссий вокруг вопроса об отношении аналитической психологии к философии. В самом деле, это довольно не простой вопрос. Сам К. Г. Юнг представлял свое учение не как мировоззрение, а себя отнюдь не как философа. Свидетельством тому могут послужить следующие его высказывания:

– «Аналитическая психология является не мировоззрением, а наукой, и как таковая она поставляет материал или инструменты, с помощью которых человек может построить, сломать или же поправить свое мировоззрение»[6].

– «Я никогда не пренебрегал горько-сладким напитком критической философии и предусмотрительно принимал его, по крайней мере, в refracta dosi (малой дозе)»[7].

– «Я не философ, а всего лишь эмпирик, и во всех сложных вопросах я склонен принимать решение, исходя из опыта»[8].

Усматривая психологию как научную дисциплину, К. Г. Юнг считал, что она не должна позволить себе основываться на таких философских предпосылках, как материализм или рационализм, а в психологических вопросах необходимо действовать только феноменологически, оставив всякую предвзятость.

К. Г. Юнг считал, что психические феномены являются такими же реальными в своей собственной действительности, как и физические объекты – в своей.

Величайшая заслуга К. Г. Юнга, наряду с З. Фрейдом и А. Адлером, заключалась в том, что они в своей практической врачебной деятельности опытным путем смогли утвердить гипотезы, философские спекуляции и воззрения многих мыслителей.

Этот сборник является итоговым результатом десятилетнего труда. С самых первых моментов моего ознакомления с трудами К. Г. Юнга его высказывания, весь строй его мыслей производили на меня глубокое впечатление своей открытостью и духовной мудростью. Для меня они не были подобны максимам и философским афоризмам других мыслителей, порой пафосного, нравоучительного, романтического характера. Труды К. Г. Юнга, в особенности его изречения, как квинтэссенция его мировоззрения, рассеивали туман неведения, в котором пребывают многие люди до того момента своей жизни, когда человек начинает познавать себя, смотреть на себя со стороны, анализировать и при необходимости критиковать свои слова и поступки, переставать видеть в окружающих врагов и виновных в своих неудачах. Это тяжелейший, благородный, но не всегда благодарный труд, вероятно длящийся на протяжении всей человеческой жизни. К. Г. Юнг предостерегал: «Идущий к самому себе рискует с самим собой встретиться»; «Встреча с самим собой принадлежит к самым неприятным».

Собрав и систематизировав изречения К. Г. Юнга из почти всех его произведений, я решился представить их в виде книги. Ознакомившись с ней, полагаю, можно будет составить представление о мировоззрении К. Г. Юнга, однако понять степень его величия как ученого, его вклад в мировую практическую и философскую мысль возможно, лишь прочитав труды целиком. Они поражают оригинальностью, глубиной и масштабностью мышления, эрудированностью ученого.

Путь к себе, как правило, сопровождается мощным потрясением, «душевным ураганом», глубокой перестройкой сознания. Хотелось бы надеяться, что труды одного из величайших мыслителей современности – Карла Густава Юнга помогут человеку прислушаться к самому себе, разобраться в себе, научиться распознавать и принимать свою теневую сторону, смирить свою гордыню. Люди глубоко заблуждаются, полагая, что им все позволено, что они могут обидеть, оскорбить человека, унизить животное и осквернить природу и остаться при этом безнаказанными со стороны своей собственной совести!

Личность, корни которой не уходят в Бога, не может самостоятельно сопротивляться физическим и нравственным соблазнам этого мира. Для этого ей нужно внутреннее, трансцендентальное ощущение, которое только и может защитить ее от неизбежного растворения в массе. (23, 67)

Мы верим, что мы можем высказывать суждения о Боге, давать ему определения, формировать о нем мнение, отличать его как единственно верного от всех прочих богов. Думается, настала пора начать понимать, что, когда мы говорим о Боге или о богах, мы говорим о спорных образах из психоидного царства. (2, 588)

Там, где не признают Бога, рождается мания эгоизма, а мания превращается в болезнь. (14, 194)

4 Истинная человечность есть крайняя отдаленность и отличенность от Бога. (16, 293)

В своем человеческом инобытии Бог настолько далек от самого себя, что вынужден с предельной самоотдачей снова искать самого себя. (16, 293)

Две мировые религии, буддизм и христианство, каждая по-своему, отвели человеку центральное место, а христианство развило эту тенденцию созданием доктрины о том, что Бог стал не кем иным, как человеком. Никакая психология в мире не может соперничать с достоинством, которым наделил человека сам Бог. (2, 589)

Объявлять бога абсолютным означает то же, что ставить его вне всякой связи с человеком. Человек не может воздействовать на него, и он не может воздействовать на человека. Такой бог был бы совершенно незначительной вещью. Таким образом, оправданно было говорить лишь о боге, который соотносится с человеком, как и человек – с богом. Христианское представление о боге как «отце небесном» превосходно выражает относительность бога. Совершенно не считаясь с тем фактом, что человек может составить себе представление о боге не больше, чем муравей – о содержимом Британского музея, страстное желание объявить бога «абсолютным» возникает только из опасения, что бог может превратиться в «психологического». Это, конечно, было бы рискованно. Зато абсолютный бог вообще нас не касается, в то время как «психологический» бог был бы реальным. Такой бог мог бы достать до человека. У церкви, кажется, есть магическое средство избавить человека от такой возможности, ибо говорится ведь, что «страшно попасть в руки Бога живого». (19, 309)