– Совет вам, да любовь! – перебила ее Инга и отрубила видеосвязь вместе с Галей. – Ненормальные…

Всю ночь Инга не могла заснуть, придумывая диетическое меню для послеинсультного Аркадия Борисовича. Также она с тревогой размышляла о том, как правильно себя вести с Аркадием Борисовичем в новых сложившихся обстоятельствах. До сих пор ей не верилось в то, что он видит в ней Женщину, а не только своего главного бухгалтера.

Какие слова она скажет ему завтра при встрече? А уместно ли им будет перейти на "ты"? А как она предъявит ему диетическое еду в пластиковых контейнерах и не будет ли она выглядеть при этом по-идиотски? Стоит ли ей поцеловать его в щечку или лучше ждать его мужской инициативы? Вдруг он подумает, что она к нему пристает? О Господи ты боже мой… Так Инга проворочалась почти всю ночь.

В пять часов утра она с трудом вылезла из постели невыспавшаяся и с больной головой, но быстро взяла себя в руки и приготовила для Аркадия Борисовича диетическое кушанье – паровые котлетки из индейки, пюре и нежирный куриный бульончик. Упаковала все в пластиковые контейнеры и поехала на работу.

В офисе Инга обнаружила трудящийся коллектив сотрудников в полном составе, но ощущалось висящее в воздухе незримое всеобщее напряжение. Инга налила себе чашку кофе из кофемашины, прошла в свой кабинет и рухнула в крутящееся кресло.

Не успела она отхлебнуть кофе, как в кабинет ворвалась зам финансового директора Ольга Ильинична, с грохотом придвинула к себе стул, уселась напротив Инги, схватила со стола первые попавшиеся документы и стала обмахивать ими красное разгоряченное лицо.

– Привет, Зайцева! Прости, Зайцева, климакс – такое дело – то в жар, то в пот, то в жар, то в холод, – быстро заговорила Ольга Ильинична. – Итак, последние известия – продолжаем работать и получать зарплату. Сахнович под следствием. У меня из кабинета изъяли все документы.

– А-а-а… То есть… А как же?.. – попыталась задать вопрос Инга.

– У тебя тоже изымут, – перебила ее Ольга Ильинична. – Помяни мое слово. Так что если у тебя в них какая-нибудь хрень – быстро ее ликвидируй, сейчас же. А то пойдешь вслед за Аркадием Борисычем по этапу.

– М-м-м!!! – возмущенно замычала Инга, от волнения хлебнув слишком горячий кофе и сильно обжегшись.

– Вот именно, – подтвердила Ольга Ильинична. – Я тоже по этапу не хочу. У меня ипотека, дети, кот и муж. Поэтому при всем моем уважении к Сахновичу я буду дальше работать в компании, кого бы ни назначили ГенДиром, хоть Чикатило. И я не считаю это предательством по отношению к Сахновичу – мне же выживать как-то надо. А ты как считаешь?

– Я считаю, что…

– По слухам, на место Аркадия Борисыча поставили свою "метлу", – перебила ее Ольга Ильинична. – Естественно, какая-то блатная баба, будет совещание – посмотрим. Эх, так жалко, если Сахновича закроют! Хороший был мужик! – в отчаянии ударила кулаком по столу Ольга Ильинична.

– Как закроют? Где?? – побледнела Инга.

– Где-где? В тюрьме! Дело на него завели! Если свыше дали команду слить – значит сольют, мало не покажется. Дорогу, сама знаешь, кому перешел, поэтому "посодют" и дело с концом, – понизив голос и сделав страшные глаза, мрачно произнесла Ольга Ильинична.

– Да как его "посодют", если он в больнице? – возмутилась Инга.

– Захотят, не то что из больницы, с того света выволокут и "посодют". И передачки никто не принесет нашему Аркадию Борисовичу… Кстати, как он там?

– Перевели из реанимации в палату.

– Говорящий?

– Говорящий.

– Уж лучше бы был неговорящий, – посетовала Ольга Ильинична. – Теперь его допросами замучают. Ладно, я побежала дальше. Увидимся на совещании.

Ольга Ильинична с грохотом вернула стул на место и вылетела из кабинета.

Инга пила кофе и переваривала информацию, вываленную на нее Ольгой Ильиничной, не зная что делать и за что хвататься. Она с ненавистью глянула на шкаф с папками документов, пытаясь вспомнить, есть ли в них какая-нибудь хрень.

Поняв, что это гиблое дело, Инга допила кофе и пошла к кофемашине налить себе еще чашку, а заодно послушать офисные сплетни.

У кофемашины она встретила секретаршу Машу, которая пила кофе с печеньками и жаловалась на свою нелегкую секретарскую судьбину и на новую "блатную метлу" ГенДиршу, которая уже кошмарит ее так, что святому Аркадию Борисовичу и не снилось.

И тут Инга увидела опера Алексея, направляющегося через офис по курсу прямо к ней.

– Приветствую вас, Инга Витальевна! – улыбнулся подошедший Алексей.

– Какие люди… Здравствуйте, Алексей Петрович. Какими судьбами?

– Вы уж извините, Инга Витальевна, что я к вам прямо на работу. Домой не решился – побоялся дверью в лоб получить.

– Правильный выбор.

– Пройдемте в ваш кабинет?

– Пройдемте. Кофию хотите?

– Спасибо, не откажусь.

Инга налила для себя и Алексея кофе, и они прошли в кабинет Инги.

– А у меня для вас хорошие новости, Инга Витальевна. Нашли мы вашего альфонса, – усаживаясь на край стола и отпивая кофе, сказал Алексей.

– Да вы что?! – обрадовалась Инга, усаживаясь в свое крутящееся кресло.

– Правда, не живого, а мертвого…

– Как – мертвого? – испугалась Инга.

– Труп, – уточнил Алексей.

– Труп??? – ужаснулась Инга.

– Труп. Под Питером в Финском заливе раков кормил. Местные рыбаки выловили.

– Господи, – побледнела Инга.

– Кара небесная, – развел руками Алексей. – Нас опередили – что тут поделаешь?

– Вы серьезно? – не могла поверить словам Алексея Инга. – Не разыгрываете меня?

– Серьезнее некуда. Преступник мертв. По описанию подходит под нашего подонка. А характер нанесенных увечий не оставляет сомнений.

– Каких увечий?

– Все подробности завтра. К восьми утра завтра все в морг на опознание. Вся компания – вы и ваши подружки. Чтобы все были как штык.

– В морг? – ужаснулась Инга. – А может, не надо? Я никогда не была в моргах. Там же мертвецы! Я боюсь!

– Надо, Инга Витальевна, надо, – убедительно покачал головой Алексей. – Мертвецы не кусаются. Не бойтесь.

– Хорошо, мы все будем, надеюсь…

– Ну вы довольны, Инга Витальевна? Преступник найден и наказан. Да еще как, мама дорогая!

Не зная что ответить, Инга в смятении встала со стула и подошла к окну.

– Конечно, я хотела, чтобы его нашли и наказали… И еще я хотела посмотреть в его бесстыжие глаза и даже плюнуть ему в морду. Но я не желала ему смерти, – пробормотала она.

– А вам, никак, его жалко? – поинтересовался Алексей, отхлебывая кофе. – Какая вы, однако, сердобольная, Инга Витальевна, по отношению к мертвецам. А вот ему вас было не жалко, – напомнил он. – Помните об этом. Жду вас завтра с вашей компанией в морге в восемь нуль-нуль. До завтра.

Алексей допил кофе, соскочил со стола и вышел из кабинета, оставив Ингу в полном замешательстве.

А потом Инга сидела на совещании и слушала долгую, нудную и абсолютно лживую речь новой ГенДирши и многозначительно переглядывалась с Ольгой Ильиничной, сидящей напротив. А "метла" битых три часа неутомимо вещала о том, что политика компании во всех отношениях устарела, и компания чуть было не обанкротилась и не пошла с молотка благодаря одному очень нехорошему человеку – господину Сахновичу, попавшему на пост ГенДира непонятно каким Макаром и занимающему этот пост целых двадцать лет совершенно незаконным образом и тэ дэ, и тэ пэ…

Все сотрудники, знающие правду о том, что господин Сахнович сам единолично основал компанию с нуля и раскрутил до грандиозных масштабов, не знали, куда глаза девать и как себя вести в подобной несправедливости.

После работы очень уставшая за весь этот сумасшедший день Инга долго ехала по пробкам в больницу к Аркадию Борисовичу и везла ему в сумке пластиковые контейнеры с диетической едой. И думала о том, насколько же все это гадко и мерзко подстроено по отношению к нему. И придумывала, что же можно сделать, чтобы спасти Аркадия Борисовича от этапа и вернуть его на его законное место – в кресло ГенДира?