Марина улыбнулась, открыла холодильник, позавтракала. Достала мясо из морозилки. Надо сделать котлеты на ужин. Она вернулась в спальню, плюхнулась на кровать и включила телевизор. Прислушалась к своим ощущениям, ребенок не шевелился, она толкнула живот. Ничего. Девушка легла на спину и стала толкать живот. Никакой реакции. Ее охватило жуткое беспокойство, чувство страха переполняло душу, она толкала живот снова и снова, она уговаривала ребенка пошевелиться, ей казалось, что это длиться уже вечность, что случилось что-то страшное.

Марина быстро оделась, надела сапоги и пальто и отправилась в институт. Там ей помогут, там мама, папа и Сережа, они ее успокоят, они что-нибудь сделают и все будет хорошо.

Марина прошла через лаборатории, позвонила в хирургию. Мама была на операции, Валера тоже. Она поднялась в приемную, секретарь Татьяна сказала, что у отца совещание и это надолго. Марина спросила, как ей пройти в прозектуру, Татьяна объяснила. Девушка спустилась в цокольный этаж, нашла патологоанатомическое отделение, зашла в ординаторскую, там сидел какой-то незнакомый парень и читал.

- Скажите, пожалуйста, как мне найти Сергея Тельмана?

- Прямо по коридору и зал налево. Вас проводить?

- Нет, спасибо, я найду.

Она направилась, куда ей указали, открыла дверь и вошла в секционный зал. Сережа в халате и фартуке вскрывал труп. Марину охватил страх, такого она не видела даже в кино в фильмах ужасов. Голова предательски закружилась, в глазах потемнело, пол под ногами куда-то исчез…

Сергей обернулся, услышав вскрик. Он увидел жену на полу. Падая, она головой ударилась о соседний секционный стол.

Сережа стянул перчатки, снял фартук и подбежал к жене, пульс на сонной артерии прощупывался, она жива. Но за ухом лопнула кожа и оттуда текла кровь. Он поднял ее на руки и побежал к лифту, поднялся на третий этаж, занес в гинекологию.

Катерина поднесла нашатырь. Марина открыла глаза. С ужасом посмотрела на мужа и снова отключилась. Вокруг уже бегал медперсонал. Ее раздели, перевезли в оперблок, медсестра приготовила Сергею чистую пижаму и халат, он быстро переоделся и вошел в операционную. Марине уже давали наркоз, когда в операционную влетел Борисов и грозно двинулся на Сергея.

- Куда ты смотрел? Как ты мог? Как она оказалась в секционном зале? Ты мне за все ответишь!

Сергей был ни жив ни мертв, мало того, что он жутко переживал за жену, он боялся гнева Борисова. Саша открыл глаза дочери, посмотрел зрачки. Затем прощупал гематому за ухом. Снова вернулся к Сергею.

- Почему она пришла, что случилось? Ее никто не ждал, она сама решила прийти. Что она тебе сказала?

- Ничего, я обернулся на крик, она уже упала.

- Сережа, она искала нас всех, все были недоступны, у нее была причина,- он говорил уже без крика, просто пытаясь понять.

- Я не видел ее утром, не стал будить, оставил завтрак в холодильнике, написал записку. Она спала, понимаете, спала. Вчера вечером все было нормально, она собрала вещи в роддом, приготовила все для ребенка. На всякий случай. Она никуда не собиралась, она боялась выходить одна в последнее время. Она мне не звонила сегодня.

- Все, молчи. Екатерина Семеновна, ребенок живой? Почему он не кричит?

Катерина достала ребенка, он был синий, отсосом прочистили дыхательные пути, раздался слабый писк, ребенок порозовел. Его забрали в детскую реанимацию, даже не показали. В операционную вошла Люба.

- Саша, что случилось?

- Не знаю. Никто не знает. Она ни с кем не говорила. Ребенок живой, но слабый. Не понимаю, почему.

- У него обвитие пуповины и отслойка плаценты, еще немного и он бы погиб. Люба, я думаю, что он перестал шевелиться, и Мариша забеспокоилась, - Катерина пыталась объяснить ситуацию. - Она вовремя спохватилась, вот она вас всех и искала. Все, сейчас зашью, тут все нормально, жалко, что сама не рожала, но что теперь поделаешь. Пять - шесть по Апгар.

Принесли переносной рентген, сделали снимки черепа, кровоизлияний нет.

- Похоже, просто наружная гематома от ушиба, может, есть сотрясение, но не больше. Люба, отпусти мою руку, синяки будут. Успокойся, все. Уже ничего не изменишь, главное, что девочка в порядке. Пойдем, узнаем про ребенка. - Саша пытался высвободиться от чуть ли не пронзавших запястье пальцев жены.

- Нет, я тут останусь. Ты узнай и мне расскажи. Спасибо, тетя Катя. Что бы мы без вас делали.

- Люба, меня Мариша прабабушкой сделала, представляешь? - Катя улыбалась.

- Хоть бы все обошлось, когда сама рожала, так страшно не было, - почти выдохнула Люба.

***

Марину перевели в палату.

В отделении появился Володя Тельман, подошел к Сергею. Всем своим видом он выражал недовольство и раздражение.

- Я не понял, почему ты не закончил вскрытие? Иди и работай, какое право ты имеешь оставлять труп в таком состоянии?

- Володя, может, ты закончишь вместо него, - Люба вопросительно смотрела на Володю.

- Я заведующий отделением и не надо мне указывать, кто и что будет делать из моих подчиненных.

- Тетя Люба, я пойду, я быстро, я сейчас вернусь.

Сергей ушел. Володя решил продолжить свою речь.

- Люба, не надо лезть в мои дела, я сам решу все вопросы дисциплины в моем подразделении, и даже если Сергей твой любимчик, я не обязан идти у тебя на поводу.

- То есть ты хочешь сказать, что когда ординатор твоего подразделения ради шутки отправляет беременную женщину в секционный зал, где идет вскрытие, это нормально. Никто твою дисциплину не нарушает. А вот когда у человека жена в тяжелом состоянии и ребенок в реанимации, тут надо показать свою власть. И еще, насчет того, что я не имею права тебе указывать. Поднимись, пожалуйста, в приемную и прочитай там, кто я, а потом подумай. Завтра с утра я проверю все ваши протоколы и отчеты, и мы решим, кто кому будет указывать и призывать к соблюдению дисциплины и субординации.

- Люба, ты не слишком много на себя берешь?

- В самый раз, иди и работай.

Володя глянул на Сашу, ища у него поддержки, но ничего не увидел и ушел.

- Люба, ты палку не перегибаешь? Он работает всего полгода.

- Он садист, самый настоящий садист, как и его нынешняя жена.

- Ты о чем?

- Ты знаешь, что она постоянно приходила к детям и рассказывала Марине, что ты считаешь ее ничтожеством, недостойным человеком, что ты был против ее брака с Сергеем. Ты для этого вызвал сюда Володю, чтобы разрушить их отношения. Она рассказывает Сереже, что мы его держали у себя из жалости, что его мать проститутка, что она снова соблазняет Володю, что Артур может остаться без отца. Саша, я не дам издеваться над детьми. Может, он твой друг, но я не узнаю его, мне казалось, что он человек. Наверное, я ошибалась.

- Люба, полгода не срок, может, он пытается показать нам, что для него все равны, нет любимчиков и каких-либо предпочтений.

- Саша, он даже не спросил, как состояние нашей дочери и его внука. Я не понимаю.

- Ладно, будет видно, что к чему. А Беллу я на место поставлю, будь уверена. Смотри, Мариша просыпается, пойдем в палату.

Марина открыла глаза, посмотрела на родителей, улыбнулась и снова уснула.

- Саша, сходи за Сережей, он переживает, ты что, не видишь? - попросила Люба.

Саша спустился в прозектуру, вошел в ординаторскую. Сергей сидел за столом и писал. Володя о чем-то беседовал с ординатором.

- Сережа, иди к жене, она просыпается. Как зовут моего внука?

- Когда он умрет, его принесут сюда, шеф заставит его вскрывать, я не могу. Понимаете, я так больше не могу! Я ухожу, увольняюсь. Мне предлагают другую работу, я уйду туда. Я не переживу смерти ребенка, дядя Саша, я не могу так, - руки Сергея сильно дрожали, а в глазах была ненависть.

- Посмотри на меня, твой сын жив, я спрашиваю его имя. Как только Марина проснется, ей принесут ребенка. Если ты останешься с ней, его не будут забирать. Она пару дней не будет вставать и не сможет ухаживать за мальчиком. Сережа, он жив, все в порядке. Она вовремя спохватилась. У вас все хорошо. Сережа, я тебе когда-нибудь врал?