— Все чисто, — прошептал я.
Декс и Джо закончили складывать парашюты, а Джейс в основном разобрался с Призраком. Я снова сверился с картой.
— Наши координаты 457395. Повторяю: 457395.
Я оглядел лица передо мной, убеждаясь, что все это поняли. Мы знали, в каком порядке начнем марш.
— Ладно, пошли.
Мы двинулись прочь, направляясь во враждебную тьму и неизвестность.
Глава 1
Перед отправкой в Кувейт нас простерилизовали. На нас не было никаких нашивок или знаков различия — ничего, что выдавало бы, из какого мы подразделения или кто им командовал, и ничего, из чего враг мог бы извлечь хоть малейшее преимущество, если бы мы были захвачены в плен или убиты. Перед пересечением границы с Ираком нам пришлось еще больше простерилизовать себя, изъять все семейные фотографии, бумажники, ключи, вырвать все заметки из блокнотов, удалить все размеченные карты и срезать этикетки производителя с нашей одежды.
Мы не могли позволить себе пропустить даже название бренда. Если бы нас взяли в плен и у одного из нас на куртке был ярлык «Бергхаус», это дало бы врагу ключ к разгадке, преимущество. Это дало бы им понять, что мы, скорее всего, британцы, и это дало бы им шанс проникнуть в наши головы и сломить нас. Сделай это, и они смогли бы извлечь жизненно важную информацию, а это могло бы скомпрометировать любого из нашего подразделения, все еще стремящегося к выполнению миссии. Это, в свою очередь, повлияло бы на более широкие военные усилия, поставив под угрозу способность британских и американских вооруженных сил быстро и решительно положить конец этому конфликту.
Шел март 2003 года, и прошло около восемнадцати месяцев с тех пор, как мне пришлось использовать свой запасной парашют во время затяжного прыжка с большой высоты, блуждая в темных, как ночь, африканских зарослях. Итак, мы, Следопыты, были первыми британцами, ступившими на землю во время того, что впоследствии стало известно как война в Ираке. Мы прилетели в сверкающий терминал космической эры международного аэропорта Кувейта на стареньком самолете КВВС «Тристар», парк которых эксплуатируется на базе КВВС в Бриз-Нортон. То, что аэромобильный авангард британских вооруженных сил был отправлен на войну на переоборудованном пассажирском лайнере «Пан Америка» 80-х годов выпуска, многое говорило о том, что британские военные умеют делать сами.
Мы были здесь как часть 16-й десантно-штурмовой бригады. Бригада состоит из 1, 2 и 3 парашютно-десантных батальонов, 1-го батальона Королевского ирландского полка, 13 полка непосредственной поддержки (службы тыла), частей армейского воздушного корпуса, 9-го эскадрона Королевских саперов, 23-го эскадрона инженерной разведки, 5-го батальона Королевского корпуса инженеров-электриков и механиков, батареи ПТРК «Джавелин» (операторы переносных противотанковых ракетных комплексов) и несколько других прикрепленных к ней подразделений.
16-я десантно-штурмовая бригада была аэромобильным соединением вооруженных сил Великобритании, которое по плану должно было возглавить вторжение в Ирак. В целом, она состояла примерно из 5000 вооруженных мужчин и женщин, и именно мы, Следопыты, должны были быть глазами, ушами и острием этой силы.
Двенадцатью годами ранее, в январе 1991 года, коалиция из тридцати четырех стран, поддержанная мандатом ООН, начала войну против войск Саддама Хусейна, чтобы изгнать их из богатого нефтью Кувейта. Иракские военные вторглись в Кувейт по приказу Саддама. Первая война в Персидском заливе была гонкой за освобождение Кувейта, а затем «домой за чаем и медалями», как мы говорим в Следопытах. Главным образом, ожидалось, что этот конфликт, война в Ираке 2003 года, пройдет аналогичным образом. Ожидалось, что иракцы массово сдадутся, что оставит нам мало шансов на то, что мы успеем нажать на спусковой крючок.
Но мое внутреннее чутье подсказывало мне обратное. Эта война представляла собой совершенно иную перспективу, чем ее предшественница. Во-первых, мы вторглись бы непосредственно на территорию иракцев, а не изгоняли бы их из такой чужой страны, как Кувейт. Во-вторых, доводы в пользу того что Ирак располагает оружием массового уничтожения, угрожающим глобальной безопасности, были далеки от однозначных. Если бы нас послали через границу, мы бы отправились вглубь иракской территории либо с разведывательными, либо с диверсионными заданиями. Вот почему существуют Следопыты, и это те задачи, ради которых мы живем и дышим. И почему-то я предполагал, что там будет настоящая война, боевые действия.
Следопыты — невероятно сплоченное подразделение. Оно состоит из шести патрулей, в каждом по шесть человек, итого тридцать шесть бойцов. Каждый патруль располагает двумя машинами, «Лендроверами» с открытым верхом, специально приспособленными для операций Следопытов. Вместе со вспомогательным личным составом, саперами, связистами и тому подобными, наше подразделение составляет численностью шестьдесят человек.
Несмотря на то, что мы маленькие, мы идеально сложены. Следопыты считаются наиболее хорошо обученными и специализированными мобильными войсками в мире. В отличие от SAS (Специальной авиационной службы) и SBS (Специальной лодочной службы), которые обучены всем аспектам борьбы с терроризмом, повстанцами, нерегулярной и регулярной войны, мы неустанно готовимся только к одному: проникновению глубоко в тыл врага для проведения разведывательных операций, захвата, подрыва и уничтожения.
Мы являемся экспертами в прыжках с парашютом HALO (затяжные прыжки с большой высоты с низким раскрытием) и HAHO (прыжки с большой высоты с высоким раскрытием), наших обычных способах сверхскоростного десантирования с глубоким проникновением по воздуху. HAHO позволяет нам открывать парашюты на предельно большой высоте и бесшумно дрейфовать на протяжении многих миль к цели. HALO и HAHO — это хлеб с маслом для того, что мы делаем, и это то, чем мы знамениты. Но мы в равной степени хорошо подготовлены для проникновения пешим порядком или на автомобиле далеко в глубину местности, занятой противником.
Нас предупредили, что британская пресса будет ждать в аэропорту Кувейта, чтобы получить первые фотографии «наших мальчиков», прибывающих на театр военных действий. Нас попросили сделать это как можно тише. Если не считать длинных волос и бород, мы не должны были выглядеть перед британскими СМИ как банда наемников из «Безумного Макса», а именно так мы, Следопыты, склонны выглядеть во время войны.
Нас провели мимо толпы прессы через зону прибытия VIP-персон, а затем на автобусе вывезли из Эль-Кувейта, направляясь на север, в пустыню. Хотя у нас было с собой личное оружие и снаряжение, нам еще не выдали никаких боеприпасов. Мы были здесь, полностью ожидая начала войны, но мы слабо представляли, каким будет предстоящий путь конкретно для нашего подразделения.
Когда мы ехали на север, я выглянул из прохладного салона автобуса с кондиционером. Снаружи стояла обжигающая жара плоской, безликой пустыни, раскаленные пески простирались по обе стороны от взлетно-посадочной полосы до мерцающего, тонкого, как карандаш, горизонта. То тут, то там мы проезжали мимо одиноких мечетей или пыльных деревень, населенных людьми с почерневшей от загара кожей, одетыми в белые пустынные халаты и коричневые жилеты. Это были кочевники, бедуины пустыни, те самые племена, которые Лоуренс Аравийский превратил в боевые отряды для преследования врага во время Первой мировой войны.
Мне пришло в голову, что, хотя бедуин верхом на верблюде мог бы передвигаться по этой пустой поверхности бильярдного стола практически незамеченным, у нас возникли бы серьезные проблемы при попытке это сделать. Нам оставалось только надеяться, что местность на иракской стороне границы сильно отличается и предоставит нам некоторое прикрытие и шанс продвинуться вперед, не подвергаясь риску. Или, что еще лучше, мы могли бы спуститься с парашютом используя HALO или HAHO, что является предпочтительным способом проникновения Следопытов.
