Вторым приоритетом были гранаты. Каждый парень брал по четыре фугасные гранаты в два подсумка. Сторона, на которой вы их носили, зависела от того, были ли вы левшой или правшой. Взрыватели хранились отдельно от гранат и ввинчивались в них перед боем. Третьим приоритетом была еда. Каждый человек упаковал достаточно жратвы для обычных двадцати четырех часов работы, но не полный двадцатичетырехчасовой рацион. Как правило, мы брали с собой два готовых блюда, которые, чаще всего, ели холодными. Еда была засунута в задний подсумок, потому что это было последнее, за чем нам нужно было тянуться в спешке.
Если бы мы действительно отправились в бега, то могли бы позволить себе раз в три дня по одной порции отварного мяса в пакетиках — ровно столько, чтобы сохранить себе жизнь. К еде прилагался ключевой элемент снаряжения — ложка, обычно прикрепляемая к нашей РПС с помощью отрезка паракорда. Если бы мы потеряли свою ложку, нам пришлось бы есть грязными руками, а это означало бы напрашиваться на тошноту. Четвертым приоритетом была вода. Каждый из нас уложил по две пластиковые литровые фляги, к одной из которых прилагалась наша пластиковая кружка, чтобы сэкономить место. У некоторых парней также была складная альпинистская емкость для воды, которую можно было использовать для сбора дополнительной питьевой воды.
Пятым приоритетом был набор для выживания. Сюда входили стерилизующие таблетки для очистки грязной воды для питья; личная аптечка первой помощи; перочинный нож; спички; плюс зажигалка (обычно дешевая одноразовая). Один индивидуальный перевязочный пакет был закреплен спереди к нашим разгрузкам зеленым армейским скотчем, чтобы мы могли легко оторвать его и наложить на огнестрельную рану. Шестым приоритетом была радиостанция PRC 112. Это была аварийная сверхвысокочастотная система связи «земля-воздух». Это был радиомаяк, размером с обычную портативную рацию, с антенной, которая в сложенном состоянии позволяла вести переговоры в эфире. Она обеспечивала связь только в прямой видимости и, как и многое из нашего снаряжения, была архаичной и часто ломалась.
Седьмым приоритетом было наше оборудование для определения местоположения. У нас была засекреченная тактика, методы и процедуры, а также специальное оборудование, которое мы использовали, чтобы скрытно обозначить наше местоположение и вызвать поисково-спасательную команду на вертолете.
У каждого из нас в разгрузке также был набор для маркировки зоны выброски, состоящий из скалдного конуса из флуоресцентного материала, который должен был использоваться для обозначения ЗВ (зоны выброски) — безопасной и расчищенной зоны для спуска парашютистов. Наконец, каждый человек мог взять с собой таганок для сухого горючего и несколько таблеток топлива. Это был относительно тяжелый набор, и мы могли выжить на холодных пайках, но горячий чай отлично поднимал боевой дух и мог стать спасением. Опять же, это был личный выбор.
В 07:15 мы повторно доложили Джону о плане миссии. То, что мы пытались сделать, было сложным, и многое могло пойти не так. Это был изолированный, неизвестный район глубоко в тылу противника. Краткий отчет дополнил доклад патруля, предоставив штабу четкое представление о наших намерениях, а также о действиях в случае возникновения проблем. Это также давало четкое представление о нашем маршруте на случай, если Джону придется посылать команду ПСС на наши поиски.
Я проинформировал Джона о том, что мы намерены быть на аэродроме не позднее 22.00, что оставляет нам пять часов на разведку, обеспечение безопасности и маркировку ВПП. Мы бы ненадолго остановились бы на машинах и провели первоначальную разведку пешим порядком. Затем мы бы использовали одну машину для прикрытия остальных, проверяя взлетно-посадочную полосу на 360 градусов. Мы делали первое 360-градусное сканирование с помощью нашего тепловизора «SOPHIE», который был выдающейся частью снаряжения.
Эффективная дальность действия «SOPHIE» составляет 2000 метров, как мы бы ее использовали, и вы можете использовать увеличение, чтобы получить более близкое представление о том, что вы рассматриваете. Мы использовали его в первую очередь как оптическое средство для ОБЦ (обнаружения ближних целей), но его также можно было использовать в качестве средства наведения на цель, чтобы уничтожить любые обнаруженные войска противника. Если бы на аэродроме была интенсивная деятельность, мы, возможно, не смогли бы совершить осмотр на 360 градусов пешком. В этом случае мы бы разъяснили штабу Следопытов, где именно мы обнаружили иракские войска, и порекомендовали бы им посадить вертолеты подальше от взлетно-посадочной полосы.
Мы бы отметили ВПП с помощью фонариков с ИК-фильтрами (видимыми только при ночном видении) и наших специальных ИК-маркеров. Мы также передали бы по радио координаты GPS точного места, где должны были приземлиться вертолеты. «Чинуков» было достаточно только для размещения роты, поэтому 1-й ПДД прибудет тремя волнами, каждая из которых будет состоять из трех вертолетов и примерно девяноста вооруженных людей. Остальная часть боевой группы последует за ним позже. Я закончил рассказывать Джону о нашем плане, и Джейсон начал излагать дальнейшие действия.
— При обнаружении противника: мы продвигаемся, сообщаем о местонахождении противника и определяем альтернативный маршрут, чтобы избежать встречи с ним. Контакт: мы открываем ответный огонь, прерываем контакт, отправляем доклад о контакте, затем продолжаем миссию. Засада: мы открываем ответный огонь, проезжаем через засаду и продолжаем выполнение задания. Если патруль разделится, мы продолжим движение, подождем тридцать минут, затем вернемся к последнему пункту сбора для непредвиденных ситуаций, которых у нас три к северу от Насирии.
Поскольку мы не могли отметить точки ЭПС (экстренного пункта сбора) на картах, каждый из наших пунктов должен был быть легко узнаваемым и запоминающимся объектом. Я выбрал электрическую распределительную станцию в качестве нашего последнего пункта сбора на пути в Калат-Сикар. Она состояла из леса опор, расположенных недалеко от главного шоссе, на небольшом расстоянии вниз по грунтовой дороге. Ее было невозможно пропустить.
Между ней и Насирией было еще два пункта сбора, каждый из которых представлял собой заметную дорожную развязку. Каждый ЭПС был рассчитан с учетом установленного расстояния до цели и пеленга, чтобы снизить риск инцидента «синий по синим» (дружественный огонь). Точка сбора была установлена в 200 метрах к востоку от ориентира, и мы должны были подойти к ней с востока.
При подходе к ЭПС вы выходили к границам ЭПС, который проверяли с помощью ПНВ и тепловизора. На самом деле вы отправлялись в пункт сбора только тогда, когда были уверены, что там нет врага, гражданских лиц и бродячих собак. И вы позаботились о том, чтобы все присутствующие товарищи знали о вашем приходе. Если ЭПС по какой-либо причине был непригоден для использования, вы бы двигались к следующему.
Если бы нам пришлось вызывать ПСС, мы бы отметили ВПП для экипажа ПСС, чтобы он прибыл, с заранее подготовленной планировкой, используя либо камни, либо ИК-маркеры. Когда прилетал вертолет ПСС, мы принимали неагрессивную позу — оружие на земле, руки за головой и на коленях. По очевидным причинам с нами будут обращаться как с врагом, выдающим себя за британских солдат, пока не будет доказано обратное.
Джейсон завершил начатое.
— Присутствие сил противника на аэродроме: проводим разведку, докладываем о численности противника в штаб Следопытов и при необходимости нейтрализуем. «Синий по синим»: не открываем ответный огонь, укрываемся и обозначаем патруль как дружественные войска.
Трикки провел доклад по связи, который был коротким и хорошим. У нас было два сеанса в день, один в 08.00 и один в 16.00. Если бы мы пропустили один или несколько сеансов, Джон предположил бы, что мы, возможно, были скомпрометированы и находились в бегах. Если мы попадали в ситуацию «потеря связи», когда мы не могли связаться с дружественными силами, мы возвращались в Корпус морской пехоты США и выпрашивали, одалживали или крали какое-нибудь оборудование. Не было никакого смысла обеспечивать ВПП на аэродроме, если мы не могли сообщить, что для 1-го ПДД все чисто, чтобы зайти на посадку.
