– Не замерзла? В следующий раз пойдем в кино или в театр. Куда хочешь? – спросил Толик, обнимая и согревая Нинель.

– С тобой – хоть на край света! А хочешь, я тебя в следующий раз с мамой и Владиком познакомлю? – неожиданно спросила Нинель, с тревогой ожидая ответа Толика.

– Хочу! – обрадовался Толик. – Только нужно подарок какой-то купить маме и Владику. Ты подумай и скажи мне, а то куплю что-нибудь не то. Договорились?

– Договорились! – радостно согласилась Нинель. – Да тут все просто! Мама обрадуется хорошему кофе в зернах – она такая кофеманка. А Владик будет в восторге от детской энциклопедии в картинках – он давно у меня просит, а у меня все денег нет.

– Ну все, я понял! И я тебе обещаю – недолго нам с тобой осталось болтаться по улицам. Мы с Пашкой получили хороший заказ на строительство коттеджа, на днях нам должны выплатить аванс. Тогда я смогу съехать от Пашки и снять квартиру в городе.

– Нинель, это ты там в подъезде шебуршишься? – вдруг откуда-то сверху послышался голос Анны Петровны.

Нинель выглянула из-под козырька подъезда и увидела стоящую на балконе Анну Петровну в белой ночной рубашке, высматривающую Нинель в темноте.

– Нинель, это ты? – крикнула громче Анна Петровна.

– Да я, я! – с досадой крикнула ей снизу Нинель. – Мам, не ори на весь двор! Иди спать! Я сейчас поднимусь!

– Давай домой скорее! Тебе через два часа вставать, а ты еще не ложилась! – сердито крикнула с балкона Анна Петровна. – А ты там с кем?

– Господи, как в детстве! Ну я же не маленькая! – возмутилась Нинель. – Никакой личной жизни!

– Твоя мама права, давай я тебя до квартиры доведу, а то вдруг тебя украдут? – предложил Толик.

– Что ты, не надо! – испугалась Нинель. – Я уверена, мама уже стоит на лестнице и поджидает и меня, и тебя. Ты готов сейчас посреди ночи знакомиться с моей мамой на лестнице?

– На лестнице? Без подарка? Нет! – категорически замотал головой Толик и крепко обнял Нинель на прощание.

После ужина в ресторане Вера подвезла Ингу до дома.

Инга настойчиво зазывала Веру зайти на чашку чая с остатками Колиного торта, чтобы еще раз попробовать отговорить ее от безумного решения сделать аборт. Но Вера Ингу раскусила и, не желая обсуждать тему аборта, уехала домой сражаться с Игорем.

С замиранием сердца Инга ехала в лифте, ожидая увидеть на лестничной площадке у своей двери кого угодно, вплоть до послеинсультного Аркадия Борисовича. Она осторожно вышла из открывшихся дверей лифта и осмотрелась – лестничная площадка была пуста. Инга с облегчением выдохнула, открыла ключами дверь и вошла в квартиру.

Первым делом она взяла телефон и набрала номер Аркадия Борисовича. Но его телефон был отключен. Тогда Инга стала звонить в больницу, чтобы навести справки о состоянии здоровья Аркадия Борисовича:

– Добрый вечер! Девушка, а можно узнать состояние Сахновича А.Б.? Еще в реанимации или перевели в палату?

– Добрый вечер. Минуточку, я посмотрю в журнале, – ответила девушка. – Сахнович А.Б. еще в реанимации.

– Спасибо, – расстроилась Инга.

Ей очень хотелось как-то помочь Аркадию Борисовичу. Но что она могла сделать? Как она могла его спасти?

Инга взволнованно заходила по квартире. Потом взяла телефон и стала просматривать список контактов. Нашла контакт – Борис Моисеич Юрист Занудень – и набрала номер.

– Алло! Слушаю вас! – ответил Борис Моисеевич низким басом.

– Борис Моисеевич, добрый вечер! Это Инга Зайцева. Помните, я консультировалась у вас по поводу развода?

– Да-да, конечно, я вас помню! Рад вас слышать в столь поздний час!

– Я, наверное, поздно? Вы уже спите? – смутилась Инга, кинув взгляд на часы.

– Как слышите, еще не сплю. Не беспокойтесь, я ложусь поздно, я сова. Ну что, вы благополучно развелись?

– Развелась, правда не совсем благополучно. Но я к вам совсем по другому вопросу.

– Видите ли, я больше по экономическим преступлениям специализируюсь, разводами редко занимаюсь.

– А у меня как раз экономическое преступление! Вернее, по факту его нет, но человека обвиняют. И мне нужна ваша консультация. Ваши расценки не изменились?

– Не изменились. Консультацию оплатите, если я смогу вам помочь.

– Ой! У нас там такое! – захлебнулась эмоциями Инга. – Молодуха Аркадия Борисовича ушла от него к главе следственного комитета, и они все отсудили у Аркадия Борисовича! Ужасные последствия! Он с инсультом в реанимации! А в его кресло посадили новую "блатную метлу" ГенДиршу! А все хотят Аркадия Борисовича обратно!

– Погодите-погодите! – перебил ее Борис Моисеевич. – Ничего не понимаю! Мне нужно надеть очки, взять бумагу и ручку и все записать. Давайте по порядку и по существу!

– Давайте!

– Кто такой Аркадий Борисович?

– Наш генеральный директор.

– Почему он в реанимации?

– Его красотка-жена ушла к главе следственного комитета, и они все у него отсудили при разводе.

– И компанию?

– М-м-м, – задумалась Инга. – Я не знаю…

– Он – владелец компании? Или только номинально занимает должность генерального директора?

– Конечно, владелец!

– Тогда всю компанию у него отсудить не могли. Так. Кто такая "блатная метла"?

– Да тетка, отвратная такая… Сидит теперь в кресле Аркадия Борисовича!

– Ага, значит, посадили своего человека.

– Именно! И пока беззащитный Аркадий Борисович в реанимации и не может за себя постоять, на него быстренько сфабриковали дело. Всю финансовую документацию из офиса изъяли, идут проверки, а Аркадия Борисовича хотят посадить в тюрьму…

– Погодите-погодите! – снова перебил Ингу Борис Моисеевич. – Помедленнее, пожалуйста! С изъятой финансовой документацией все в порядке?

– С финансовой документацией все в порядке, никакой хрени нет! Я, как главный бухгалтер, подтверждаю! – поклялась Инга. – Аркадий Борисович работал по-честному, деньги не отмывал, офшоры не открывал, налоги платил.

– Ну тогда вам незачем волноваться. Если по документам все чисто – его не за что сажать в тюрьму, это же очевидно.

– Но вдруг сфабрикуют или сфальсифицируют?

– Побойтесь Бога, мы же не в лихие "девяностые" живем. Ваш Аркадий Борисович – мелкая сошка, никто не будет ввязываться в фальсификации и подставляться под статью. Также очевидно, что показательную проверку устроили специально, чтобы всех напугать. Его элементарно прессуют для того, чтобы он сломался и сам добровольно покинул свой пост. И он, собственно, уже сломался и покинул его.

– Значит, не стоит бояться, что его посадят?

– Не стоит. На всякий случай я узнаю по своим каналам, что за проверки у вас проходят и с какой целью устроены. Пришлите мне на почту название компании и все регистрационные данные.

– Обязательно пришлю! Борис Моисеевич, а что можно сделать? В частности, что сотрудники компании и я можем сделать, чтобы вернуть Аркадия Борисовича?

– Хм-хм-хм, – замурлыкал Борис Моисеевич в трубке, размышляя. – Видите ли, мы не знаем всех нюансов. В любом случае вы можете сблефовать, чтобы попробовать вернуть его обратно.

– Как это? – не поняла Инга.

– Если из компании уволится сто процентов сотрудников – компания рухнет и не поднимется, прибыли не будет. Тем, кто за всем этим стоит, это не выгодно. Они предпочтут вернуть Аркадия Борисовича на место и получать прибыль, чем долго и муторно набирать новый персонал и терять прибыль.

– Гениально! – задохнулась от восторга Инга.

– Поэтому все сотрудники должны отказаться работать с новым директором, написать заявления об уходе и положить ему, то есть ей, на стол. При этом они должны понимать, что это всего лишь блеф, фикция, игра на опережение.

– Вы – мозг, Борис Моисеевич!

– Ну что вы, это моя работа. Так что проведите разъяснительную беседу с сотрудниками и напишите заявления. Да, и еще пусть каждый сотрудник напишет положительную характеристику в адрес Аркадия Борисовича с просьбой вернуть его в кресло директора. Если вы все вместе дружно окажете достойное сопротивление – враги отступят.