Наташа начинает злиться. Кажется, еще немного и она сорвется. Встаю с кресла и направляюсь на выход. Не будем усугублять обстановку. Макс не сводит своего взгляда с Наташи, а малышка то и делает, что рассказывает ему что-то интересное. Забавная и милая девочка, чего не сказать о ее матери. Не повезло Максу.

— Максим, я пойду. Подпиши заявление, — произношу ему, приближаясь к двери.

— Стоять! — говорит Наташа, схватив меня за руку. — У вас же тут что— то намечалось? Зачем же сбегать. Вы продолжайте ворковать, а мы посмотрим.

— Ты не в себе, — говорю ей. — Сколько раз тебе нужно повторить, что между нами ничего нет? Что тебе не ясно? Хочешь поговорить и выместить злость, вымещай, но только на себе, а не на окружающих. А теперь отпусти. А еще лучше, обратись к психологу.

Запах ее духов невыносим. Она что на себя половину флакона вылила? Ужасно. Приступ тошноты подступает к горлу. Вот же черт. Освобождаю руку и бегу в уборную. Мне сейчас не до чьих — то вопросов. Забегаю в уборную и открываю воду. Неужели меня так будет тошнить все оставшиеся восемь месяцев.

Возвращаюсь в приемную и застаю малышку за своим столом. Она что— то рисует на бумаге. Подхожу к ней поближе и наклоняюсь.

— Очень красивый рисунок.

— Я не хочу к маме, — произносит малышка. — Она гломко кричит, а бабушка говолит, что папа плохой. А он не плохой, а холоший.

— Как насчет солнышка? Вот здесь, — улыбнувшись, говорю ей указываю на угол листа.

— У меня тучки тут, — произносит малышка.

— Но ведь за каждой тучкой прячется маленькое солнышко и, когда твои тучки разлетятся, будет светиться солнышко….

Малышка берет желтый карандаш и рисует солнышко. Смотрю на нее, а внутри все наполняется теплом. Она непохожа на Наташу, от нее у малышки только светлые волосы.

Голоса, переходящие на крик, не стихают. Это даже меня начинает раздражать. Здесь ребенок сидит и слушает их. Чем эти двое там думают? Совсем с ума сошли?

Собираюсь вмешаться, как дверь с грохотом распахивается. Наташа выходит из кабинета и одаривает меня своим недовольным взглядом. Мне плевать, что она сейчас скажет.

— Отойди от моего ребенка, — повышает тон голоса.

— Мама, не кличи на нее, — произносит малышка, спрыгнув со стула и обняв меня за ноги. — Лита холошая. Она мне помогла с лисунком.

— Лера, иди сюда, — говорит Наташа, вытянув руку.

Макс появляется в дверном проеме и пытается успокоить свою бывшую жену. А я стою и не знаю, как мне реагировать. Малышка жмется ко мне. Если отпущу ее, кто знает, что она с ней сделает, но и держать ее я не могу. По закону, я даже приближаться не могу к этой девочке, но и оттолкнуть не могу. Ребенок напуган, а у меня внутри все сжимается. Глажу ее по золотистым волосам, пока Макс пытается вразумить Наташу.

— Все будет хорошо, — произношу, опустившись перед малышкой на корточки.

— А это плавда, что у тебя в животике папин лебенок? — задает вопрос, который поставил меня в ступор. — У меня будет блатик?

— Нет, солнышко, извини, — говорю ей. — У этого малыша другой папа.

— А мама говолит, что это папин лебенок, — твердит малышка.

Я не знаю, как мне объяснить ребенку то, что ей сказали неправду. Это все равно, что настроить ее против матери. Так нельзя. Зачем Наташа все это делает? Прекрасно же знает, что это не так.

— Я не хочу к маме, она будет лугаться, — произносит малышка, что даже Макс услышал.

Поднимаю на него взгляд, чтобы он не кричал и не пугал малышку еще больше. Наташа кривится глядя на меня. А Макс тоже хорош. Нашел, где отношения выяснять, не могли в переговорную пойти….

— Это как понимать? — спрашивает у нее, сжимая ее руку в захвате. — Что это значит?

— Отпусти! — шипит на него. — Мне больно.

— Послушай меня, я начну готовить документы, чтобы стать единственным опекуном для дочери, а ты, если станешь противиться этому, отправишься на принудительное лечение. Ты меня поняла? — рычит ей на ухо.

— Ты не посмеешь, — произносит ему.

— Вот мы это и проверим, — серьезно говорит Макс и отпускает ее.

Наташа обходит и, оттолкнув меня в сторону, подхватывает малышку на руки. Сумасшедшая. Встаю на ноги и замираю, когда в дверях приемной появляются два знакомых мне человека. Этого не может быть…. Олег? Почему он здесь? Отступаю назад и упираюсь в стену спиной.

— Ну, здравствуй, Рита, — произносит, не сводя своего взгляда. — Ян, свяжись с охраной, чтобы никого не выпускали. А мы пока побеседуем….

Рита

Что? Как он тут оказался? В голове полный бардак. Сказать, что я удивлена нашей встрече, ничего ни сказать. Тут и так не сладко, так еще и Олег своим присутствием решил все усугубить. Ловлю на себе его недовольный взгляд и понимаю, что отступать поздно. Будем бороться до конца.

— В кабинет зашли, быстро! — скомандовал Олег.

— Я, пожалуй, пойду, — произносит Наташа, пытаясь взять на руки дочь, которая прячется за мной.

— Для тебя особое приглашение нужно? — рявкает на нее так, что даже я вздрагиваю.

— Мне ребенка кормить нужно, — возражает ему.

— Не похоже на то, что девочка хочет идти с тобой, — с ухмылкой говорит Олег. — Сама в кабинет пойдешь или помощь нужна?

Наташа, скривившись, идет в кабинет Макса. Опускаюсь к малышке и успокаиваю ее. Вытираю слезы с ее глаз, не обращая внимания на то, как на меня смотрит Макс и Олег. Их мнение меня сейчас не волнует. Успокоить малышку — вот что сейчас важно.

— Рита, я сказал, в кабинет, — говорит более спокойно.

— Закрой ушки ладошками. Мне нужно сказать этому дяде то, что таким хорошим девочкам слышать не стоит.

Малышка улыбается и прикрывает ушки своими маленькими ладошками. Встаю на ноги и поворачиваю к Демину.

— Послушай меня, Демин. Иди к черту! — говорю спокойно. — Ты ребенка видишь? Хочешь, чтобы я оставила ее одну? Ты в своем уме?

Макс обходит меня и подхватывает малышку на руки. Слышу, как та громко заливается смехом. И обнимает его за шею. Сама не замечаю, как улыбаюсь и кладу руку на свой плоский живот. Осознав, что сделала, перевожу взгляд с Макса на Демина.

— Иди в кабинет! А с тобой я поговорю позже! — говорит Горскому.

Захожу в кабинет под недовольный взгляд Олега. Даже знать не хочу, что творится у него в голове. Явно ничего хорошего, раз он решил задержать всех в здании. Вместо того, чтобы попытаться спокойно все обсудить, действует своими методами. Тоже мне, укротитель нашелся. Даже смешно как— то становится.

Прохожу в кабинет и встречаюсь с недовольным взглядом Наташи.

— Это все из — за тебя! Нагуляла ребенка, так еще и мою дочь решила к себе перетянуть? Что же ты за дрянь такая! Это из — за тебя наш брак с Максимом развалился! — не сдержав себя, высказывает как на духу. — Что сказать нечего?

— Не надоело еще? — тяжело вздохнув, говорю ей. — Ты глубоко заблуждаешься. То, что ваш брак развалился, винить нужно не меня, а себя. Столько желчи в одном человеке я еще не встречала. А у тебя она с годами не уменьшается, а наоборот, как я посмотрю, только больше становится.

— Да я тебя…. — выкрикивает и бежит ко мне.

Заслоняю живот. Олег перехватывает Наташу и толкает на диван. Он даже не смотрит на меня. Все его внимание обращено на нее. Олег изменился. Сейчас, я просто его не узнаю.

— А теперь поговорим, — со сталью в голосе произносит Олег.

— А давай, — говорит Наташа. — Вот эта, — указывает на меня пальцем, — пытается сесть моему бывшему мужу на шею. Таким, как она только деньги и нужны. Нагуляла в подворотне, а теперь к Максу ластится. Ребенка на него повесить решила?

Я не могу. Мне с трудом удается сдержать свой смех. Это уму непостижимо. Так завраться, чтобы уколоть побольнее. Тут талант нужен. Она только больше выводит Олега своими выходками. А плевать. Мне интересно посмотреть, что будет дальше.

— Такую змею еще поискать нужно, — говорит Олег.

— А я о чем говорю, — встревает в разговор.