Она набрала воздуха в лёгкие. Она должна была дать знать о себе. Должна.

– Я здесь!

Тишина.

– Здесь!

Таисса едва слышала собственные слова. Лишь слабый шёпот, словно вся она – и лёгкие, и волосы, и пальцы – была лишь сгустком лёгкого тумана, призрачными слезами, застилающими зрение. Она оставалась бесплотной тенью.

Но, как бы то ни было, ей достался редкий подарок – увидеть своих родителей. Опять. Снова. Так близко.

Эйвен Пирс подошёл к своей жене, и закатное солнце, позолотив её волосы, блеснуло и в его серебряных нитях.

– Мы ведь ещё очень молоды, – едва слышно произнесла Мелисса Пирс. Таиссе пришлось напрячься изо всех сил, чтобы услышать слова. – Ты и я. Мы потеряли так много, но не всё потеряно, Эйвен. Мы можем снова быть вместе. Завести ещё одного ребёнка. Ты никогда не говорил мне, способен ли ты… но ведь есть и усыновление.

Несколько мгновений родители Таиссы смотрели друг на друга. Забыв, что её не могут услышать, Таисса зажала рукой рот, чтобы не издать ни звука.

– Трудно думать об этом, пока не свыкся с потерями, – произнёс Эйвен Пирс. – Словно время схлопнулось в обе стороны.

Мелисса Пирс молча сжала его руку. Слёзы всё ещё блестели в её глазах.

Понимала ли её мать, о чём он? Рассказал ли отец об Элен? Ведь он потерял и дочь, и обоих родителей. А Таисса не могла даже крикнуть ему, что они живы.

Вот только живы ли? Сейчас, в эту секунду?

– Но я здесь, – беззвучно произнесла Таисса, глядя на своих родителей. – Я жива. Я рядом.

Мелисса Пирс едва заметно нахмурилась.

– Как странно. Мне показалось…

Выпустив руку мужа, она обвела взглядом зал. Её взгляд задержался на Таиссе, но невидимая и неподвижная Таисса обречённо поняла, что мать её не видит.

– Нет, – глухо сказала Мелисса Пирс. – Ничего.

Таисса сглотнула.

– Мама, – произнесла она. – Мне так жаль.

Она по-прежнему не слышала собственного голоса. Последние лучи солнца скользили по верхним этажам небоскрёбов. Таисса молча смотрела на отца. Эйвен Пирс не видел и не слышал её сейчас, но от одного его присутствия ей становилось теплее, несмотря на…

…на серую куклу с лицом Вернона…

…всё, что успело произойти.

– Я только что связывался с Кобэ, – произнёс Эйвен Пирс, глядя вдаль, на закатный город. – Они не дали разрешение построить у себя энергостанцию.

– То есть…

– Силовой купол для Тьена и Алисы продолжит получать питание извне через кабели, тянущиеся много километров. И если это питание прервётся, – голос Эйвена Пирса был очень спокойным, – воронки достанут их. Тьен может отправиться за Таиссой в любой момент. И, возможно, вернётся таким же, как она.

Мелисса Пирс сжала губы.

– Нет. Я в это не верю.

– Мне тоже не хотелось бы верить. Но ирония в том, что вера или неверие помогают мало. Помогает лишь действие.

Мелисса Пирс слабо улыбнулась.

– Ну, в этом тебе нет равных.

В её взгляде блеснула нежность.

– Есть день со своими заботами, – произнесла она мягко. – И есть ночь. Знаешь, ближе к трём я порой поднимаюсь на крышу и пью кофе под звёздами. Иногда даже остаюсь там до рассвета.

– Как… необычно.

– Не говори, что твоя служба безопасности тебе об этом не докладывает.

Уголок губ Эйвена Пирса дрогнул.

– Допустим.

Родители обменялись взглядами, и у Таиссы дрогнуло сердце при виде их лиц. Они оба потеряли семью, но всё ещё были друг у друга. Повелитель бывших Тёмных и бывшая кинозвезда. Понимали ли они это? Поймут ли? Захотят ли понять?

– Неужели это приглашение?

– Разве ты сам не пьёшь кофе по ночам? – Настал черёд Мелиссы Пирс с аристократическим видом поднять бровь. – Или случайные встречи на крыше кажутся тебе неуместными?

Её глаза совершенно по-кошачьи вспыхнули, отражая закатное солнце.

– Может быть, непобедимый Эйвен Пирс боится снайперов?

Несколько секунд отец Таиссы смотрел на свою жену. Таисса мгновенно напряглась. Именно так он выглядел, когда его поджидала опасность.

А потом Эйвен Пирс вдруг улыбнулся.

– Завтра. У меня намечается одна неприятная встреча этим вечером, но если я переживу её, то буду свободен.

– Эти твои фирменные шуточки, – вздохнула Мелисса Пирс. – Ты ведь так и продолжишь шутить? Даже о собственной смерти?

– Всегда.

Секунду мать Таиссы смотрела на него, точно не зная, хмуриться или улыбаться. А потом, легко коснувшись пальцами его рукава, скользнула к выходу, и Таиссу обдал аромат её духов. Как в раннем детстве, словно на плечо Таиссы опять упал яркий, сладко пахнущий алый шарф с золотистым шлейфом.

– До завтра, Эйвен, – произнесла Мелисса Пирс в дверях. – Не пей слишком много кофе.

– Вот это, – без улыбки отозвался Эйвен Пирс, – мне точно не грозит.

Дверь затворилась, скрыв стройный силуэт Мелиссы Пирс. Призрачная Таисса и её отец остались вдвоём. Таисса беззвучно вздохнула. Если бы она могла сказать ему хоть слово, почувствовать его руку на плече, услышать голос, обращённый к ней…

Таисса сглотнула, увлажняя пересохший рот. Она должна сделать так, чтобы он её услышал. Пусть у неё не получится, но попытаться она должна.

– Добрый вечер, Таисса.

Таисса чуть не потеряла сознание от изумления.

Это был голос её отца. Но смотрел он не на неё.

На молодую девушку с распущенными волосами, стоящую в тени. Длинная чёлка закрывала лоб, но черты были совершенно те же, что Таисса видела в зеркале каждый день.

– Я вижу перед собой проекцию, – спокойно произнёс Эйвен Пирс.

– Конечно.

Таисса вздрогнула, услышав собственный голос.

– И явились вы отнюдь не в назначенное время и не в назначенное место. Хотел бы я знать, как вашему дрону удалось проникнуть в это здание.

Незнакомка засмеялась.

– Ты будешь на «вы» с собственной дочерью?

– Мы оба знаем, что это не совсем так.

Незнакомка моргнула, явно озадаченная.

– Не совсем так? – уточнила она. – Или «совсем не так»?

Эйвен Пирс покачал головой.

– Генетический анализ никто не отменял, а у меня на руках его нет. Я не делаю поспешных выводов.

– Но и признавать меня дочерью ты не торопишься, – с иронией заметила лже-Таисса. – Так жалко акций «Бионикс»? Или обретение навеки потерянной дочери – это слишком хорошо, чтобы быть правдой?

– Взрыв в нашем бывшем хранилище противоядия – не очень, – тон Эйвена Пирса по-прежнему был ровным. – И похищение партии имплантов меня не обрадовало.

Таисса мысленно выдохнула. Нет. Это не она. Она никогда бы…

Но девушка, идеально похожая на Таиссу, лишь широко улыбнулась.

– Таисса Пирс никогда не проигрывает, не так ли?

Она небрежно опёрлась о стену.

– Я успела подслушать ваш разговор с мамой, – проронила она. – Хотя она себя моей матерью не считает, раз назвала меня «это», – в голосе лже-Таиссы проявилась горечь. – Конечно, если твоя дочь побывала в аду и потеряла воспоминания, зачем тебе такая? Её лучше забыть, вычеркнуть и попытаться заново. – Она хмыкнула. – Кстати, вы правда думаете, что успеете родить ещё одного ребёнка до того, как вас сотрут с лица земли? Да вы оптимисты.

– Это ваша цель? – мягко уточнил Эйвен Пирс. – Чтобы мы исчезли с лица земли?

Лже-Таисса усмехнулась.

– Тёмные должны убивать, чтобы победить. Действовать любыми способами, а не топтаться на месте. Ты явно этого не понимаешь, раз твои люди бездействуют.

Проекция шагнула вперёд.

– И ты мне мешаешь.

Взгляд Эйвена Пирса оставался спокойным и внимательным.

– Взрывы – не самый лучший способ добиться желаемой победы для Тёмных, – произнёс он. – Практика показывает, что искать компромиссы выгоднее, чем воевать.

– Угу, – фыркнула девушка. – Ещё скажи, что мир будет стабильнее, если избрать мировой парламент, где ты займёшь место председателя и мы все будем мирно пить чай.

– Почти, – тон Эйвена Пирса не изменился. – Когда на сцену выходят радикалы вроде вас, мир начинает прислушиваться к их более умеренным единомышленникам. Передоверьте нам свои требования, и вы получите многое мирным путём.