Литмир - Электронная Библиотека

– Многие книги пылятся здесь долгие годы, и никто ими не интересуется, – продолжала владелица ломбарда. – Однако это ничего не говорит ни о самих книгах, ни об их прежних хозяевах. Но однажды появляется человек, которому та или иная книга предназначена судьбой. Приходит и направляется прямо к нужной полке, словно это само собой разумеется. Собственно, в обычных книжных лавках происходит примерно то же самое. Не правда ли, мисс Амбердейл?

Мерси встрепенулась:

– Вам известно моё имя?

– Я знавала Валентина Амбердейла. И «Либер Мунди» тоже.

– Он бывал здесь?

– Три или четыре раза, но это было давно, ещё до вашего рождения. Каждый раз он оставлял в залог свою любимую книгу, он часто нуждался в деньгах, чтобы спасти свою лавку. И каждый раз за день до истечения срока выплаты он являлся сюда с деньгами и выкупал её обратно.

Мерси знала, что в число любимых книг Валентина входило несколько романов. Определить ту самую, единственную, любимую книгу она бы не смогла.

– Какую же книгу он приносил вам?

– Мы соблюдаем конфиденциальность, мисс Амбердейл. Это ломбард. Люди поверяют нам свои самые сокровенные тайны. Людям не понравится, если мы будем выдавать сведения об их любимых книгах первому встречному. На самом деле многие просто-напросто стыдятся правды. На словах люди превозносят Мередита[3] и Троллопа[4], а дома, сидя в кресле, они зачастую глотают любовные романы и леденящие кровь историйки. Или разбойничьи романы того же Зибенштерна.

Мерси задержала взгляд на хозяйке ломбарда.

«Почему она упомянула именно Зибенштерна, этого странного немца, который никогда не пользовался популярностью в Англии? Что ей было на самом деле известно о Мерси и о роли, которую книги Зибенштерна сыграли в истории с Малахайдом-Торндайком?»

Однако, прежде чем Мерси успела задать хотя бы один из вопросов, вертевшихся у неё в голове, ломбардщица снова обратилась к Флоренс, нервно переминавшейся с ноги на ногу:

– Хотите сдать сразу три тома? Разумеется, вы понимаете, что на многотомное издание будет сложнее найти покупателя. Любимые книги здесь используются не для чтения, а для кое-чего другого. – Что-то прикинув в уме, старуха назвала Флоренс сумму. Сумма оказалась невысокой, но и не столь мизерной, как опасалась Мерси.

На лице у Флоренс, тоже неплохо умевшей обводить других вокруг пальца, читалось, что ей до смерти хочется ещё поторговаться. Но старуха опередила её:

– Я знаю, о чём вы думаете, мисс Оукенхёрст. Вы правы. Но я вам не Армия спасения. Соглашайтесь или уходите. – Она отодвинула стопку из трёх томов от себя, пока они не упёрлись в сумку молодой издательницы.

К вящему удивлению Мерси, её подруга кивнула:

– Вы выиграли. Я согласна.

– Это не выигрыш. И не проигрыш. Это сделка. Однако я не собираюсь уговаривать вас на то, о чём вы впоследствии можете пожалеть.

Флоренс прикусила губу.

– Хорошо, – в конце концов сказала она.

Лицо старухи озарилось загадочной улыбкой сфинкса, и она снова придвинула стопку из трёх томов к себе. Сунув руку под прилавок, она вручила Флоренс конверт. Сумма, содержавшаяся в нём, была, очевидно, назначена и отсчитана ещё до прихода Флоренс.

Флоренс пересчитала купюры.

– Я бы хотела посмотреть, что у вас есть, – произнесла Мерси.

– Разумеется, барышня.

– Иди сюда, – позвала она подругу, которая скрепя сердце спрятала конверт.

На другом конце длинной узкой лавки было темно. Света едва хватало, чтобы с трудом разобрать названия на корешках книг, выстроившихся на полках. В узкой задней стене находилась дверь, и интуиция подсказывала Мерси, что за ней скрывается не контора и не склад.

– Там, дальше, есть ещё помещение?! – воскликнула она, обращаясь к старухе, всё ещё перелистывавшей трёхтомник Дюма.

– А вы что думали, это всё, что мы предлагаем?

– Можно посмотреть?

– Дверь устроена там именно для этого.

Мерси взялась было за ручку двери, но Флоренс умоляюще вцепилась в неё:

– Я бы хотела побыстрее сбежать отсюда. Иначе я просажу здесь всё, что у меня есть, и обанкрочусь ещё до выходных.

– Мы ненадолго. – Мерси открыла дверь и переступила порог. Занося ногу, чтобы перешагнуть через него, она почувствовала, что это не обычный проём, ведущий из комнаты в комнату. Задняя дверь «Ломбарда Фаворитов» представляла собой библиомантический портал, а зал, открывшийся их взорам, представлял собой не что иное, как убежище.

– Боже милосердный, – прошептала Флоренс. – Ты знала об этом?

– Нет.

Флоренс недоверчиво уставилась на подругу.

– Только предполагала.

Из-за прилавка за их спинами послышался голос старухи:

– Закройте за собой дверь, иначе опять налетит эта мошкара. – Помолчав, хозяйка лавки добавила: – И не пытайтесь ничего украсть. Я узнаю об этом.

– Вы что-то там говорили о конфиденциальности? – возразила Мерси.

– Если вы хотите обсудить что-то с глазу на глаз, не стесняйтесь. Я не подслушиваю.

– Конечно, подслушивает, – шепнула Флоренс так тихо, что её едва расслышала даже Мерси.

– Ни в коем случае, – возразила хозяйка.

Мерси прикрыла за собой дверь и вновь повернулась к огромному залу, открывшемуся перед ними. Зал напоминал центральный неф готического собора с высокими стрельчатыми окнами, в которых сияли разноцветные витражи, с двумя рядами массивных колонн, со сводчатым потолком, где, переплетаясь, сходились «рёбра» колонн. Дверь, через которую вошли девушки, располагалась на возвышении, поэтому отсюда хорошо просматривался весь зал; вниз вела широкая лестница. Глазам Мерси и Флоренс открылся целый лабиринт из книжных полок в несколько метров высотой, настоящий город, улицы которого обрамляли ряды книжных корешков. Сквозь витражные окна на библиотеку падали пёстрые солнечные блики.

– Я туда не пойду, – произнесла Флоренс.

Мерси подумала о том, какие сокровища, должно быть, таились на этих книжных полках. Стоило ей углубиться в лабиринт, и соблазн отправиться на их поиски перевесил бы любые доводы рассудка, она прекрасно понимала это. Любовь к книгам, которую Мерси надолго утратила после гибели Гровера в Лаймхаусе, после её возвращения в «Либер Мунди» расцвела в её душе с невиданной до сих пор силой.

– Что это может означать? – спросила Флоренс. – Что-то вроде испытания?

– Вопрос в том, для кого оно предназначено.

По книжным корешкам, рядами стоящим на ближайших к выходу полках, стайками и поодиночке порхали оригами. Заметив приоткрытую дверь, некоторые из них скачками стали продвигаться в её сторону, теперь же, когда дверь захлопнулась, оригами вернулись в книжный лабиринт.

С той стороны двери донёсся голос хозяйки:

– Это просто-напросто наш склад. Испытание, говорите, – скажите на милость!..

– Она нас всё-таки подслушивает, – заметила Мерси.

– Вы слишком громко беседуете! – откликнулась старуха.

Мерси спустилась на несколько ступенек вниз, таща за собой упирающуюся Флоренс.

– Ты уверена, что хочешь оставить здесь «Графа Монте-Кристо»?

Флоренс вздохнула:

– Это всего лишь книги. Возможно, нам стоит смириться с этой мыслью.

– Бог с ними, с книгами, речь о тебе. Что станет с тобой, если ты сдашь их в этот ломбард?

– Я же могу выкупить их обратно. Как это удавалось Валентину.

– За четыре недели тебе ни за что не удастся собрать необходимую сумму.

– О боже, Мерси, ну, значит, мне просто не повезло! Но это всё, что мне сейчас остаётся! – Флоренс в гневе замахала руками, как она всегда делала, выйдя из себя, а на свете существовало множество поводов, которые могли за считаные секунды привести Флоренс Оукенхёрст в ярость. – Пошли, я хочу уйти отсюда немедленно.

Мерси набрала в грудь воздуха и медленно кивнула, продолжая, однако, стоять на ступеньках, повернувшись к лабиринту книжных полок, другой конец которого терялся в полумраке готического зала. «Сколько же библиомантов были вынуждены продать свои любимые книги, чтобы заполнилось это пространство?»

вернуться

3

Джордж Мередит – ведущий английский писатель Викторианской эпохи, одним из основных доходов которого была работа в качестве редактора в различных издательствах.

вернуться

4

Энтони Троллоп – английский писатель, один из наиболее успешных и талантливых романистов Викторианской эпохи.

11
{"b":"826716","o":1}