— Диплом я получу в конце весны, после защиты, — Ан закрыла глаза и представила отца. Судя по ужасному звуку и помехам, он воспользовался каким-то архаичным телефонным автоматом. Неужели они ещё где-то остались? Ан так и видела это место: старые дома, старые машины, грязь, ощущение безысходности. Посреди всего этого уныния стоит ржавый столб, на котором висит ржавый телефонный автомат с огромной неудобной трубкой. Возможно, он старый настолько, что в нём даже есть приёмник для монет. И отец. Здоровенный, в старой поношенной куртке с кучей карманов, высокий настолько, что ему приходится нагибаться под козырек, чтобы приложить трубку автомата к уху.

Нет, Ан не была удивлена, что отца занесло в такую дыру. Она

просто радовалась, что он наконец-то позвонил.

"А чего так рано?"

— Я защищаюсь досрочно.

"Так можно?"

— Ага, если сумел сдать все экзамены и написать выпускную работу вовремя.

"Здорово", Ан послышалась нотка грусти в голосе отца. "Ты молодец".

— Ага. Ты обещал в этом году взять меня с собой, помнишь?

"Не помню".

— Пап, я соскучилась, я хочу на море, а ты мне его обещал.

"Съезди с Рем. Или этим, Келом".

— Я хочу с тобой. Я уже всё решила и спланировала.

"Если твой дед согласится с этими планами», отец продолжал

отнекиваться, хотя Ан слышала, как изменился его голос. Ее старик любил, когда она его уговаривает. Как подозревала Ан, этим он утешал себя, что все еще нужен ей. "На мои ему уже давно покласть".

— Уже согласился.

"Что, так просто?"

— Ну… да. Какое ему вообще до меня дело? Сказал только… — Ан

прикусила язык. Дед охотно одобрил ее план, пока она настаивала ему в кабинете новую систему освещения, и без вопросов выделил деньги. Только потребовал всю поездку следить за отцом, чтобы он не встревал в неприятности. Это было унизительное требование, и отцу незачем знать о нём. — Чтобы я не устраивала ему неприятностей.

"Старый урод!"

— Пап!

"Это от него одни неприятности!"

— Па-ап! Прекрати кричать!

"Да я спокоен, как… спокоен, короче. Значит, хочешь со мной

поездить?" Ан улыбнулась в трубку. "Хорошо, выбирай, куда. Я приеду к вам… домой числа тридцатого".

— Хорошо, пап, буду ждать. Не теряй больше связь, хорошо? Я

волнуюсь.

Отец фыркнул в трубку.

"Постараюсь. Новую трубку сегодня куплю, обещаю. Бывай, тыква. А то у меня нал закончится сейчас".

— Пока, пап.

Ан отключила связь и положила трубку в стол. Неделю назад отец потерял свой телефон. По крайней мере, так она решила потому, что за семь дней никто не попытался его вскрыть, перепрошить и продать. Ан уже была готова сорваться на поиски, но, как незадолго до того дня выяснилось, метка на отцовской куртке тоже оказалась потеряна. Как он сказал, вместе с курткой, и неделю Ан провела в полном раздрае, готовая в любой момент сорваться на поиски. Она бы и сорвалась, если бы Кел не придерживал её на поворотах. Отец, в конце концов, не маленький мальчик, и иногда пропадал на большее время, чем она привыкла.

Отцу хотелось сказать многое, и о его ребячестве, и о его легкомыслии, но Ан сдержалась. Ещё успеет.

Она откинулась на спинку стула и посмотрела в окно. После отъезда Строителя и Рем, Ан не разрешили остаться в квартире сестрёнки. Её переселили сначала в самый низ башни, где обычно жил обслуживающий персонал, потом в свободную квартиру на самый верх. Как оказалось, на последнюю положила глаз тётушка Счетовод, а напротив была дверь в покои Жадины. Пусть главной виновницей смерти сына тётушка считала именно Рем, Ан она тоже не терпела. После нескольких скандалов Ан поселили в другу квартиру не в самой лучшей части дома. Весто изгиба реки, как другие жильцы, она разглядывала дома-ульи, градирни теплостанции и бок соседней башни. Унылое зрелище, быстро надоедает. Как сказала Рем, заехав к ней на пару дней, зато ничего не отвлекает от работы. И не высоко, всего на десятом этаже. Она улыбнулась.

Первый месяцы, когда отец оставил её здесь одну, Ан не отходила от старшей сестрёнки ни на шаг. Потом привыкла, хотя отъезд Рем и стал нелёгким испытанием.

Со стены пискнул таймер.

Полдень.

Ан вздохнула и посмотрела на разложенные на столе обрезки кожи, привод велосипеда и какие-то метизы вперемешку с деталями от дрона. Она обещала Умнику починить его ещё неделю назад, но из-за волнения за отца, не могла ни на чём сосредоточиться.

Пришло время возвращаться к делам.

Ан решила начать с уборки.

Когда дверь с тихим шорохом отъехала в сторону, Ан как раз закончила сортировать детали от дрона. Теперь они неровной горкой возвышались посреди её рабочего стола прямо под настольной лампой. Рядом лежали нож в почти готовых ножнах и обрезки кожи. Ан отобрала те, что ещё могли пригодиться. Сам нож она собиралась подарить отцу, когда он приедет. Если бы отец жил с ними, было бы гораздо проще с подарком. Но он не жил, и подарить ему она могла только то, что ему пригодится в путешествиях.

Полтора года назад она подарила ему хороший телефон, специально, чтобы отец чаще звонил. Телефон прожил два месяца, после чего отец его то ли потерял, то ли сломал. Та же судьба постигла электронную книгу. Ан чуть не расплакалась, когда отец виновато показал ей разбитый аппарат. Ей показалось, что его пробили чем-то тяжелым, но отец клялся, что никого агрегатом не был.

В этот раз она решила подарить отцу нож. Ан сделала его сама, и

была довольна работой. Широким лезвием с острым концом можно было как обороняться, так и что-нибудь им нарезать, освежевать или открыть. Хотя некоторые родственники, узнав о подарке, немедленно закатывали глаза и начинали рассуждать, что дарить оружие такому человеку, как её отец, слишком опасно. Их она слала к чёрту, если могла. Они отца видели раза два в жизни, а уже имели какое-то о нём мнение. О себе бы лучше беспокоились.

Дверь за её спиной пришла в движение, и Ан вздрогнула от неожиданности.

В комнату вошла Красавица.

— Привет, — сестра улыбнулась. Она осмотрелась и с искренней сияющей улыбкой прошла к столу. Ан захотелось прогнать девушку. Красавица была из тех, кто считал, что двери придумали ради красоты. Её манера входить без звонка и стука раздражала. Несколько недель назад сестра ворвалась в квартиру Ан, когда они с Келом только-только расположились на диване. Ан, конечно, была сама виновата, что не заперла дверь и не увела Кела в спальню. Но почему все в этом доме могут набрать пару символов на электронном домофоне перед чужой дверью, а дочь Совершенного — нет?!

После того случая Красавица долго не смотрела на них и краснела в присутствии Ан или Кела. Ан понадеялась, что сестра научится стучаться, но, увы. Красавица быстро пришла в себя. Впрочем, будь отцом Ан Совершенный и заставь её взрослеть почти три десятка лет, она бы тоже была такой же странной.

— Что-то случилось? — Ан на всякий случай сгребла свою работу в ящик стола.

— Случилось? Нет! Разве должно что-то случиться, чтобы я решила навестить свою сестру? — Красавица по-детски наклонила голову. Ан в который раз подумала, что решение заставить сестрицу взрослеть дольше остальных, было, самое меньшее, странным. Красавица была старше Ан, но по-прежнему выглядела девочкой подростком. И всё бы ничего, если бы порой сестрица не пыталась вести себя, как ребёнок.

— Нет, — не то, чтобы они были близки. Совершенный настолько увлёклся попыткой вырастить из дочери идеального человека, что общаться с людьми сестрица не умела. Вон даже стучаться в двери не научилась. Многие кузены предпочитали вообще не общаться ни с Красавицей, ни с её отцом. Ан дядю тоже не сильно любила, но его дочь ей было немного жаль, и она позволяла сестре приходить и смотреть на свою работу или жаловаться на отца. Она часто горько рыдала после его оскорблений и придурок.