Глава 2

Фрэнк проснулся рано, умылся и позавтракал, пока вдруг внезапно не заметил странное ощущение полной нереальности происходящего, словно красочное сновидение не покидало его, и он продолжал спать. В маленьком окне на угловатом потолке вновь виднелось серое безжизненное небо, через которое лишь изредка пробивался солнечный свет. Герой быстро оделся и покинул ненавистную квартиру, на лестнице ему встретилась хозяйка по имени Диана Заулич. Ей было немногим больше пятидесяти, она сдавала квартиры в этом доме, не слишком сильно заостряя вопрос о документах.

– Здравствуйте, Фрэнк. Вы сегодня довольно рано, а вчера пришли за полночь – заметила женщина, будто у нее не было других забот, кроме частной жизни ее постояльцев. Это до жути раздражало героя, хотя с другой стороны, а что с нее взять? Заулич шел пятый десяток, и у нее не было никого, кроме кота со смешной кличкой.

– Доброе утро. Дела на работе, нужно закончить ремонт двигателя в машине одного богатея – слегка соврал Фрэнк, надеясь скорее от нее отвязаться, пока она не начала бессмысленный разговор о погоде или о новостях.

– Понимаю вас. Всего хорошего, слышали, что ночью в центре неизвестный на кабриолете задавил насмерть священника? – начала было Заулич, но Фрэнк уже был далеко внизу.

В подъезде трехэтажного дома хозяйка сдавала пять квартир, под Фрэнком жил бухгалтер Дижон Жанжак вместе с женой Лизаветой. Герой часто слышал крики и обрывки бесконечных ссор этих супругов, которые вечно упрекали друг друга в несостоятельности, что жить в Лионе было лучше, хотя это и не могло быть так, ведь Лион превратился в руины, после того, как союзники взялись за оружие, будто авиабомбами и снарядами можно было прекратить разлом. Вскоре командование объединенными силами оставило эту идею, но было уже поздно – город был стерт с лица Земли.

Приглушенные звуки ругани из соседней квартиры заставили героя вернуться из пелены воспоминаний.

Дижон с раннего утра до позднего вечера пропадал на работе, ведь он страшно боялся потерять свое кресло или, как казалось герою, просто прятался там от гнилой жизни.

– Уже на работу? А я и не ложился спать – спросил неожиданно Роман, который учился на третьем курсе медицинской академии. Все постояльцы знали, что у него уже нет средств, чтобы продолжать обучение, но Роман не сдавался, учил днями и ночами, хотя это было бессмысленно. Казалось, что он просто помешался. Студент учился при свете лестничных ламп, чтобы сэкономить немного средств.

– Да, нужно доделать важный заказ, а ты все учишь? – вскользь ответил Фрэнк уже возле выходной двери.

– Скоро сессия… – пытался убедить скорее самого себя Роман, когда герой уже ушел прочь, словно ошпаренный.

На маленькой улице днем было также тихо и безлюдно, ставни маленьких окошек были открыты нараспашку, обнажив секреты жизни незнакомцев, до которых у Фрэнка не было дел. Он поймал такси и направился к мастерской. Маленький и смешной автомобиль полз по окраине города, объезжая загруженные утренними пробками трассы, мелькали в окне небрежно надстроенные на несколько этажей классические Парижские дома, на крышах которых неожиданно возник второй уровень города, но это было особенностью лишь только северо-западной окраин. Водитель – стройный мужчина в самом расцвете сил с кудрявыми черными угольными волосами мастерски управлялся с машиной, проезжая мимо преград практически вплотную, чем удивил даже Фрэнка.

– Двадцать лет за рулем, но такие маневры встречаю не часто. Что заставляет вас так рисковать? Разве лишь только желание поскорее нажиться на мне, чтобы взять следующего пассажира – спросил вдруг герой, бросив взгляд на необычайно спокойного водителя, выкручивающего очередной резкий поворот в узкий переулок.

– Я нахожу в этом что-то большее, развожу людей, даже не зная, куда они спешат. Такси просто так не берут. Даже вы: по вам не скажешь, что вы можете сорить деньгами. Возможно, что многие мои пассажиры торопятся на встречу, которую они ждали целый год, а помогаю этой столь желанной встрече произойти раньше. Понимаете? Ведь мне уже спешить некуда… А куда торопитесь вы? – ответил неожиданно обоснованно таксист, глаза которого, как заметил герой, отливали морской лазурью.

– В сущности – никуда. Я могу даже пойти пешком, но не хочу. С утра захотел взять такси и поймал его. Зачем же еще нужны деньги? Все так мимолетно. А в нашем мире нельзя привязываться к чему-то материальному, ведь в любую секунду все может попросту бесследно исчезнуть, или может из ниоткуда возникнуть, к примеру, фрагмент китайской стены вместе с эльфами, гномами, человекоподобными животными и прочим, и просто уничтожить объект вашего обожания. Поэтому я живу моментом – возразил Фрэнк, заинтересовавшись в появившейся беседе.

– Похоже, что вы нашли наслаждение в моменте, а я в своей работе, и в этом, мой друг, мы похожи. Вы, как я полагаю, из категории «В»? – смело предположил таксист, раскурив дешевую сигарету.

– Если бы. Я застал мир до разлома и успел лишиться всего. Теперь вот живу здесь и работаю в мастерской, хотя раньше преподавал физику в именитом университете, пока все существующие законы не были полностью нарушены появившейся из ниоткуда магией. Забавно. А научную степень нужно подтверждать, чего я уже и не смогу сделать, потому что живу под другим именем с другим паспортом, зато не в лагере для беженцев. Заходите к нам, если будут проблемы. А вы, как я полагаю, из пришлых? – сказал неожиданно откровенно Фрэнк, осушив горло розовым сахаром.

– Да, здесь вы правы. Меня зовут Густав, родился в германской империи, прошел первую мировую, воевал на Сомме, был дважды ранен, пережил страшный кризис, работал таксистом, уже было открыл магазин по продаже канцелярских изделий, обзавелся семьей, казалось, что жизнь налаживается, несмотря на постоянные политические потрясения, но видимо поспешил с выводами. Подул ветер и я оказался в этом мире, в это время. Три года назад я умер там, и родился здесь. Пришлось начинать заново. Знаю, моя история уже никого не впечатлит. Сколько их по лагерям беженцев и подготовительных центрах «Поинт Альфа»? За целый век не сосчитаешь. Сейчас впечатлит история об обычной жизни, без пятна страданий от разлома. Впрочем, не мне об этом судить: я уже когда-то был счастлив, пришло время платить – вымолвив с долей тоски по минувшим в разломе дням Густав, который на самом деле был очень похож на Фрэнка.

– Многие приходили через разлом, но никто не возвращался обратно. Говорят, что это привело, к разрыву времени, что история изменяется на ходу, что будущего уже и нет. Вселенная рассыпалась безвозвратно. Никто даже не знает причины. Еще больше забавляет, что человечество предприняло попытку решить проблему при помощи бомб и ракет, будто бы разрушив мир поту сторону, где могут оказаться не только волшебные миры, но и наше прошлое, то все наладится. Атомный удар по своему же городу чего стоит… – заметил с язвительной насмешкой над безрассудством человечества Фрэнк, когда показалась вывеска мастерской «Хартман и компания».

– Здесь вы вновь правы. Мы приехали – сказал Густав, герой протянул ему небольшую горсть монет и попрощался.

– Удивительно, как мы с легкостью позволяем себе откровенничать с этими мимолетными собеседниками, зная, что больше и не встретитесь никогда в жизни – размышлял Фрэнк.

Герой еще некоторое время следил, как удалялось такси. Со вчерашнего дня здесь заметно потеплело, лужи в большинстве своем уже испарились или ушли в обширную канализационную систему. Манящие своей загадочностью окно дома напротив так было открыто, но оттуда не доносилась музыка. Уже и неважно, кто там живет? Пусть лучше магия этого таинственного окна остается такой, какая она есть сейчас. Алые как кровь цветы на подоконнике еще не начали погибать, стойко держась перед ударами холодов. Фрэнк, как и в любой другой день, повесил пальто, надел халат и вошел в помещение. Он не поверил своим глазам, когда увидел предательски знакомой желтый кабриолет с помятым капотом и разбитым лобовым стеклом. Эрик вновь выкатился на доске из-под днища машины, помахав герою.