Несколько раз приходилось стрелять по мародерам, которые грабили брошенные квартиры и дома. Были это боевики или преступники из состава федеральных войск я не разбирался. Нормальные люди не будут ночью тянуть телевизор или холодильник из разбитых домов. Я предупреждал и предлагал оставить награбленное и предъявить документы. Ни один из этих людей не предъявил никаких документов только все они пытались применить оружие. Меня они не видели стреляли на голос. Поэтому я с чистой совестью стрелял в этих мародеров.

Эти пять километров я шел почти всю ночь и под утро подошел к блокпосту и остановился в развалинах неподалёку. Идти к блокпосту ночью со стороны горящего города было по крайней мере неосторожно. Караульные стреляли на шорох и пароль никто не спрашивал.

Когда встало солнце и возобновилось движение автотранспорта по дороге я вышел к блокпосту. Встретили меня настороженно и запросили штаб

временной группировки. Мое временное назначение на блокпост подтвердили.

Здесь мне предстояло заниматься знакомым делом проверять документы и задерживать преступников.

Настоящее свое задание я узнал в тот же день. Из штаба группировки подъехал представитель ФСК России и сообщил о моем временном прикомандировании к группе ФСК, которая разыскивала лиц, которые незаконно изымали органы для последующей трансплантации. Органы изымались и у наших раненных военнослужащих, которых затем добивали и маскируя изъятие органов сжигали в подбитой бронетехнике, но и у раненных боевиков незаконных вооруженных формирований. Которых также сжигали в подбитой бронетехнике. Розыск пока ничего не дал. Проверялись несколько развернутых медицинских учреждений и военных госпиталей. Но впустую.

Почему меняя привлекли к этой операции. Меня знали по совместной работе в области, когда мне пришлось участвовать во внесудебном наказании лиц виновных в массовых убийствах в нашей области.

И вот теперь меня привлекли к поиску черных трансплантологов. Мне передали рацию и позывные для связи и я стал приглядываться к транспорту и людям спешащим как в Грозный так и из Грозного.

Надо было обнаружить транспорт, перевозящий специальные медицинские контейнеры. Эти специальные медицинские контейнеры для перевозки изъятых органов могли быть только у преступников. Официально здесь таких контейнеров не могло быть.

По правилам донорский орган должен храниться в специальном консервирующем растворе. Сердце в этой жидкости может храниться не более 4-6 часов, печень — 12-15 часов, почка — 16 часов, максимум до 24-30 часов.

Поэтому вывозить эти органы должны были срочно и не затягивать.

Существует еще один способ хранения донорских органов — так называемая аппаратная перфузия, когда изъятый законсервированный орган подключают к приборам и имитируют его работу.

"Это так называемая аппаратная перфузия, когда орган изымают, консервируют, а затем помещают в специальный аппарат, который через сосудистое русло органа обеспечивает ток консервирующего раствора либо

теплой донорской крови. Это обеспечивает более длительное время хранения и способствует восстановлению функции органа". Но для осуществления такого способа хранения должна быть специальная аппаратура и место для размещения такой аппаратуры.

Здесь в Чечне продолжилась история тварей из Косова.

Ретроспектива. Наши дни.

Можно уверенно заявить, что для максимально возможного развития чёрной трансплантологии более зловещих законов выдумать было нельзя. Это край, точка невозрата к гуманизму и праву человека на жизнь. Украину можно смело назвать «чемпионом» по криминальному вырезанию человеческих органов и отправке их на экспорт.

И они последовали в конце декабря минувшего года, когда Верховная рада приняла закон Украины №5831 «О регулировании вопроса трансплантации анатомических материалов человека». От прописанных там «деталей» и «уточнений» у правоведов и медиков кровь застыла в жилах.

По факту теперь никакой украинец не волен распоряжаться своими органами, а согласие на изъятие могут дать как его родственники, так и внимание!.. — человек, который взял на себя обязательство похоронить донора органов! Вообще любой человек, без уточнений на профессию и отсыл к праву. В том числе распоряжаться органами сможет командир части, начальник госпиталя или начальник тайной или легальной тюрьмы, куда свозят людей, арестованных по абсурдным поводам. В качестве доноров подразумеваются и дети. Формально речь идёт о двух категориях умирающих и умерших — о тех, у кого зафиксирована смерть мозга или остановка сердца. Разумеется, куда предпочтительней донор со случаем смерти мозга, ведь органы, в этом случае, достают из живого тела. Хотя на самом деле смерть мозга — это чисто формальное требование, которое решается «липовой справкой» о травме или инсульте. Вполне здорового человека можно погрузить в наркоз, разобрать на органы и зафиксировать смерть мозга или остановку сердца.

И ещё один важный момент — право на изъятие и трансплантацию получили не только государственные, но и частные клиники, где большие проблемы прозрачности лечебного процесса и учёта. А вот и ещё один криминальный штрих, чтобы вообще снять все вопросы с законностью. Согласие на предоставление своих органов для трансплантации украинцы смогут давать и в электронном виде. И вот представьте ситуацию: лежит на смертном одре человек со смертью мозга или сердца, и вдруг с его телефона приходит СМС с согласием на донорство! Абсурд?! Да нет, что вы, всё в рамках закона Украины…

Но до этого было ещё далеко. Индустрия изъятия человеческих органов на территории бывшего СССР только начинала поднимать голову

Рабочий день у меня не заканчивался никогда. Это называется ненормированный рабочий день иногда это называется казарменное положение. Суть одна ты всё время проводишь на службе. Прорывов в поиске «черных трансплантологов» к сожалению не было. Масть пришла уже тогда, когда уже и не ждали. На пост въехал автомобиль, так себе ничего особенного, но вот пассажиры меня заинтересовали. За рулем обычный нохчи /чеченец/ и машина судя по всему его это была тройка «жигули» зеленого цвета в меру побитая и в меру отремонтированная. Как раз, чтобы никто не позарился. Но я решил проверить этот автомобиль и внимательнее приглядеться к пассажирам. вернее к пассажирке. Это была красивая фигуристая женщина лет 25-28 и как говорят — полна пазуха грудей. Совершенно было непонятно, что она делает здесь на окраине Грозного в момент штурма и ожесточенных боев. И что за кулек на заднем сиденье. Второй пассажир явно русский тоже лет 25 и с военной выправкой. Это уже было подозрительно. Русский с военной выправкой и короткой прической. Это мог быть как наш дезертир, так и наемник из незаконных вооруженных формирований. Документы были идеальными и со всеми печатями федеральной группировки. Я бы сказал слишком идеальными.

Вот поэтому я и начал с проверки автомобиля — подняв капот я сразу увидел, ВИН — номер подчищали. Машина была с перебитыми номерами. Это не было особо новостью, но теперь я мог задержать водителя и пассажиров для проверки. У меня не получилось ничего из запланированного. Меня в очередной раз спасла чуйка. Стало давить затылок и я перекатом ушел к бетонному блоку и это меня спасло. Стреляли все трое и водитель и парень и девушка. Вооружены были кедрами -/ПП91 или «Кедр» (Конструкция Евгения Драгунова) — пистолет-пулемёт, разработанный в начале 1990-х годов по заказу МВД СССР на базе более раннего ПП-71 конструкции Е. Ф. Драгунова.

Первые 40 предсерийных образцов были изготовлены в 1992 году на Ижевском механическом заводе, с 1993 года началось серийное производство на Златоустовском машиностроительном заводе./

Такое оружие ещё не поступило массово в органы МВД РФ, но уже было у этих боевиков и при этом у них имелись идеальные документы. Зачем было стрелять. Надо глянуть в салоне автомобиля, что за кулек там на заднем сиденье и нашел я там ребенка — младенец месяц от роду это уже потом узнал.