Едва за поворотом скрылась последняя повозка, она подняла руку и из-за дерева вышел Тимур. Он лихо вскочил на коня и уже через мгновение был возле девушки. Одной рукой обхватив ее, он посадил впереди себя и резво галопом поскакал по дороге в обратную сторону от церкви..

Мать ничего не говорила, только молча наблюдала за всем действием. Она уже понимала, что ее дочь сделала свой выбор… Выждав время, она попросила возницу двигаться к церкви. Едва отец и Евгений Иванович услышали, что произошло, они кинулись вдогонку. Но Тимур и Ефросинья это предвидели. На следующей развилке они отпустили коня, а сами побежали в сторону леса, где было их место для детских игр – небольшой шалаш на опушке. Через час они уже были на месте. Переведя дух, и напившись воды из небольшого ручья, молодые люди отправились по лесу к дороге, которая вела в город. Оба были уставшие, но счастливые. Им было все равно уже, что уготовила им судьба: как это все переживут родители, примут ли они их когда-то в отчем доме. Главное, они вместе.

Сжимая ее руку в своей, Тимур все же задал вопрос:

– Как ты решилась на такое? Когда я вчера прочитал твою записку, не мог поверить, что ее написала ты…

– Я бы никогда не решилась, если бы не нашла в бабушкином сундуке вот это, – Ефросинья вытащила из корсета свернутую трубочкой бумагу. – Я вспомнила свою бабушку, какой она была при своей жизни, а все из-за того, что прожила в браке с нелюбимым человеком. Я не хочу стать такой, как она. И я выполнила ее просьбу.

– У меня есть дом в городе, но пока нельзя там появляться. Нам с тобой будет тяжело первое время, ты готова к этому?

– Я готова жить с тобой даже на опушке нашего леса в том небольшом шалаше. Это лучше , чем в роскоши, но с нелюбимым человеком. А ты не пожалеешь о своем решении?

– Я? Никогда! К тому же, милая, у меня есть и свои средства. Но пока мы должны довольствоваться тем, что есть, – он вытащил из кармана небольшой мешочек, в котором позвякивали монеты.– Нам этого хватит на первое время, а когда проведем никях, сможем вернуться в мой дом и и жить там. Родители уже ничего не смогут поделать.

– Никях? – Ефросинья остановилась и задумалась. Когда она вчера послала записку с планом побега, в ее мыслях блуждало лишь желание о свободе и жизни с любимым человеком. – Но ведь я православная.. Неужели мне нужно будет принять мусульманство?

– Это единственный выход..

– А если ты станешь христианином?

Настала очередь Тимура задуматься. Как это? Отказаться от своей веры? А что если…

– Фрося… Как бы не была сильной наша любовь, мы не сможем отказаться от своих религий, верно?

– Верно. Я не готова, я боюсь. И грех совершать боюсь. Как же нам быть?

– Наша любовь ведь сильнее всех существующих правил?

Она кивнула, а Тимур продолжил:

– Мы можем обвенчаться и совершить никях…

– Но ведь это обман. И как мы это сделаем? – она была в замешательстве.

– Я все придумаю, положись на меня. Но если ты боишься.. Я могу отвезти тебя обратно к отцу. Только сам я уже в отчий дом не вернусь.

– Нет, нет. – Ефросинья замотала головой. Она представила, что будет, если вернется назад к отцу… Она пойдет на все, и пусть будет жить во грехе, ее уже ничего не пугает.

Они поселились в городе, сняв дом на окраине. Деньги экономили сильно, ведь Ефросинье нужно было купить себе пару платьев и туфли, а то сбежала в свадебном наряде.

Но спустя три недели Тимур принес девушке новое свадебное платье.

– Что это? Зачем?

– Это я заказал для тебя. А еще смотри, что у меня есть. – Он разжал кулак, в котором заблестел маленький крестик. Девушка недоуменно на него посмотрела.

– Я крестился в церкви, но никто из моих родных об этом знать не должен. В душе, да и для всех остальных, я останусь мусульманином.

–Ты пошел на такие жертвы ради меня?

– Считай это одним из моих свадебных подарков. Только есть у меня к тебе одна просьба – мы должны совершить никях, так как это нужно будет для моих родителей и для меня это тоже будет важно.

Через неделю они обвенчались в маленькой церкви, Тимур тогда отдал несколько золотых монет на пожертвование, лишь бы священнослужитель держал язык за зубами и сделал все, как нужно.

А еще через неделю Ефросинья наблюдала через окно как совершается никях в присутствии представителей жениха и невесты. Это были друзья Тимура…

Когда все бумаги были у них на руках, они смогли вернуться в дом молодого мужа. В дом, где их уже ожидали родители Тимура.

Едва они вошли за ворота, как Тимур понял – в доме кто-то есть. Сжимая в руке ладонь своей молодой жены, он решительным шагом поднялся по лестнице и постучал в дверь. Ее открыл отец. Одним ударом он сшиб с крыльца Тимура, и обратился к Ефросинье, растеряв всю интеллигентность:

– Гулящая девка! Своего отца опозорила и в семью нашу разлад внесла.

Тимур, поднимаясь на ноги, грозно посмотрел на своего отца.

– Не смей так разговаривать с моей женой!

– Женой? Ты что же такое говоришь? Какая она тебе жена?

– Да, женой. Мы вчера совершили никях.

– Врешь! Она православная.

– Не вру. – Тимур протянул ему бумагу, – Читай.

Затем, отряхнувшись, он обратился к отцу, который стоял как вкопанный.

– Это мой дом! Дом, который мне достался от деда. А ты всего лишь мой гость. И будь добр, перестать распускать руки и оскорблять мою жену.

Он протянул руку Ефросинье и завел ее в дом. Мать, которая все слышала, лишь недобро посмотрела на свою невестку, но боялась сказать хоть слово, чтобы не поссориться с сыном. Да и нужны ли тут слова, когда все уже решено?

Отец Тимура велел своей жене собираться.

– Нечего нам делать в доме, где родителей считают гостями. Поедем, сватов порадуем…

Отец Евфросинии прибыл на следующий день. Как бы она не боялась этой встречи, она должна была произойти. Когда он ворвался в дом, Тимур и Ефросинья уже были наготове и с порога ему сообщили о венчании и о крещении Тимура.

Его пыл понемногу утих, но все же он был зол. Первую неделю он боялся людям на глаза показываться, а потом молился, чтобы его дочь хотя бы живой была. А вчера, узнав о том, что дочь приняла другую веру, вновь разозлился. Но молодые его успокоили, сказав, что это все для его сватов.

На ночь Андрей Викторович не остался, он не простил свою дочь. Убедился, что жива-здорова, а дальше пусть живет так, как хочет.

Когда Ефросинья узнала о том, что ждет ребенка, встал вопрос о том, какого вероисповедания он должен быть. Тимур настаивал на своей вере, а Ефросинья на своей. В итоге порешили – девочка будет православной, а мальчик мусульманином.

Эпилог

Спустя 15 лет, когда у них было двое девочек и двое мальчиков, Ефросинья, была счастливой. Они научились находить с мужем компромиссы во всем, несмотря на то, что каждый верил в своего Бога. Зато часто шутили между собой – дважды женатые…

Их родители уже давно смирились с выбором своих детей, да и куда деваться, ведь у них общие внуки. Узнав всю правду, они только качали головами, да только после драки кулаками не машут.

Однажды Тимур увидел, как Ефросинья сидит перед сундуком и складывает туда ткани, которые недавно привез ее отец из дальней поездки. А перед ней лежал лист бумаги.

– Что ты делаешь?

– "Бабушкин сундук". Такой же сундук, который мне оставила моя бабка. Ведь если бы не ее послание, я никогда бы не решилась на отчаянный шаг и не была бы так счастлива сейчас, будучи в окружении детей от любимого мужа… И напишу записку с наказанием, искать такое же счастье, как и у меня, оставлю… А еще напишу, что любовь, она как бабочка – не взлетит, если хоть одно крыло будет сломано…