— Да, — кивнула я и зажмурилась, пытаясь подобрать слова.

Душу раздирали страхи, обреченность положения, тоска по нерожденному ребенку и ускользающему счастью. Но там была и надежда. Вера в то, что нам удастся спасти хотя бы семя. За эту эмоцию я и ухватилась. Коснулась семени губами и тихо запела, обращаясь к нему.

Свою историю тебе вверяю,

Проснись, о Древо Жизни, приди на зов мой,

Довольно войн, печали и страданий.

Внемли, услышь, верни в наш мир покой!

Насколько же невероятны в своей непоколебимости любовь и вера. Когда пела по приказу Дорана, я исчерпала себя. Но Деймос одним своим появлением вернул мне силы. И сейчас они лились из меня через алетерну, и казалось, им нет конца. Семя сияло все ярче, глаза слезились, и я уже не видела ничего перед собой. И лишь объятия Деймоса были моим якорем в мире, теряющем материальные очертания. Алетерна прервалась, а я отчаянно вцепилась в плечи Деймоса, когда семя, треснув, выпало из рук.

— Лира, держись, — услышала я словно издали рык Деймоса, а потом и он пропал под оглушительным грохотом.

Корни вылупились из семени и устремились вниз, а ветви вверх, отбрасывая в стороны камни. Деймос отскочил назад, отступая от набирающего силу ростка. И мы застыли, обнявшись у основания нового Древа. Сияние стало ослепительным, но я все равно смотрела, как набирает силу ствол, как распускается алая листва и упираются в полуразрушенные стены и потолок могучие ветви. И странно, вместе с ним я чувствовала, как и во мне крепнет сила. Уже не моя, а Древа, словно между нами протянулась невидимая связь.

— Смотри! — ахнула я, заметив, как полупрозрачные алые крылья Деймоса обретают очертания.

— Я чувствую связь с Древом, — пояснил он, хмурясь.

Кажется, его сейчас волновали не крылья, а сами изменения.

— Я тоже.

Деймос мотнул головой, как и я, не понимая, что происходит. Лишь крепче обнял, боясь выпустить меня из рук. Древо подпирало ветвями своды зала, не давая им рушиться. Рост прекратился нескоро. Новое сердце мира окрепло, вновь воссоздавая прежние магические связи. Сегодня оно погибло, чтобы возродиться вновь. И мы стали свидетелями этого чуда.

— Теперь всё наладится? — нескоро я решилась прервать установившуюся тишину.

— Думаю, да. По крайней мере, конец света отменяется, — Деймос с улыбкой взглянул на меня. Уже в ставшем привычным жесте провел кончиками пальцев по щеке. — И теперь у нас есть будущее.

— Есть, — я отстранилась, перехватив его ладонь, и опустила её ниже, чтобы положить на свой живот, туда, где рос наш ребенок.

— Лира? — глаза Деймоса распахнулись от удивления и неверия. — Это правда?

— Лекарь сказал, что не уверен.

— А ты?

— Скоро у нас будет ребёнок, — я всхлипнула, счастливо улыбнувшись, а из глаз брызнули слёзы.

Деймос радостно рассмеялся, подхватив меня на руки. Поцеловал порывисто, ярко. А я рассмеялась, отбиваясь от поцелуев, обжигающих пыльные и влажные от слёз щеки. Наше чудо свершилось раньше, ещё до того, как у мира появился шанс.

/Деймос/

Дворец в руинах, мы погребены под ними, но счастливы как никогда в жизни. Мир спасен, Древо возродилось. Я ощущал странную связь с ним. Энергия лилась через нее, наполняя тело силой. Крылья вновь вернулись ко мне, но уже настоящие. А главное — Лира со мной. И обрадовала невероятной новостью: скоро у нас будет ребенок, мой наследник или наследница. Осталось только выбраться наружу. Чем мы и решили заняться, когда чуть передохнули.

Лира, как всегда, была сосредоточенна и внимательна, пока мы пробирались сквозь обломки стен и потолка. К счастью, нам удалось довольно быстро выбраться к провалу в стене, а оттуда, подхватив Лиру на руки, я вылетел на улицу.

Тучи рассеялись, а солнце ярко светило в голубом небе. Не знаю, понимали ли это другие, но я чувствовал, что разрушенные из-за гибели Древа связи восстанавливаются. Так же как и четко знал, что катаклизмы прекратились сегодня, когда возродилось сердце мира. Неизвестно, какие ещё последствия будут у этой странной связи, но, думаю, у нас впереди достаточно времени, чтобы это выяснить. Тем более, дел предстоит немало.

Берт уже организовал работы в уцелевшей части сада, формируя временный лагерь. Туда приносили раненых и необходимые вещи, разводили костры, чтобы вскипятить воду.

— Это иллеми?! — воскликнула Лира, когда я спикировал вниз, легко приземляясь.

— Да, ты вернула их, — сообщил, поставив жену на ноги.

Гармонты потянулись к нам, как и народ Айлираны.

— Лира! — с громким визгом в объятия моей жены влетела девочка.

— Айвирена, — она крепко сжала девочку в объятиях. — Наконец я могу тебя коснуться, сестренка.

— Ты молодец, Айлирана, — рядом с ними присела бывшая королева и обняла обеих дочерей.

Установилась тишина. Все наблюдали эту трогательную сцену воссоединения семьи. В груди кольнуло. Был момент, когда я думал, что мы погибнем под завалами. Но я выдержал, а Лира смогла помочь семени прорасти. Её путь был сложен и тернист. Но она добилась успеха, вернула свой народ и надежду этому мира силой своей веры.

— Деймос, — тихо подозвал меня Берт, невольно кося взглядом на красные крылья за моей спиной. — Что произошло?

— Древо возродилось, — я похлопал друга по плечу, искренне улыбаясь. — Теперь у мира есть будущее.

И для меня оно в счастливых глазах супруги.

Предстояло много работы. Нужно помочь пострадавшим при землетрясении, восстановить дворец вокруг нового Древа. И главное, подумать, как его защитить от возможных посягательств. Но я не сомневался, что пока рядом Лира, мы с ней справимся с любыми трудностями.

Эпилог

Два года спустя….

/Айлирана/

Песня, напеваемая нежным голосом матери, разносилась по всей комнате, диссонансом ударяя по ушам, заставляя меня вздрагивать и с беспокойством поглядывать на родительницу через отражение в зеркале. Полчаса назад она разнервничалась и отправила вон всех помощников. И теперь я собственноручно пыталась накрутить на её голове хоть какое-то подобие прически.

— Мам, такими темпами ты пойдешь под венец с распущенными волосами.

Алетерна резко замолкла. Мама взглянула на меня через зеркало такими несчастными глазами, что мне стало ее почти жаль. Но я придала лицу строгость.

— Тебе надо собраться.

— Лира, — страдальчески проныла она. — Я же не девочка. Какая свадьба?

— Пышная и яркая. Какой вы с Бертом и достойны.

— Мне просто страшно, дочка. Кажется, меня осуждают.

— Вы любите друг друга, остальное неважно, — я присела возле мамы на колени и сжала её ладони в своих, заглядывая в родные глаза.

История любви мамы и Берта, кажется, была даже сложнее наших с Деймосом отношений. Берт, по словам Айвирены, не хотел выпускать маму из рук, когда два года назад вынес её из подвалов дворца. Влюбился с первого взгляда, но чувство вины перед погибшей при извержении вулкана женой удерживало его от активных действий. А мама скорбела по погибшему супругу. И не сразу приняла Деймоса как моего мужа.

Но время лечит. Постепенно она смирилась, сблизилась с Бертом, сначала на фоне потерь, а потом вспыхнули и чувства. Поняв, что больше не может находиться в стороне, он пошёл в наступление. И итогом его почти полуторагодовой осады стала назначенная на сегодня свадьба. И вроде все решили, определились, признались, а мама все равно волнуется. Настоящая невеста.

— А ты? — спросила она несчастно.

— Я уже сотню раз говорила, что хочу твоего счастья. Берт делает тебя счастливой.

Его стараниями и напором ставшая грустной алетерна мамы снова наполнилась радостными нотами. Я скучаю по отцу. Тоска по нему не ушла, лишь затихла. Но я выбрала Деймоса, решила идти вперёд, не оглядываясь на прошлое. Ариэс, убивший отца, погиб в тот же день. А обвинять остальных в его смерти неправильно.

У каждого в той давней истории своя правда, свои стремления, надежды и потери. Гармонты лишились дома из-за катаклизмов, которые не смогли предотвратить иллеми, и вступили в союз с альвами, пожелавшими не только сохранить границы своих земель, но и расширить их. А маленькая принцесса, пытавшаяся спасти свой народ, лишь погрузила его в сон, собрав души на ветвях Древа мира, чтобы до них не могли добраться враги.