Она благодарна и сестре и балует ее и племянницу Алину подарками. Сестра всегда ругает ее за это, а вот племяшка радуется. Даа, Алина… С ней в последнее время что-то происходит. Учиться не хочет, с будущей профессией до сих пор не определилась, книги вообще никакие не читает, целыми днями сидит в своем телефоне. Подписана на всех модных блогеров – вот кто для нее гуру и идеал. С презрением отзывается о тех, кто, с ее точки зрения, не преуспел в жизни. Одни деньги на уме. Вчера звонила постоянная клиентка, репетитор по английскому, чтобы записаться на шеллак, и сказала, что больше не будет заниматься с Алиной. Оказалось, что девочка постоянно отменяет занятия, говорит, что заболела, а сама как ни в чем не бывало гуляет с подружками по торговому центру. Лучше отдать это время другим желающим. Лана сразу же позвонила сестре, а та, как всегда, ни сном ни духом, говорит, что деньги всегда оставляла. Ну, теперь уж не то что дорогих, вообще никаких подарков девчонка не получит. Силиконовую грудь, видите ли, захотела! Когда же они упустили девочку? Вроде не сказать, что как сыр в масле катается, чтоб презирать всех и вся. Кто виноват? И что делать? Два извечных вопроса, на которые нет ответа.

Лана вспоминает себя в ее годы. Она, только что осиротевшая девочка, живет в семье сестры. И сестра, и зять ее любят, жалеют, но она по ночам плачет в подушку, тоскуя о маме с папой и о родной школе, подружках. Ее оторвали от привычной жизни, непритязательного деревенского быта и привезли в город, где все чужое. И тут она уже не отличница, не гордость класса, по-русски говорит с акцентом… и не с кем поговорить на эту тему, поплакаться: сестра-трудоголик приходит домой поздно, зять Коля чуть раньше, но тоже всегда занят: готовка, уборка, в детский сад за дочкой – все на нем. Как ей тогда хотелось побыстрее стать похожей на городских одноклассниц – так же, как они, модно одеваться, непринужденно, не стесняясь, вести себя везде, перестать быть «деребаской». И это ей почти удалось, она вообще способная.

В классе одиннадцатом на нее обратил внимание Славка из параллельного – высокий, симпатичный парень. Это был ее маленький триумф. После второго курса они поженились, сестра продала родительский дом в деревне, часть добавила мать Славы, и им подарили квартиру в малосемейке. Для начала сойдет, потом как-нибудь сами, сказали. Но они застряли в ней на целых семь лет. Слава без конца учился – интернатура, докторантура, а ей уже обрыдло жить в тесноте, да и соседи достали своими пьянками. Пошли скандалы, ей надоело содержать мужа – вечного студента… Однажды он собрал свои вещи в спортивную сумку и ушел. Теперь зарплата у него высокая, и его быстро охомутали – такие мужчины на дороге не валяются. Подожди, говорил он, скоро заживем лучше других. А ей надо было побыстрее… Жалеет ли она о разводе со Славой? Если честно, то очень… Жить с любимым мужем, воспитывать троих детей – вот все, чего бы она хотела. Но как признаться в этом?

У Миши плохое зрение и килограммов десять лишнего веса, а это много для его возраста. Это уже ожирение, как говорит подростковый врач. И советует Мишиной маме отказаться от фаст-фуда, включать в рацион как можно больше овощей, фруктов и другой натуральной пищи. Ей хорошо говорить, но заставить пятнадцатилетнего парня, уже подсевшего на суши-пиццы-дошираки-колу, перейти на супы, каши и салаты – непосильная задача. Поздно читать мораль и лекцию о здоровом питании, когда вкусовые пристрастия определились и вошли в привычку. Когда с утра до вечера идет реклама этих продуктов по телевизору и интернету, а на каждом углу висят билборды с их изображением. Конечно, их рекламируют не толстяки с ожирением, а симпатичные стройные люди с белозубой улыбкой. Мальчик слушает мамино нытье, особо не вникая в ее слова, и по-прежнему игнорирует мамины супы и каши.

Но самое страшное даже не это, а то, что Миша все свое свободное время сидит перед компьютером. Оттого и лишний вес, мальчик совсем перестал двигаться. Как придет со школы, даже не раздеваясь, включает компьютер. Обедает, ужинает также перед ним. Друзей нет ни одного, в классе вообще ни с кем не общается, там его не любят и обзывают жиробасом, жиртрестом, задротом. Классный руководитель посоветовала обратиться за помощью к школьному психологу. Анна Николаевна отпросилась с работы и сходила в школу. Психолог оказалась молодой девушкой, очень серьезной и подкованной, она так и сыпала непонятными терминами, не объясняя их значения. Бедная женщина запомнила только несколько из них: синдром Аспергера, шизоидное расстройство и совсем страшное слово «хикимори». Хикимори, по словам психолога, живут в Японии на иждивении родителей и не работают. Услышанное повергло в шок – получается, ей придется содержать сына всю жизнь. А она все надеется, что сын закончит школу, поступит учиться на компьютерщика – эта работа как раз по нему, и будет ей помогать.

Почти все сказанное, к ее ужасу, действительно совпадало с поведением сына. Не выходит из комнаты – да, перестал общаться – да (на вопрос, как прошел день, буркнет что-то невразумительное, и все), стал хуже учиться – да, перестал интересоваться всем – да, да, да! У него даже выражение лица такое, словно он пребывает в другой реальности. От того смешливого маленького мальчика, который бежал ей навстречу, когда она приходила за ним в детский сад, не осталось ничего. Весь его вид говорит «отстаньте от меня! Все! Отстаньте!»

К отцу – бывшему мужу – обращаться бесполезно. Ему всегда некогда – дом новый в деревне строит, дети от новой жены еще маленькие. Скажет: «Сама виновата! Избаловала, не надо было покупать дорогой игровой компьютер». Да, конечно, виновата, всегда любила сына больше всех, шла ему навстречу; вот и технику ему купила, взяв кредит, который только недавно закрыла. Зарплата у нее небольшая, на вторую работу не хватает времени и здоровья. Все деньги, которые остаются после покупки продуктов и коммуналки, плюс алименты, тратит на сына, чтоб выглядел в школе не хуже других, чтоб не дразнили. Но, как оказалось, все равно дразнят. «Дело не в том, что он из деревни приехал, таких детей у нас много, а в том, что Миша сам не хочет участвовать в жизни класса, – сказала классная руководительница. – А в последнее время стал проявлять злобу по отношению к одноклассникам». Это она и сама заметила. Попробуй повысить на него голос, сделать замечание – может закрыться в своей комнате от нее на сутки и не разговаривать с ней долгое время, заставляя мать унижаться.

Придя домой, Анна Николаевна полезла в интернет и прогуглила слово «хикимори». Узнала, что психолог не преувеличила – действительно, такая проблема очень остро стоит в Японии; число нечастных, сползших в окончательную изоляцию от общества и годами не выходящих из дома, превышает более 850 тысяч. Причем первое поколение хикимори – люди старше 40 лет, их еще называют «унесенные призраками». И даже стоит проблема под кодовым названием «8050». Это когда восьмидесятилетние родители вынуждены содержать пятидесятилетних детей, не приспособленных к жизни. Вот что ее ожидает, и не только ее, наверное. Люди боятся выносить такую проблему на всеобщее обсуждение, боятся осуждения. Даже в такой развитой стране, как Япония, такое считается позором – ведь получается, что родители не смогли воспитать своих детей, значит, виноваты сами. Так, одна отчаявшаяся мать убила своего великовозрастного сына-тунеядца.

С этого дня женщина целенаправленно стала искать статьи на эту тему. Информации было предостаточно, но ни один психолог или психиатр не давал дельного совета. И только в той же Японии такую молодежь отправляют в специальные учреждения закрытого типа, где они проходят лечение и реабилитацию, естественно, без всяких телефонов и компьютеров.

А тут что делать, к кому бежать? У нас ведь не Япония, здесь родители (если они не богачи) не в состоянии содержать великовозрастных детей бесконечно, и она не сможет. Начнутся скандалы, ругань, ненависть друг к другу… Наверное, ей не надо было переезжать в город. Муж был категорически против. Ему, заядлому охотнику и рыбаку, в каменной квартире всегда было душно, не хватало воздуха и простора. Прожив всего год в городе, он вернулся в родное село, а через год они тихо развелись. Теперь он женат, у него двое мальчишек-погодков, которых он с самого раннего детства приучает к труду. Они и лед с отцом заготавливают, и двор от снега расчищают, и за скотиной ходят, и в огороде главные помощники. Ездят на рыбалку, а подрастут, отец будет брать их и на охоту. И не болеют, не простужаются постоянно, как городские дети; худенькие, но крепкие, никакого лишнего веса. И школа в селе совершенно новая, недавно построили, дети все учатся в одну смену, а после уроков – кружки, секции, консультации. И все бесплатно. Петя и Вася занимаются в секции вольной борьбы, бегают на лыжах, увлекаются фотографией. Интернет тоже есть, куда ж без него? Но отец не разрешает сидеть допоздна, все в меру. Петя и Вася занимаются в секции вольной борьбы, бегают на лыжах, увлекаются фотографией. Интернет тоже есть, куда ж без него? Но отец не разрешает сидеть допоздна, все в меру.