Я улыбнулся. Решительная девушка, убеждаюсь в очередной раз. Она способна воевать с промертвиями и с обнаглевшими хулиганами.

– Почему Линда в тебя вцепилась?

– Сказала, что это было непедагогично. Я должна была убедить его в непристойном поведении только при помощи добрых слов. Еще ей не понравилось, что студенты принесли свои халаты и фартуки, а не взяли лабораторные. Еще она недовольна тем, что я стала их спрашивать о зелье, а не рассказывала сама. Но они ведь знают это зелье.

Мы остановились под старой яблоней, и я вдруг вспомнил, как на первом курсе полез на нее за яблоками. Вот на той толстой ветке я как раз и сидел, грыз спелые алые плоды и никак не мог наесться. На мгновение меня окутало той светлой печалью, которая всегда приходит, когда вспоминаешь о чем-то хорошем, о том, что было и ушло.

– Берта тебя хвалила, – подбодрил я, и Делла улыбнулась. Когда она улыбалась, в ее глазах появлялись огоньки, словно в темной глубине вод проплывала золотая рыбка. – Сказала, что для начинающего преподавателя все было выше всяких похвал. А наша госпожа проректор никого не похвалит без причины.

– Приятно это слышать. Я стараюсь.

– Примерно через час прилетит Шеймус. Мы должны его встретить, как полагается встречать особу королевской крови, – сообщил я. Делла кивнула, вдруг сделавшись взволнованной и строгой. Я прекрасно понимал это волнение: несколько дней назад она сбегала из отцовского дома через окошко, а теперь принц будет свидетелем на ее свадьбе. Господи, я вообще не думал всерьез, что на ком-нибудь женюсь!

– Поверить не могу, настоящий принц, – призналась Делла. В мягком свете уходящего вечернего солнца, когда все краски будто размывало мягкой кистью, она была похожа на фею со старинной картины. – Вот отец-то удивится!

Я улыбнулся. Господин Хайсс, которого я поначалу считал дуболомом – а от кого еще, кроме дуболома, можно сбегать, едва собрав пожитки – неожиданно оказался вполне приличным человеком. Должно быть, когда он вернется домой со свадьбы дочери, то всем соседям и друзьям будет хвастаться о том, как Делла выходила замуж и как принц подавал кольца. Куда там теперь тому владельцу ломбарда или кто там он был.

– Завтра у четвертого курса общей магии еще один практикум по зельеварению, – сказал я: лично попросил сегодня внести его в расписание Деллы. – У тебя есть кристаллы анализа чужой магии?

Делла вопросительно посмотрела на меня.

– Есть. Но что мне с ними делать?

– У нас с госпожой Махоуни возникло подозрение, что сегодняшнее выступление Блума оплачено Линдой, – объяснил я, и Делла понимающе кивнула. Видимо, тоже решила, что никто не будет устраивать демарш просто так, с пустого места – особенно такой, после которого сможет вылететь из академии пушечным ядром. – Просто постой рядом с ним, держа кристалл в кармане. Линда сильный маг, если она общалась с Говардом Блумом и испытывала яркие эмоции, то это отразится в камнях. А потом я посмотрю подробнее, что она говорила ему и как.

Делла покачала головой.

– Это низость, вот так подговаривать человека. Какая она злобная баба!

Я усмехнулся, настолько энергично это прозвучало. В это время откуда-то сверху донеслось урчание, и я услышал:

– Нечего всякие камешки совать, лучше котлету сунуть. Правильная тут кухня, очень правильная! Я еще ни разу в миске дно не видел, вот это дело, вот это по-нашему!

Мы с Деллой подняли голову: Патрик-младший устроился на ветке, смотрел на нас, презрительно щуря золотые глаза, и я невольно вспомнил, как он собирался выдать Деллу замуж за мясника.

– Иногда нужны не только котлеты, – заметил я. – Особенно, когда надо выяснить правду.

Кот фыркнул, всем своим видом показывая, что главный здесь он, и никому не следует сомневаться в этом.

– А что тут узнавать? – спросил он. – Я уже все знаю. Эта белобрысая тому толстомордому сказала: “Стажировку тебе устрою в министерстве, если ты зельеварке жизни не дашь”. Зельеварка, это надо такое придумать! А я кот, я сквозь стены хожу, я все вижу, и это видел.

Делла посмотрела на кота одновременно с растерянностью и гневом – так, словно хотела взять его за шиворот и встряхнуть как следует.

– А мне ты почему не сказал? – возмущенно воскликнула она. – Кот! Тебе не стыдно?

– А что я буду говорить? Ты и без моего говорения отлично справилась, – парировал Патрик. – Вон какая молодец оказалась, проучила толстомордого. Чтоб ему миска была, в которой только дно есть! Вся миска из дна. Ну и соломку тебе везде подкладывать это не котское дело. Я разве что крысу подложу.

– Спасибо! – сказал я. – Но кристалл на занятия все-таки нужно взять. Свидетельство кота никто не учтет.

Патрик вздохнул.

– То-то и обидно, – произнес он и бесшумной тенью прянул по ветвям куда-то прочь.

Глава 9

Делла

Принц Шеймус прилетел перед ужином. Встречать его высыпала вся академия – если к принцу Ламару здесь уже все привыкли, то его высочество Шеймус был всем в диковинку. Когда огромный золотой дракон стал величаво спускаться из поднебесья во внутренний двор замка, то я вспомнила, что в королевской династии тоже есть драконья кровь. Когда-то в незапамятные времена, когда драконы были еще не домашними животными, а разумными и очень жестокими бестиями, короли сумели с ними породниться. Интересно, спрашивают ли у Шеймуса о том, способен ли он выдыхать пламя?

– Какая громадина, – восхищенно выдохнул Бен. Робкий преподаватель, который инспектировал меня в первый день в академии, куда-то спрятался: Бен теперь держался со спокойным достоинством человека, который знает себе цену. Может, дело было в том, что он знал – наш брак с Робином будет фиктивным – и поэтому считал, что может стоять рядом и говорить так, словно завтра будет наша свадьба.

Впрочем, я сказала себе, что надумываю. Мы коллеги, ничего больше.

Дракон действительно был громадным – мне показалось, что он размером с дом. Те дракончики, которые привезли нас с Робином в академию из леса, рядом с ним были, словно кошки возле тигра. Но он приземлился совершенно бесшумно – поджал лапы, опустил голову, сложил тяжелые перепончатые крылья. На спине дракона красовался шатер – вынырнул слуга, поднял полог, и я услышала:

– Наконец-то добрались! Роб, дружище, ну и в глухомань же ты забрался!

Принц Шеймус был молод, не старше Робина. Темноволосый и темноглазый, с быстрыми порывистыми движениями и сухим скуластым лицом, он больше напоминал пирата, чем принца. Казалось, вот-вот прорезь тонкого рта раскроется, приказывая брать корабль на абордаж. Принц спрыгнул с драконьей спины, при этом успев подмигнуть какой-то второкурснице, и все словно ожили – поклонились, приветствуя его высочество. Даже Ламар Эккенвильский с достоинством склонил голову.

– Да ладно вам! – принц рассмеялся, махнул рукой. – К чему все эти церемонии? Роб, дружище, ты не представляешь, как я рад!

Друзья обнялись, похлопывая друг друга по плечам. Потом Робин указал на меня и представил:

– Вот, знакомься. Делла Хайсс, моя невеста.

Я шагнула к принцу, как-то сразу забыв весь этикет. Надо было поклониться его высочеству, но я так растерялась, что просто протянула ему руку, как это принято в студенческой среде. Принц расхохотался еще громче, пожал мою руку, а потом прикоснулся губами к пальцам и признался:

– Роб, она мне категорически нравится! Без всего этого наносного глупостина, простая хорошая девушка. Счастлив стать вашим свидетелем, ребята.

Он обернулся в сторону дракона – из шатра тем временем вытаскивали какие-то свертки, коробки и тюки – и громко произнес:

– Господа преподаватели, господа студенты, не будем тратить время на битье поклонов. Я привез отличное угощение, предлагаю всем переместиться за столы. Пора ужинать!

Все заулыбались и зааплодировали – принц казался очень свойским и простым, но я понимала, что это лишь игра на публику. Третий сын короля никогда не займет престол, но это не означает, что он будет вести себя, как мельник. Через четверть часа, когда мы пришли в комнаты ректора, и ассистенты закрыли за нами дверь, я убедилась в своей правоте. Весь облик лихого и дружелюбного человека, всеобщего любимца и балагура, поблек и куда-то слетел, словно осенние листья. Принц сделался строгим, даже суровым – он устало опустился в кресло маленькой гостиной Робина и спросил: