Операция прошла без сучка и задоринки. Все программы, написанные и отлаженные Эт, отработали на отлично.

Занимаясь программированием системы “Смерть эльфам 1”, Эт использовала автоматические тесты, и это привело к тому, что впервые мы не правили что-то прямо на ходу. До этого, тесты мы использовали только для аппаратных и системных доработок, но теперь, у нас появился тестовый фреймворк, позволяющий выявлять проблемы и в программах генерирующих плетения.

Но вернёмся к операции. Мы предоставили Косму нажать на волшебную кнопку “Пуск”, и во всём городе, незадолго до рассвета заработала сигнализация. Звук сирены был подобран так, чтобы “мог разбудить даже мёртвого”.

Одновременно с началом тревоги, сработали закладки и все эльфы на поверхности были усыплены. Конструкты, занимавшиеся этой задачей, отчитались о стопроцентном выполнении плана работ ещё до того, как общегородской будильник заработал. Далее в их задачи входило усыпление всех эльфов, которые могут появиться на площади.

Чтобы покинуть город, жителям предоставлялось семнадцать местных минут: первые две минуты звучала исключительно сигнализация, затем программа голосом Эт начала убеждать всех гостей покинуть город.

Когда до конца или до начала (как посмотреть) операции осталось пять минут мы отказались от газообразной формы и материализовались около корней кмэла.

Улёгшись на землю так, чтобы если кто-то окажется на площади, быть вне поля его зрения, мы с Эт объединили сознания: я вошёл сознанием в её, а она в моё. После, мы отправили второе объединённое сознание в Косма.

— Четыре минуты — сказал я-Эт, отдавая приказ конструктам о начале доставки зелья к кмэлу.

— Мы ждём тебя, — ответила Эт-я, обращаясь к Косму.

— Я так и не успел сказать вам, что возможно вы зря убиваете… убили эльфов.

— Нашёл время, о чём поговорить. — укорил я-Эт Косма. — Тащи сюда два своих сознания, а то опоздаешь!

— Я пытался сказать раньше, но ты меня не слушал! Жаль. Теперь всё равно поздно. Пока я стоял тут один, я заглядывал в мысли эльфов. Их верхушка, оказывается, тоже размышляет над вопросом: “Что такое чистка? Кому она нужна?”. Я узнал, что эльфы — рабы или инструмент в этом деле. Чистка не совсем зависит от них или совсем не зависит. Если бы мы не стали убивать нескольких из них, то был небольшой шанс, что они сами смогут отменить её. Вот!

— Чёрт возьми, Косм! Одна минута! Эта минута уже отсчитывается неточно. То что ты говоришь очень важно, но нужно было думать об этом раньше! Тащи сюда свои сознания! — закричали Эт-я.

Слившись с нами сознаниями, Косм перестал быть Космом. Объединённую ауру трёх существ, в одной ячейке которой располагался Орион-128 затопила чернота. Чернота и боль.

Косм-я-Эт закричал, а затем Я-Косм-Эт остановил себя:

— Ну и что я так ору? Это же вполне терпимо! В прошлый раз было значительно больнее! — сказал я себе строго.

— Эх жаль, телескоп далеко. — я вспомнил, как Эт-я в такой же ситуации глядел на звёздное небо, и почему-то мне снова очень-очень захотелось на него взглянуть.

— Всё равно ветки закрывают обзор. Что я там не видел? — возразил я себе.

— Кажется я понял, как бороться с этим космическим затуханием. Старый артефакт от сексуального магнетизма должен помочь! Эврика!

— А Вектрон похоже тоже почернеет, а интересно…

Я не успел закончить очередную фразу в этом моно-диалоге, как боль, сильная боль покатилась от моих корней к ветвям. Где-то у поверхности земли она разделилась по ещё двум моим телам и усилилась настолько, что выключила общее сознание…

Бремя шамана

— А я всё же думала, что двое-трое уйдут, а остальные пойдут с нами. А получилось наоборот — всего трое ушли и это мы. — грустно улыбнулась Сома.

— Ничего, — подбодрил её Наиль, — зато с десятью лоргами мы гораздо мобильнее. В другое время, чтобы только добраться до горы Баанг нам бы потребовался месяц, а теперь мы будем там уже послезавтра.

— Да, во всём есть свои плюсы. — подтвердил Крэг.

— И всё-таки. Почему никого не впечатлила возможная смерть через несколько месяцев? Даже среди воинов не было согласившихся отправиться с нами.

— Ну Ог же согласился.

— И ты его оставил. — нахмурилась Сома.

— Ты же видела, что там больше некому было вручить жизни этих людей? И это счастье, что Ог остался с ними. Он будет следовать слову и защитит их всех. Теперь это бремя вождя его.

— Бремя вождя? — переспросил Крэг.

— Знаешь что было моим самым большим страхом, пока я был во главе этого племени?

— Нет.

— Иногда мне снились кошмары о том, что нас в очередной раз посещают маги, что они убивают всех, и только я один остаюсь жив. Один в степи. Живой. Вождь, слово которого не нужно больше никому.

Когда такой сон приснился мне впервые, я решил, что если это произойдёт на самом деле, то отправлюсь по этой вот дороге на юг. Буду собирать войско на войну. А теперь… Теперь я иду туда же, с той же целью и… мне легче на душе чем было вчера.

Теперь вместо меня это бремя несёт Ог.

— Но ведь на юге мы соберём новое племя, и ты снова станешь вождём. Разве нет?

— Да, но пока я могу расслабиться. Сегодня утром мы с тобой, Крэг, охотились, и я опять начал попадать из лука, представь?

— Ты всегда хорошо владел этим оружием.

— Но не на охотах. Охота это ведь удовольствие. А как его получать, если растянешь лук в сторону какой-нибудь птицы, а сам думаешь: вот выскочит сейчас из за того пригорка какой зверюга, а все стоят как на рынке… Пока решаешь опасно это или нет, твоя дичь “фьють” — улетела.

— А ты рассказывал об этих чувствах Учителю? — задумчиво спросила Сома.

— Однажды. Как-то раз я привязывал к колу двух эльфов, а Сти вдруг начал извиняться передо мной. Просил прощения, что без воли вождя начал воевать с этими гадами. Вот и пришлось поговорить с ним по душам.

— Да, он временами бывает странный, это у него не отнимешь. — подтвердил Крэг.

— Он из другого мира. Там вообще всё иначе.

— Я думаю, что и там, дома, многие считали его чудаком. Общество, где все бы были такие, как он, не смогло бы жить. Иногда ведь нужно кому-то и копьё промеж глаз засадить.

— Считаешь, он не смог бы воткнуть в кого-то копьё? Тех эльфов, о которых ты вспомнил, он убил, проверяя на них новое заклинание. Ему нужно было на ком-то попробовать и вот тебе два трупа. Это не то же, что “копьё между глаз”?

— Знаешь, я, не могу представить, чтобы Сти, например, стёр с лица земли город, так, как это сделала ты. Уж он-то искал бы способ: “Как сделать лучше всем?”. А ты — другое дело: просто взяла и разнесла там всё к демонам.

— Когда Аида от них ушла, — Сома улыбнулась и погладила щенка, сидевшего перед ней, — там всё само развалилось. Я не при чём.

— Видишь? Это Сти тебя научил! Ты считаешь, будто сделала что-то плохое, а потому пытаешься снять с себя ответственность, говоря: “Оно само!”. Поступила бы так же, зная о результате заранее?

— Не знаю. Наверное да. Но я не думаю, что это недостаток Учителя.

— А я и не говорю, что это недостаток. Это просто так есть. В одной ситуации это будет хорошо, в другой — плохо. Может быть то, что мы пошли с тобой — хорошо, поскольку, мне впервые за многие годы кажется, что я занят чем-то полезным. А с другой стороны, мне никогда не хотелось бы узнать что без меня все там погибли.

Если бы некому было перепоручить заботу о них, если бы не Ог, я бы с вами не отправился. Видишь? Сти и меня заразил этой болезнью. Хотя, может быть я и раньше ей болел? Хгм…

— Вероятно поэтому ты ему и нравился как вождь. — пробормотала под нос Сома.

— Что ты говоришь? — переспросил Наиль.

— Я говорю, что ты, наверное, прав.

— Я её вижу! — перебил их Крэг.

— Кого?

— Гору Баанг!

— От места, где её видно, до ближайшего склона всегда один день пути на лорге и четыре-пять со стадом. Стало быть, завтра будем там.