Шутить с ней действительно не стоило. Её фигура выглядела зловеще, даже несмотря на то, что Виатор превосходил её размерами.

– А вам какое дело? Вот приведёте её, тогда и скажу, а вас я знать не знаю.

– А её, выходит, знаешь? – В чёрных глазах мелькнула искра любопытства.

– Может, и знаю. Может, я её любовник.

После этих слов уплотнённый носок кожаного сапога встретился с животом Тори. Выбить из Виатора Рэсиса желание паясничать не смогла бы, пожалуй, даже петля на шее. Но всё же этот аргумент он не оставил без внимания.

– Неужели Абео вам ещё не растрезвонил?

Мужчина в очках, всё это время молча наблюдавший за происходящим, что-то шепнул его мучительнице на ухо. Видимо, пояснил, о ком идёт речь. Она кивнула и нахмурилась:

– Не знаю, суждено ли тебе дожить до завтра… Но дам совет на будущее. Дружеский. В любом тандеме всегда есть умный, а есть… второй. Если тебе нужно что-то узнать – вычисли дурака. Не ошибёшься – сведения у тебя в кармане.

Тори некоторое время тупо смотрел на собеседницу, осмысляя сказанное. Из её слов он сделал вывод, что Абео и есть тот самый дурак в их славном дуэте.

– Значит, всё-таки растрезвонил, – пришёл к заключению Тори. Его одновременно восхитили собственные способности к логическим умозаключениям и разочаровала слабохарактерность товарища. Хотя чего ещё можно было ожидать от этого червя? – Ко мне тогда какие вопросы?

Присутствующие переглянулись, будто пытаясь найти во взгляде друг друга ответ: действительно ли Тори настолько глуп или притворяется? Но искренняя скорбь в его голосе указывала на абсолютную бесхитростность. Он и правда был уверен в своих суждениях.

– Нам нужно, чтобы ты подтвердил его слова, – быстро нашлась женщина.

– Боги, я так и знал, что с этим отморозком каши не сваришь… Да, мы ищем эту вашу Хил, чтобы она сказала, кто мог точить зуб на моего батю. Довольны? Теперь вы меня развяжете? Или поднимите хотя бы? Тут холодно.

– С чего вы взяли, что Хил что-то знает о твоём отце? – Женщина слегка запнулась, прежде чем произнести имя.

– Да я-то почём знаю! – взвился Тори. – Спросили бы у Абео! У него там какие-то бумажки, письма. Меня, как обычно, не особо посвятили в элитный клуб имени Тэо Рэсиса…

Тори вдруг заметил, что в комнате стало тихо. Он мог отчётливо расслышать дыхание каждого из присутствующих. Теперь они все неотрывно смотрели на него, будто чего-то ожидая. Тори стало не по себе, и он поёжился, однако, лёжа на полу со связанными руками, это было не так-то просто сделать. Его жест напомнил скорее предсмертные конвульсии, что только усугубило нелепость ситуации.

– Тэо Рэсиса? – почти шёпотом выпалила вольная после продолжительной паузы.

– Да что ж вы какие тугие тут все! Я же сказал – эта ваша Хил писала какие-то писульки моему отцу, Тэо Рэсису.

Черноглазая ещё некоторое время всматривалась в его лицо, после чего молча вернула стул в вертикальное положение. Кровь неприятно ударила в голову, но Тори рад был наконец-то вернуться в нормальное положение. На полу он чувствовал себя ящерицей или даже грибом. Может, всему виной презрительный взгляд его неприветливой собеседницы, но, оказавшись глазами на одном с ней уровне, выдержать его было легче.

– Тэо бы не стал посылать кого-то вместо себя. Он обещал приехать один. – В голосе вольной всё ещё лязгали отзвуки недоверия, и всё же она будто перестала напирать с такой силой, как прежде.

– Ага. Только неувязочка вышла: далековато ехать. С того света.

Спустя некоторое время Тори и Абео сидели за столом вместе с неспящими как полноправные участники диалога. Никаких больше верёвок, пинков, тычков и злобных взоров в их адрес. Хил, оказавшуюся той самой женщиной в берете, новости встревожили не на шутку. Тори надеялся, что их целью окажется кто угодно другой, только не эта неприятная особа. Хорошо, хоть маска палача на её лице сменилась по-человечески встревоженным выражением… Абео в деталях обрисовал присутствующим ситуацию, и с каждым словом эгеры за столом становились всё мрачнее.

– Поверить не могу, – Хил запустила руку в коротко остриженные волосы, – Тэо мёртв… И всё это из-за меня.

– Брось, – возмутился мужчина в очках. Оказалось, его зовут Тарин и он трудится врачом в деревне. – Ты ведь понимаешь, что это стечение обстоятельств.

– Это называется причина и следствие, Тарин, – огрызнулась Хил, подпаливая травяную самокрутку. – Если бы я ему не писала, письмо бы не перехватили и Тэо был бы жив.

– А что вы ему писали? – с любопытством вмешался Тори. – Неужто любовные письма?

– Он всегда такой? – Хил покосилась на Абео, брезгливо скривившись.

– В основном, – обречённо вздохнул бореец. – Извините.

– Да наплевать. Я писала ему о своей дочери.

После недолгих разъяснений Хил рассказала о том, что вольные эгеры многим отличаются от обыкновенных. Они могут существовать без лекарств, засыпать и, что самое главное, просыпаться по своей воле. Более того, им удалось обратить болезнь себе на пользу: во снах они глубже погружаются в собственную сущность, черпая из неё загадочные силы, никому прежде не подвластные. А началось всё с девчушки по имени Соль. Именно она первой бросила вызов эгеруму и смогла его обуздать, а позже научила этому других. Хил надеялась, что умения её дочери хоть как-то помогут Тэо продвинуться в исследовании эгерума. Возможно, он сможет найти лекарство, изучив новые стороны болезни. А может, её и вовсе не надо лечить? Эти люди не выглядели несчастными или обессиленными. Здесь Абео не соврал: вполне обычные ребята, разве что глаза у них немного странные.

– Так, значит, вы типа… колдуны? – с опаской уточнил Тори.

– Мы это предпочитаем так не называть. Все колдуны там, – Хил кивнула куда-то в сторону, очевидно, имея в виду Охайю, раскинувшуюся за горным хребтом и бескрайним Нефритовым Лесом. – А мы просто заложники обстоятельств. Но всё ещё люди.

– А вы можете показать? Ну, эти свои фокусы?

– Нет. – Пытливость Тори явно начинала утомлять Хил. – Эти «фокусы» даются слишком дорогой ценой. Без надобности мы их не используем.

– Почему вы писали о своей дочери именно эйра Тэо? – наконец задал приличествующий ситуации вопрос Абео.

Хил некоторое время смотрела на него отсутствующим взглядом, полным сомнений. Она будто решала, стоит ли говорить об этом вслух, но слова всё же сорвались с её губ:

– Тэо нам очень… помог. Можно сказать, мы живы и свободны только благодаря ему. Я надеялась, что так смогу отплатить ему. Думала, так будет лучше…

– Конечно, будет! – воодушевился Абео. – Вы даже не представляете, насколько это революционное открытие! Если всё, что вы описали, – правда, мы стоим на пороге нового будущего для всех эгеров Аструма!

– Говорите прямо как он, – усмехнулась Хил. – Как бы и вам с таким рвением не оказаться там же…

Разговоры о смерти Тэо Рэсиса явно давались ей с большим трудом. Тори так и не смог понять, кем они приходились друг другу. Но даже невооружённым глазом было видно, как сильно новости о его отце ранили Хил. Виатор всё ещё не оставлял надежду, что между ними был как минимум тайный роман. Конечно, это было бы жестоко по отношению к матери, но это сделало бы Тэо хоть немного меньшим праведником в его глазах. Дало бы понять, что отец тоже был человеком со своими слабостями и страстями. А может, и вовсе тем ещё кобелём! От этих мыслей уголки рта Тори поползли вверх, и он одёрнул себя, чтобы не выглядеть полным идиотом на фоне всех этих траурных лиц.

– Кто мог убить его? – снова вмешался Тарин. – Мне казалось, в империи жизнь врача ценится не меньше любой другой.

– А кто хочет найти нас и запихнуть на остров подыхать, как собак? – норовисто парировала Хил. – Кому-то выгодно держать нас под замком. Но у этого кого-то явно очень длинные руки. Уж точно длиннее, чем у нас, смертных.

– Думаете, боги? – с придыханием спросил Тори.

Хил и Абео почти одновременно хлопнули себя ладонями по лицу. Тори лишь растерянно огляделся, не понимая, что такого сказал в этот раз.