–На сегодня, один билет в плацкартный вагон на Донецкий поезд, до Алмазного.

В ответ услышал возмущенный, усталый голос.

–Опомнился! Молодой человек, долго думал? На сегодня все билеты проданы… Ха-ха! Еще две недели назад проданы. – Обернулась куда-то себе за спину, крикнула. – Галка!

Будто из норы услышал отклик.

–Чего тебе?

–Иди, на чудика посмотришь!

–ОА чего с ним не так?

–Хочет на сегодняшний поезд билет купить.

–Сумасшедший!

–Во-во!..

–До свиданья! – попрощался с кассиршей.

Чертыхнулся, выпал из реальности, не сделал поправку на советскую действительность, когда в стране нет безработицы, народ не бедствует, и каждый может себе позволить мотаться в Москву и обратно, хоть каждую неделю, если конечно работа позволяет. Ну и что делать? Алмазный ему сейчас нафиг не нужен, но обозначить поездку стоило. Может и так сойдет?

Неожиданно сзади на плечо легла тяжелая ладонь. Удержался от резких действий. Ну и?.. Обернулся. Ба-а! Полковник! И братья-акробаты на заднем плане маячат. Вот уж кого… Чего тебе нужно, старче? Выдержал холодный взгляд глаз на улыбающемся, располагающем к человеку лице.

–Не ожидал?

–Даже не думал о вас.

Улыбка стала еще шире. Забияка кивнул на очередь у оконных проемов касс и людские потоки в зале, гомонящие, мельтешившие, на людей, в голос, на повышенных тонах споривших друг с другом.

–А мы вот, подумали. Так и знал, что билет в последние минуты перед самым отправлением поезда, брать заявишься. Миша, ты, как не от мира сего! – покачал седой головой. – Идем! Через двадцать минут поезд на перрон подадут. Билеты есть. Только извини уж, в купированный вагон взял. Староват я для плацкарта, к покою и обустройству тянет.

Ага! Чья бы корова мычала… Бросил потухший взгляд за спину полковнику, даже возмущаться охоты не было. Эти два столба, надо так понимать, с ними едут!

«Ну, Аксенов… припомню тебе этот, твой финт ушами!»

Выходит, не доверяет. Если разобраться, в фигуральном смысле, похоже на то, что «брат» использует его, как презерватив. Пока нужен, «пасет». Задачу выполнит, еще неизвестно, как поступит. Как ни крути, сам генерал явный продукт эпохи и спецслужбы. Может ему на «боярскую дружину» и волхвов, плевать с высокой колокольни. Во! Встрял! Лежал на верхней полке, уставившись в потолок и анализировал ситуацию, а поезд уносил его туда, где он родился. Забияка разместившись за столиком у окошка, читал кипу набранной в киоске «Союзпечати» макулатуры. Гвардейцы усевшиеся с обеих сторон у самой двери, затихли, напоминали роботов, по программе вошедших в «спящий режим».

С подножки вагона ступив на родную землю и оглядевшись по сторонам, неожиданно для себя выдал мотив со словами:

-На побывку едет

Молодой моряк.

Грудь его в медалях,

Ленты в якорях.

-Чего это тебя на Зыкину потянуло? – хмыкнул полковник.

«Сказал бы тебе, пенек трухлявый!..»

–Да вот, вспомнилось, что-то.

–Ладно. Расходимся. Если, что, мы в центральной гостинице будем, а ты давай, домой шуруй. Отдыхай. Аксенов сказал, заслужил.

–А что, если что?

–Не паясничай! Сам знаешь…

* * *

–Папа, мама, бабулька! Здравствуйте!

Бабушка Наташа тихо плакала, прижавшись к груди Михаила. Маленькая, усталая, хрупкая старушка. Да! Ей сейчас так же тяжело, как и ему. Рана свежая и кровоточит.

–Ты почему без формы? – с подозрением спросил отец. – Складывается такое ощущение, что ты не в военной бурсе учишься, а занимаешься, черт знает чем.

Из кармана вытащил новенький, муха не сидела, военный билет, с «отпускным» внутри него, протянул родителю.

–Сам смотри, чтоб черти не мерещились.

Батяня придирчиво изучил «ксиву», передал матери. Мол, смотри сама. Видно, именно она отца в этом направлении и науськивала. Что поделать? Порода у нее такая. Меж тем, допрос с пристрастием продолжился.

–А почему отпуск неурочный? Двоек нахватался? Все ваши давно отпуска отгуляли, по училищам разъехались.

–На кафедре задержали. – Как по писанному врал Каретников-младший. – Помогал зам начу докторскую диссертацию оформлять.

–Самый умный? Других не нашли?

Пожал плечами.

–Салага! На сколько суток отпуск?

–Пять.

–Я и говорю, ты, Мишка, самый умный дурак у нас. Все у тебя, как не у людей.

–Тебе спасибо, за то, что родился таким.

Мать взлохматила короткий чуб на голове чадушки, сообщила:

–А у нас Саша женится. Мы уж с отцом и свататься ходили. На лето свадьба назначена.

Хмыкнул. Все к тому и шло. Для проформы спросил:

–На Варьке, что ли?

–Да. – Поправила сына. – На Вареньке. Очень хорошая и перспективная девочка.

Мать в своем репертуаре, из любой ситуации выгоду хочет извлечь.

–Захомутала-таки? – подковырнул маму.

Как ни странно, обиделся батя.

–Язык прикуси, дубинушка! Между прочим, очень приличная семья.

–Не сомневаюсь. Тем более, знаю их.

Отсутствовавшая бабуля, наконец-то появилась в зале, «кудахтая» возле внука и «наезжая» на детей:

–Исхудал-то как, Мишенька! Одна кожа, да кости остались! Не кормят вас там?.. Чего детенка разговорами потчуете? К столу пошли…

Осознав, что от Забияки не сбежишь, Каретников отдыхал, «купался в лучах семьи». Полковнику, скорее всего, по какой-то причине вышедшему «в тираж», Аксенов другого занятия не нашел, и поручил пригляд за подопечным. Ну и ладно!

По городу походил, пересек его пешком из конца в конец. Сходил на кладбище, постояв у могил родных для него людей. О полковнике и его людях решил даже не вспоминать, на время, вычеркнув их из памяти.

Куда там! Полковник сам о себе напомнил, позвонив на домашний телефон. Почти приказным тоном велел:

–Минут через пятнадцать у ворот жди машину. Черная «Волга». Водителя Юрой кличут.

–Куда опять?

–В баню. Париться будем. Начальство пригласило.

–Так ведь не меня.

–Дурку не гони. Сказано, «рация на бронепоезде»,..

В словах Забияки, имелся ввиду «бородатый» анекдот.

–…значит так тому и быть. Сменку белья не забудь взять.

–Возьму.

Парились знатно, даже остервенело. Баня для южных широт была и правда знатная, сказочная, какой-то собранный с миру по нитке гибрид. Устроили ее в боксе одного из автобусных гаражей, предприятия междугородних перевозок. Парилка, два бассейна, с теплой и ледяной водой, комната отдыха – стандарт питейного шалмана городской номенклатуры среднего звена.

Выскочил из парной и сразу занырнул в ледяную купель. Оттуда по лестнице взобрался обратно, бодрый, как огурец.

–Ах! Хорошо!

Денис, второй подручный полковника, присел рядом. Чего ему? Вроде бы всегда дистанцию держал, без приказа палец о палец никогда не ударит. Скалится, с вопросом лезет.

–Михаил, что это у тебя на шнурке болтается?

–Это?..

Зажал в кулаке остывший после холодного купания медальон с вязью славянских рун, полученный еще в Ростове от «председателя волховского колхоза», как опознавательный знак среди боярского содружества.

–…талисман.

–Дай поглядеть поближе.

Помотал головой, не соглашаясь удовлетворить любопытство комитетчика.

–Нет. Талисман же! Если его в чужие руки давать, удача отвернется.

Босыми ногами пошлепал в комнату отдыха, едва расслышав за спиной осуждение с непонравившейся интонацией.

–Ну-ну!

«Отпуск» пролетел незаметно. Отоспался! Отожрался на бабулиных харчах. Апрельской оттепелью, солнечной погодой и непросохшими лужами встретила Москва. Выйдя с вокзала сразу понял, что народ приоделся в легкие куртки и плащи, а кое-кто в свитерах щеголял. До дому добрался быстро, до часа «пик» времени предостаточно было. Зайдя в «свою» квартиру, сразу попал в «объятия» работодателя, по-хозяйски расположившегося за кухонным столом, и при звуках отпираемой двери не стронувшегося с места, будто это он тут «угол снимает». Нет! Ну, что за жизнь? Нигде от этого волчары не скрыться!